class="p1">— Ты сначала выслушай, а потом уже можешь хохмить, — бросил сержант и кивнул своему разведчику, — Одрин, выкладывай.

Боец ненадолго замешкался, пытаясь сообразить, продолжать ему свой рассказ или же начать всё с начала. Затем прокашлялся, бросил короткий взгляд в мою сторону и начал свой рассказ:

— Значит так. Эти бандиты соорудили себе лагерь в десяти милях ниже по течению, на самом берегу реки, — разведчик указал на толстую чёрную линию, проходящую через весь стол, — Большая расчищенная от деревьев поляна, система волчьих ям и частокол, за которым четыре дома и нечто вроде небольшого донжона, — боец продолжал водить по импровизированной карте пальцем, указывая то на один чёрный прямоугольник, то на другой.

— Волчьи ямы? — поинтересовалась Айлин, пытаясь хоть немного вникнуть в суть разговора.

— Яма, прикрытая сверху ветками и листьями. Иногда дёрном — пояснил я, — Дно утыкано острыми кольями, которые кто-то поэтично сравнил с волчьими клыками. Вот только результат падения в такую яму выглядит совсем непоэтично. И заканчивается как правило всегда одинаково.

— Помимо хижин и донжона в лагере так же есть конюшни, несколько нежилых пристроек, псарня и яма, где держат пленников, — продолжил разведчик.

— Людей нам удалось насчитать около четырёх дюжин, — кивнул его напарник, — Но близко к лагерю подобраться не получилось, так что их может быть и больше. Шестеро — на карауле. Остальные либо спят, либо отдыхают, либо околачиваются по округе занимаясь мелкой работой.

— Погоди, — прервал его я, — Ты упоминал конюшни. Не запомнил, много у них лошадей?

— Сложно сказать, — покачал головой разведчик, — На первый взгляд что-то около дюжины. Может чуть больше. Но точно меньше двух десятков.

— Скорее всего они используют их для налётов или чтобы хватать небольшие группы путников на тракте, — добавил второй разведчик.

— Ага… — я почесал бороду а затем вопросительно посмотрел на Бернарда, — А сколько у нас бойцов умеют сражаться верхом?

— Один, — покачал головой сержант, — И то, если найдется нормальный боевой конь. На тех клячах которые тащат наши телеги я мало что смогу сделать.

— Понятно. И испанскую терцию выстроить у нас тоже не получится, чтобы отразить кавалерийскую атаку. Остаётся надеяться на лес, вот только преимущество знания местности тоже на стороне противника. А ещё их в два раза больше и наверняка есть боевые собаки. Боевого опыта у них, может быть и немного, но… Что есть у нас? Три десятка хреново снаряженных солдат из которых настоящую войну видела, дай боги, дюжина? — я откинулся на спинку стула, обвёл взглядом всех собравшихся и вынес вердикт, — Хуёво, господа и дама. Крайне хуёво, я бы даже сказал. И какие будут предложения?

— Ну, есть два варианта, — Бернард уселся на стул напротив, и пристально уставился на меня, скрестив на груди руки, — Только сначала хотелось бы понять, что за «испанская терция» такая. Быть может…

— Нет, не получится, — перебил его я, — Терция тип боевого построения по форме каре (квадрат). Снаружи пехота с длинными тяжелыми пиками, в три-четыре ряда, организующие лес копий, через которые не может продраться конница, а внутри построения — аркебузиры. Но, раз сюда огнестрел не завезли и не собираются, их вполне можно было бы заменить арбалетчиками. Вот только всё равно нихрена не выйдет. В нормальной терции три тысячи бойцов. А чтобы создать хотя-бы её отдалённое подобие — нужно минимум три сотни. У нас же даст боги — наберётся три десятка солдат.

— Три тысячи… — удивлённо посмотрел на меня Бернард, — Ничего себе сила. Такую не каждый грандлорд может собрать то. Не говоря уже о более мелких феодалах.

— Мы отвлеклись от темы, — поправил его я, не особо желая выслушивать лекцию о масштабах местных армий. Нас этот вопрос должен беспокоить сейчас в самую последнюю очередь.

Бернард хотел было что-то добавить, но в следующий миг полог шатра распахнулся и внутрь вошли трое. Вернон, Роберт и Тур. Точнее вошёл Вернон. А вот Роберт, заграбастанный за шкирку лапищей здоровяка, на которой не хватало одного пальца, буквально волочился по полу, вслед за ним. И судя по недовольному лицу Тура, на то были весьма веские причины.

— Проблемы? — поинтересовался я, кивнув парням, чтоб тоже присаживались.

— Угу, — прогудел здоровяк, тряханув барда, словно тряпичную куклу. Тот лишь безвольно мотнул головой и глухо выругался, — Проблемы. Представляешь, этот паскудник залез под юбку дочке корчмаря. И он, естественно, пришёл к нам с претензией.

— Да не успел я толком залезть, — сплюнул Роберт нервно потирая щёку, по которой начинал расплываться чёрный синяк, — Этот дуболом ворвался когда мы только начали.

— На твоё счастье, — прогудел Тур, — Если бы ты успел лишить её невинности, претензия была бы куда серьёзнее.

— Я между прочим работал, — неожиданно зло прошипел Роберт. Бард ловко крутанулся, одним движением вырвавшись из хватки здоровяка. Сделал шаг вперёд и слегка приобнял опешившего Тура за поясницу. Секунду постоял, глядя тому прямо в глаза, ухмыльнулся и отступил. А в следующий миг здоровяк согнулся пополам, схватившись за живот и сдавленно выдавил:

— Ох тыж сука ёба… — договорить он не смог. Начал судорожно хватать ртом воздух. Бернард вскочил со стула. Его рука рефлекторно потянулась к мечу. Я тоже поднялся с места и сделал шаг вперёд, демонстративно сложив пальцы в щёпоть. Но Роберт никак на это не отреагировал и лишь укоризненно покачал головой.

— Сейчас отпустит, — сказал бард, примирительно выставив раскрытые ладони перед собой, — Яж не хотел ему навредить. Просто доходчиво объяснил, что фраза «я сам дойду», означает отнюдь не то, что мне нужна в этом помощь. Тем более в такой грубой форме.

— Я тебе сука дам… — простонал Тур, пытаясь разогнуться.

— В ближайшие пару часов ты никому ничего не дашь, — ухмыльнулся бард, — И вообще, постарайся не напрягаться. Это сейчас крайне вредно для твоего здоровья и благополучия.

— Ты что, мать твою, натворил, — процедил Бернард, буквально подскакивая к барду и хватая того за грудки. Тот лишь подался вперёд, широко улыбнулся и развёл руки в стороны, как бы намекая, что сержант может прямо сейчас разделить участь Тура. Вот только в этот раз он явно переоценил свои силы. Разжав одну руку, Бернард одним резким, коротким движением зарядил