Послышался скрип — Маргарет тащила за собой стремянку, как большое упирающееся животное.

— Подозреваю, что в конечном счете «Странствие» окажется тем, что у библиографов называется «призрак». Книга документирована и аттестована в литературе, но на деле никогда не существовала.

Так, двигаясь параллельно, они проработали еще час. Сначала Эдвард из любопытства заглядывал почти во все проверяемые коробки, теперь ему хотелось одного — скорее убедиться, что они ему не нужны, и пройти дальше.

Маргарет, сложив руки, ждала его в конце своего ряда.

— Здесь все.

— Как все? — Он с трудом скрыл свое разочарование.

— На этом участке мы закончили.

Он машинально вытер черные от пыли руки о штаны.

— А много еще осталось?

Маргарет показала в темный угол, куда Эдвард раньше не смотрел. Там стояла сетчатая, не достающая до потолка загородка. В такие обычно сваливают вещи не настолько негодные, чтобы их выбросить, или слишком громоздкие, чтобы тащить их наверх: помятые полки и каталожные ящики, поврежденные журналы. Среди хлама высился стальной пресс средневекового вида.

Эдвард просунул сквозь сетку палец.

— Думаете, книги там? — уныло произнес он.

— Я знаю, что здесь их нет.

— Войти-то хоть туда можно?

На загородке висел большой замок. Маргарет отыскала в связке с Пикачу подходящий ключ, и хорошо смазанный механизм отворился без усилий.

Внутри все обстояло много хуже, чем казалось снаружи. В куче лежали старые швабры, упаковки из-под моющих средств и откровенный мусор — поломанные стулья, продырявленные глобусы, оторванные переплеты. Все это покрывал толстый слой жирной пыли. Эдвард осторожно обошел кучу по краю.

— Безнадега. — Он посмотрел на Маргарет, отчасти надеясь, что она согласится с ним, но она с поразительным энтузиазмом уже приступила к разборке завалов.

— Давайте расчистим путь к задней стенке, — сказала она. — Там лежит самое крупное.

Складывая мусор вдоль сетки, они вместе ворочали тяжелую мебель. Маргарет сломала ноготь и сунула палец в рот, ругаясь вполголоса. Вскоре они добрались до задних штабелей. Эдвард со скрежетом выдвинул один из ящиков помятой картотеки. Там лежали пожелтевшие неиспользованные бланки пятидесятых годов.

У него появилось тяжелое предчувствие. Похоже, они даром теряют время.

— Маргарет…

Она вскрыла картонную коробку, изрыгнувшую облако пыли на манер сеющего споры гриба-дождевика. Внутри обнаружились книжки в красных кожаных переплетах. Маргарет взглянула на корешки и отшвырнула коробку. Усталость как будто только прибавляла ей сил. Сгибом руки она отвела волосы с глаз.

— Пока все не то, — бодро заявила она, тяжело дыша.

Они словно перешли в параллельное измерение, где время способно растягиваться. Эдварду казалось, что они уже несколько суток пробыли в этом подвале. Холод и тишина оказывали на него свое действие. Страх и волнение, которые он чувствовал в самом начале, прошли бесследно. Он работал как во сне и потерял всякое понятие о времени. По его предположению, сейчас было два часа ночи. Он посмотрел на часы — половина одиннадцатого.

Пять минут он провозился, открывая стальной подставкой для книг старинный ларец, с виду китайский. Оказалось, что в нем лежат стеклянные негативы, каждый в обертке из папиросной бумаги. Он поднес один к свету, и пышногрудая блондинка со стрижкой в стиле двадцатых годов подмигнула ему. Она сидела на камне где-то у моря, морщась от солнца, обнажив одну бледную вялую грудь.

Эдвард хмуро взглянул на Маргарет. Она стояла перед большим черным кофром в половину ее роста и рассматривала ярлыки, свисающие с его ручки. Кофр усеивали поблекшие наклейки старых трансатлантических линий. В пыльном библиотечном подвале повеяло солнечными ваннами, палубными шезлонгами и морскими романами.

— Что это у вас?

— Краттенден. Тут написано «Краттенден».

Негатив выпал из рук Эдварда и разбился на цементном полу.

— Слава Богу. — Эдвард вложил в сказанное больше чувства, чем намеревался. — Мы спасены.

Вдвоем они расчистили место для кофра и опустили его на пол плашмя. Кофр, окованный медью, весил целую тонну. Крышка была заперта на замок.

— От него, полагаю, ключа у вас нет?

Маргарет отыскала в куче пустой огнетушитель и дважды стукнула тупым концом по замку — Эдвард еле успел убрать руки. Какая-то деталь отскочила со звоном и укатилась прочь. Маргарет поставила огнетушитель на пол.

— Попробуйте теперь, — сказала она. Крышка откинулась на двух хитроумных шарнирах. Теперь стало ясно, почему кофр такой тяжелый — его доверху наполняли плотно уложенные книги, каждая в своем бумажном гнезде.

Вот оно. Эдварду хотелось продлить момент истины, но Маргарет, видимо, чувствовала менее тонко, чем он. Она сорвала обертку с первой попавшейся книги и повернула ее вверх корешком. Там были отпечатаны золотом цифры и буквы, местами греческие.

— Индекс неправильный, — скривилась она. — Ничего похожего.

— Вы хотите сказать, что это не?.. — Закончить он не посмел.

— Да. То есть нет. Это тот самый недостающий ящик. — Она беспомощно посмотрела на Эдварда. — Чем еще это может быть?

Он не знал ответа, и они принялись распаковывать книги с двух сторон. Маргарит, стоя на коленях, бросала через плечо оберточную бумагу. Эдвард увидел ее в новом свете.

Она почуяла кровь, и что-то первобытное поднималось в ней, как акула из океанских глубин. Он прекратил работу, предоставив действовать ей. Она занималась этим дольше, чем он, и больше заслуживала победы.

Он смахнул рукавом пыль с одного из столов, чтобы складывать туда распакованные ею книги. Она рылась в сундуке с ожесточением ребенка, потрошащего разбитую пиньяту[59]. Явно современные книги она отбрасывала, даже не открывая. Более старые тома удостаивались некоторого внимания, а потом тоже летели в общую груду.

Сундук опустел, и перед ними открылось дно. Они обстукали его изнутри, ища недостающую книгу или — кто знает? — секретное отделение, но ничего не нашли. Кодекса не было.

Эдварда это так ошарашило, что он не почувствовал даже разочарования. Он был полностью уверен в успехе и ни разу не задумался, что же будет в случае неудачи. То же самое, видимо, происходило и с Маргарет. Она перерыла всю оберточную бумагу, как кошка, играющая сухими листьями, но и там ничего не обнаружила.

— Его здесь нет, — сказала она тоненьким, не своим голосом.

— Похоже на то. — Эдвард с напускной беззаботностью встал и отряхнул руки — без особого эффекта.