измазался в грязи и покрылся следами крови; казалось, будто в нём тащили труп. Ещё один взмах мечом – и завязка на горловине лопнула. Се Лянь глянул внутрь и увидел человека. Ребёнка!

Принц разорвал ткань. Исхудалый малыш с виду не старше семи-восьми лет крепко сжимал руками голову, на его грязной одежде виднелись отпечатки чьих-то больших ног и свежая кровь, волосы тоже слиплись от крови. Он трясся так, будто с него заживо содрали кожу. Неизвестно, как он вообще выжил после того, что с ним сделали.

Се Лянь быстро прикоснулся к его шее, нащупал пульс и немного успокоился: сердце билось уверенно. Принц подхватил маленькое тельце на руки, обернулся и в ярости крикнул:

– Фэн Синь! А ну, тащи сюда Ци Жуна!

Он никогда не думал, что в государстве Сяньлэ может произойти нечто подобное. Средь бела дня, при всём честном народе представитель знати привяжет к своей повозке мешок с живым человеком и протащит по земле! А если бы они не вмешались? Малыш бы умер!

Послышались грозная брань Ци Жуна и прерывистое ржание. Через мгновение Фэн Синь крикнул:

– Я его держу!

Се Лянь в несколько шагов преодолел расстояние между ними и увидел, как Ци Жун бьётся в истерике:

– Да ты совсем страх потерял, скотина! Как ты посмел меня ранить? Кто тебе право дал?!

Оказывается, Фэн Синь не смог стащить его с козел и принялся отбирать поводья. Ци Жун вожжи отдавать не желал. Так они их перетягивали, пока Фэн Синь в пылу драки не дёрнул слишком сильно и не сбросил соперника на землю. Упав, тот несколько раз перекувырнулся и ободрал коленки, но куда больше его рассердило, что этот позор видели случайные прохожие. Се Лянь сказал:

– Я ему велел.

Ци Жун удивлённо раскрыл рот.

– Смотри, что ты наделал! Я прямо… – сердито взревел Се Лянь.

Тут он почувствовал, как ребёнок у него на руках зашевелился. Он медленно разжал ручонки, которыми всё это время закрывал голову, и осторожно глянул на принца, стараясь сделать это максимально незаметно.

Се Лянь тут же сменил разгневанный тон на ласковый и как можно мягче спросил:

– Как ты? Где сильнее болит?

Мальчик оставался в сознании – хотя, казалось бы, должен был лишиться чувств от боли или страха. Он повертел головой, и Се Лянь увидел, что лицо ребёнка залито кровью. Принц хотел проверить, есть ли ещё раны, однако малыш продолжал закрывать руками половину лица – да так старательно, будто ни за что не мог допустить, чтобы принц её увидел.

Глава 64

Потерянная коралловая бусина приковывает алчный взгляд

Часть пятая

Се Лянь постарался его успокоить:

– Не бойся, всё хорошо. Я просто осмотрю твои раны.

Но малыш лишь сильнее прижал руки к голове, а в единственном открытом глазу его заплескался ужас. Казалось, он не столько боится побоев, сколько стремится сохранить свою тайну.

Принц смотрел на открывшуюся ему половину лица, на глянцево-чёрный глаз, и ему начинало казаться, что он его уже где-то видел. Се Лянь прищурился. Ци Жун понял, что на этот раз ему несдобровать, и подал голос:

– Мой венценосный брат, этот мелкий паршивец вчера испортил церемонию! Я за тебя отомстил. Не волнуйся, я меру знаю. Не помрёт.

Теперь Се Лянь узнал мальчика, который вчера упал с городской стены прямо посреди торжественного шествия. Тот даже одежду не сменил – только после поездки в мешке за повозкой его лохмотья стали грязнее прежнего, а лицо распухло от жестоких побоев. Нет, это было решительно невыносимо! Принц взревел:

– Да кто тебе сказал, что надо за меня мстить? Ребёнок разве виноват? Он же ничего не сделал!

– Конечно виноват, – без раздумий ответил Ци Жун. – Если бы не он, советник не стал бы тебя ругать.

Шум они подняли немалый, и вокруг уже успела собраться толпа; люди тихо переговаривались между собой. Тут подошёл и Му Цин, Ци Жун махнул в его сторону хлыстом и упрямо, с нотками злорадства в голосе сказал:

– А ещё ты, презренный. По тебе с первого взгляда видно, что ты не знаешь своего места. Если сейчас тебе мозги не вправить, когда-нибудь точно поднимешь бунт и предашь своего господина! Брат, я хотел помочь тебе проучить его, а ты за него вступился. Ещё и на меня наябедничал! Тётушка меня отругала и забрала мою золотую повозку. Это же был подарок на день рождения! Я два с половиной года такую выпрашивал!

Му Цин только скользнул по Ци Жуну безразличным взглядом. Се Лянь задохнулся от гнева и горько усмехнулся:

– Такая забота мне не нужна. А может, ты не за меня мстил, а просто развлекался?

– Братик, зачем ты так? Я же всё только ради тебя! В чём я виноват?

Се Лянь не знал, что и ответить.

– Послушай, – вздохнул он. – Не смей даже пальцем трогать этого ребёнка. Чтоб ни единого волоска с его головы не упало, ясно?!

Вдруг он заметил, что кто-то тянет его за ворот. Пылающий праведным гневом, он замер и посмотрел вниз: малыш спрятал лицо у него на груди, а ручонками крепко обхватил за шею. Се Лянь почувствовал, что тот страшно дрожит, решил, что это от боли, и поспешно спросил:

– Что с тобой?

Ребёнок, сам с головы до ног перепачканный грязью и кровью, измазал и белые одежды принца, но тому не было до этого дела. Се Лянь легонько погладил его по спине, успокаивая, и прошептал:

– Всё в порядке. Я сейчас отнесу тебя к врачу.

Тот ничего не ответил – только прижался ещё сильнее. Он отчаянно цеплялся за своего спасителя, как за последнюю соломинку. Ци Жун чуть не лопнул от негодования: брат не желал слушать его объяснения, да ещё встал на сторону чужака. Держит на руках этого оборванца, не замечая, что тот портит царственные одежды. Сгорая от гнева, князь замахнулся хлыстом, целясь в затылок ребёнка, но Фэн Синь, который всё это время стоял в стороне, ловко подпрыгнул и ударил Ци Жуна ногой.

Раздался громкий треск; юноша вскрикнул и уронил хлыст, его правая рука изогнулась под неестественным углом и безвольно повисла. Он не сразу смог поверить в случившееся – после долгой паузы медленно поднял голову, посмотрел на Фэн Синя и прошипел с перекошенным от ярости лицом:

– Как. Ты. Посмел. Сломать. Мне. Руку!

От его голоса кровь стыла в жилах. Фэн Синь запоздало понял, что́ натворил, и изменился в лице. Он мог как угодно ненавидеть Ци Жуна – его личное дело. Однако телохранитель не имел права забываться и калечить родственника государыни – это очень тяжёлый проступок!

Хоть принца и окружала толпа, он и с ребёнком на руках легко бы увернулся от удара. Но Ци Жун действовал непредсказуемо, никто не знал, что он выкинет в следующую минуту, –