Вторая неделя судебного процесса, понедельник

– В ту ночь Майя посылает Себастиану девять сообщений. Себастиан отвечает три раза и два раза звонит Майе. О чем они разговаривают? Прокурор утверждает, что о планировании убийства. Первый разговор длится две минуты сорок пять секунд и происходит вскоре после того, как Майя покидает дом Себастиана. Второй разговор происходит перед тем, как она уходит из дома, чтобы пойти к Себастиану утром. Разговор длится меньше минуты.

Сандер смотрит на Фердинанд. Та хватает указку и кликает на распечатку телефонных разговоров. Красная точка подрагивает.

Разве люди смогут понять, почему я написала то, что написала? Как объяснить им, насколько отвратителен был Клаес. Как отвратительно было то, что он говорил Себастиану, как плохо с ним обращался? Он никогда не был ему настоящим отцом.

Себастиан боготворил отца и закрывал глаза на правду. Клаес был единственным, чье мнение играло для Себастиана роль.

Но в последнюю ночь Себастиан осознал то, что я давно уже знала. Но, несмотря на это, когда я уходила, он был скорее усталым, чем агрессивным. Ссора, прогулка, наш разговор утомили его. Я думала, он пойдет спать. Была ли я зла в тот момент? Не знаю. Мои чувства тогда не имели никакого значения, я думала только о Себастиане. Когда он прислал мне смс с вопросом «Что мне делать?», я хотела показать, что я на его стороне, что я в курсе, какова истинная сущность его отца, и что он справится и без его поддержки, что все будет хорошо. Его отец не имел никакого права унижать Себастиана.

Мы справимся без него. Он тебе не нужен.

Я не хочу читать последние слова. Но я прекрасно помню, что я написала, что Клаес заслуживает смерти. Я желала ему смерти.

Сандер никак это не комментирует, не говорит, что я чувствовала, когда писала эти строки.

Он снова поднимает вверх палец, на этот раз выше, требуя нашего внимания.

– О чем нам говорит эта распечатка? Во-первых, Себастиан и Майя говорили друг с другом, переписывались друг с другом. Нам неизвестно, о чем они говорили. Нам известно, что написано в смс, но неизвестно, что это означает.

Он снова поднимает палец.

– Майя сообщила на допросе, что Клаес Фагерман ей не нравился. Она считала, что он плохо ведет себя по отношению к сыну и злоупотребляет властью, которую давало ему положение главы семьи. Майя считала, что такое поведение делает его плохим отцом. Но Майя ни разу ни словом, ни делом не дала понять, что желает, чтобы Себастиан убил отца. Защита считает, что Майя не виновна в подстрекательстве к убийству, как его понимает закон.

Но я желала ему смерти. Как Сандер выкрутится из этой ситуации?

– Мы обсудим, что означало сообщение со словами «он заслуживает смерти». Означало ли оно, что Майя хочет, чтобы Себастиан убил отца, или что ей безразлично, что с ним случится, даже если Себастиан решит убить отца. Можно ли трактовать это смс как подстрекательство к убийству? С точки зрения защиты – нет. И есть еще одно обстоятельство, которое не учел прокурор и которое свидетельствует против обвинения по этой статье: Себастиан хотел убить отца. Его не нужно было уговаривать. И мы собираемся обосновать это заключение.

Журналисты в восторге. Я их не вижу, но чувствую, как они наклонились вперед и жадно ловят каждое слово Сандера. Они боятся упустить хоть малейшую деталь из личной жизни олигарха Клаеса Фагермана, миллиардера, который издевался над своим несчастным сыном. Им нравится, что Сандер делает его чудовищем, им хочется копаться в грязном белье семьи и смаковать подробности того, как Фагерман игнорировал сына, высмеивал его, оскорблял, выгонял из дома, бил… Нормальный отец окружил бы сына любовью и заботой, Клаес Фагерман унижал его и смешивал с грязью. Снова и снова. Я не смотрю на журналистов, но чувствую, что атмосфера в зале накаляется. Они уже забыли, что недавно подавали всю эту историю под другим соусом. Но теперь, наконец, они расскажут своим читателям правду о самом богатом человеке в Швеции – миллиардере Клаесе Фагермане, который довел своего сына до убийства. А то, что эта история скажется на биржевых курсах, только придает ей пикантности. Такой маленький приятный бонус.

– Перейдем к хронологии событий. Нам известно, что Майя находилась внутри дома Фагерманов в течение одиннадцати минут, а потом вышла и села в машину вместе с Себастианом Фагерманом. Молодые люди направились в гимназию. С собой в машине у них были две сумки. Обвинение утверждает, что Майя знала, что находится в сумках, когда помогала Себастиану нести их в машину. Обвинение считает, что о содержимом сумок Майя узнала, пока была в доме Себастиана в то утро.

Он опускает руку.

– Майя отрицает, что знала о содержимом сумок. Себастиан не рассказывал ей о том, что он совершил, и о том, что намеревается совершить. Все это только предположения, сделанные прокурором. Когда Майя с Себастианом едут в школу, она понятия не имеет, что ее бойфренд убил своего отца. И она не в курсе, что он планирует совершить в школе. Майя думает, что Себастиан решил провести ближайшие дни на яхте и потому взял с собой вещи. Он не раз уже ночевал на яхте, так что в этом не было ничего необычного. Майе не пришло в голову спрашивать, что внутри сумок. Должна ли она была насторожиться? Должна ли была догадаться, что Себастиан убил своего отца? На допросе Майя сказала, что жалеет, что ни о чем не догадывалась. Но ее нельзя в этом винить. И сложно предполагать, что случилось бы, догадайся она обо всем. Себастиан вполне мог убить ее и охранников. Этого мы никогда не узнаем. Вернемся к обвинению. Решающим доводом в пользу защиты является то обстоятельство, что прокурор не располагает доказательствами того, что Майя планировала убийства вместе с Себастианом Фагерманом. Также прокурор не располагает доказательствами того, что Майя была в курсе преступных планов Себастиана Фагермана.

«Прочь из моего дома! – орал Клаес гостям сына. Все это слышали. Охранники тоже. – Я даю двадцать четыре часа. А потом поменяйте замки. После этого доступ в дом и на территорию ему запрещен. Слышали? Слышали, что я сказал? Я не хочу иметь с ним ничего общего. Он совершеннолетний. Я за него больше не в ответе. Пусть выметается. С меня хватит. Я вызову полицию, если понадобится».

Сандер ничего об этом не сказал. Но охранники все равно будут позже выступать в суде. Он попросит их рассказать о той ночи.

Сандер поднимает палец.

– Майя ничего не знала о планах Себастиана. Она не помогала ему планировать убийство и не помогала ему его совершать. Ни прямо, ни косвенно. На этой неделе мы планируем указать на слабые места в материалах обвинения, но уже сейчас я хочу сказать, что у обвинения нет доказательств того, что Майя была в курсе того, что было внутри сумок Себастиана, или что она догадывалась о том, что там могли быть оружие и взрывчатка.

Фердинанд показывает на экране протокол, о котором ранее говорила Лена.

– Огнестрельное оружие, фигурирующее в расследовании, принадлежит Клаесу Фагерману. Оно хранилось в сейфе с кодовым замком. Майе код известен не был. Сумки принадлежали Себастиану Фагерману. Майя не присутствовала, когда он их паковал, и не видела, что он туда кладет, так что ни о какой помощи речь тут не идет. Мы обратимся к следственному заключению и покажем, что оно также подтверждает слова Майи.