выговоры. Советские СМИ успешно боролись с мелкими недочётами и просчётами, ну, а система, режим находились вне критики…

Итак, поклонник Анны Ахматовой и Игоря Северянина боролся за качество макаронных изделий на журнальных страницах. Рыцарь макарон и рожков. А кстати, была в давние времена популярная песенка «Макароны», которую исполнял певец Эмиль Горовец, выпускник Гнесинки. «Люблю я макароны!..» – весело распевал он (увы, далее слов не помню). Ещё Горовец пел такие популярные песни, как «Катарина», «Танго любви» и другие. Но именно «Макароны» стали хитом. Но в 1973 году Эмиль Горовец с первой волной эмиграции (Ростропович, Вишневская, Эдди Рознер, Лариса Мондрус и другие) покинул СССР. Стал эмигрантом…

А макароны неожиданно ворвались в газетную рубрику «МК» «Злоба дня» в конце 2018 года. Некая чиновница на жалобы пенсионеров о маленькой пенсии, на которую трудно прокормиться, ответила жёстко: что вы плачете – прожить можно, макарошки дешёвые…

Чиновники и элита жируют, роскошествуют, а вы жрите макарошки! И да здравствует обнаглевшая и ожиревшая власть!.. (9 января 2019 г.)

* * *

И, наконец, третья командировка года. 20–21 ноября в станице Тбилисская Краснодарского края проходил семинар книготорговых работников потребительской кооперации. Съехались более 80 представителей из различных потребсоюзов страны: начальники отделов книжной торговли, товароведы, заведующие книжными магазинами (предполагаю, что сегодня книжных магазинов на селе нет).

На семинар поехали работники Центросоюза, от редакции – Хачатуров и я. Ехали поездом и всю дорогу дули коньяк. Пили во время движения, на остановках, до семинара и после семинара. В какой-то момент я взвился: «Ша! Больше не пью!..» Тогда перешли на еду.

Взвейтесь, соколы, орлами,

А цыплята – табаками…

Цыплята на Кубани были восхитительные. Короче, развлекались, но и дело делали: семинар прошёл на ура. В фотоальбоме я записал один из эпизодов поездки. Вот краткое изложение.

Нас с Хачей на ночь разместили в частном секторе у одной 80-летней глухой актрисы, которая курит со дня революции, чтобы как-то успокоиться от происшедших перемен в России. Первую половину ночи мы с Хачей прыгали по кровати, комодам и стульям и останавливали многочисленные часы, ходики и будильники, чтобы прекратить их громобойное тиканье, мешавшее заснуть. Вторую часть ночи мы хохотали, как безумные. Сказалось напряжение журналистской бурной деятельности. А тем временем хозяйка спокойно спала, и во сне ей виделся императорский Мариинский театр.

Уезжали из Краснодара тяжело. Отменили рейс, и мы с Хачей провели ночь в аэропорту, на пороге комнаты матери и ребёнка. Лишь через сутки брюхатый «Ан» отвёз братьев-журналистов в Москву, где они с большим энтузиазмом сотворили несколько статей, очерков и поэм на волнующие книжные темы… (13 сентября 1970 г.)

Пространный материал о семинаре «Большой разговор на Кубани» вышел в февральском номере уже 1962 года, и в тексте крупным шрифтом были выделены слова: «Пусть книга входит в каждый дом».

В другой журнал – «Советская книжная торговля» – мы дали ещё материал о двух работниках книжного магазина «Подруги». Отдублились.

Да, а первый командировочный материал «Почему в столовой мало посетителей» вышел в июльском номере «СПК» (тираж 93 420 экз.).

Первый советский сборник Цветаевой

Среди книжных событий 1961 года, безусловно, главное – выход первой книги после смерти и забвения Марины Цветаевой: «Избранное» (Худлит, 303 стр., тираж 25 тыс. экз., цена 52 коп.). Книга подписана в печать 5 сентября 1961 года. Купил я её то ли в 61-м, то ли в 62-м. И влюбился в Марину Ивановну. В это же время моя жена, Щекастик, тоже познакомилась со стихами Цветаевой и, по её словам, «обомлела».

Первое стихотворение, написанное в мае 1913 года:

Моим стихам, написанным так рано,

Что и не знала я, что я – поэт,

Сорвавшимся, как брызги от фонтана,

Как искры из ракет…

«Нечитанные стихи» – так написала 20-летняя Цветаева о своём творчестве, о стихах, которые «никто не брал и не берёт». Но она была твёрдо уверена, что этим стихам «настанет свой черёд». И как в воду глядела!..

Необычайные стихи, острые темы. Советские поэты не писали о смерти (только на поле боя), а Цветаева не раз возвращалась к печальной теме.

Уж сколько их упало в эту бездну,

Разверзтую вдали…

«С большой нежностью – потому, / Что скоро уйду от всех…» Это 1915 год, но уже предчувствие и знание гибели… Удивление к себе, к своим чувствам: «Откуда такая нежность?..» А какое неожиданное признание к Александру Блоку:

Имя твоё – ах, нельзя! –

Имя твоё – поцелуй в глаза…

И снова удивление, как у ребёнка:

Стихи растут, как звёзды и как розы,

Как красота – ненужная в семье…

И как точно: красота, поэзия – ненужные в семье, в быту, в обыденной жизни. Лирические гири на ногах… А игривое стихотворение: «Когда я буду бабушкой – / Годов через десяточек…»

Так и хочется добавить: а дедушкой десятков через шесть?..

Но вернёмся к молодости. Вот пять строчек стиха «Любовь» (1924). И первая: «Ятаган? Огонь?..» А как точно цветаевское ощущение к творчеству, к писательскому труду: «Мой письменный верный стол…» А как дерзко подняла Цветаева руку на прессу, на газетчиков и читателей:

Глотатели пустот,

Читатели газет…

Но в целом первый советский цветаевский сборник отбирался тщательно, чтобы не было острых углов и тёмных провалов, яростных слов и беспощадной критики, лишь в «Поэме конца» (1924) обжигающие строки:

Жизнь – это место, где жить нельзя:

Еврейский квартал.

Сказала Марина Цветаева, как припечатала. А через 17 лет после этих строк повесилась на крюке в Елабуге… (10 января 2019 г.)

1962 год – 29/30 лет. Год из советского времени

В октябре 1962-го весь мир стал на уши: Карибский кризис! Противостояние двух великих держав! Планета похолодела от ужаса возможной ядерной войны из-за советских ракет, тайком доставленных на Кубу. Но, слава богу, у Хрущёва и Джона Кеннеди хватила разума вовремя остановиться.

Ещё было внутреннее потрясение, но пресса из-за цензурных соображений тогда молчала по поводу волнений и расстрела демонстрантов 1–2 июня в Новочеркасске. Волнения произошли из-за повышения розничных цен на мясо и мясные продукты. Народ живо отреагировал:

Ильич, Ильич, проснись

И с Хрущёвым разберись!

Водка стоит 27,