Внезапно он поднялся, подошел к тумбочке и откупорил виски.

— Хочу выпить, — пояснил он. — Будешь?

— Я ничего от тебя не приму.

— Не стесняйся, если что.

Он вернулся на кровать и сделал глоток.

— Я был в восторге. От раскрытия одного из самых громких лос-анджелесских дел меня отделяла всего пара шагов. Я никогда не жил в Игл-Роке, но не соврал тебе, когда говорил, что помнил, какой эффект произвело убийство Элеаноры Лавелль. В Лос-Анджелесе происходит куча всякого дерьма, но в этот раз все действительно перепугались.

Он сделал еще один глоток. Джессика продолжала держать палец на курке, но не поднимала пистолета.

— Я немедленно вылетел в Нью-Йорк. Сходил с ума от радости, если честно, ведь мне предстояло встретиться с самой Алисией Лавелль! Но все, конечно, пошло не так. Не успел я съесть свой сэндвич, как выяснил, что Тони Шо умер и ты снова пустилась в путь. Дом продан, из города ты пропала, ни малейшей зацепки. Представь, насколько я расстроился.

— Сердце кровью обливается.

У Коннора наконец получилось сделать смущенное лицо.

— Еще два раза я чуть тебя не настиг, сначала в Алабаме, потом в Техасе. Оба раза между твоим отъездом и моим появлением не проходило и суток. Я уже решил, что никогда тебя не поймаю; ты оказалась чертовски хорошим детективом. Я даже стал думать, что ты знаешь, кто ты такая, и специально стараешься сделать так, чтобы тебя никто не нашел. Мне пришлось начать отвлекаться на другие дела. Но однажды случилось чудо. Имя Джессики Шо засветилось в одной из местных газетенок. Там сообщалось, что она помогла копам в Сими-Вэлли найти пропавшего подростка. Алисия Лавелль снова выступила на первый план.

— Это ты был Джоном Доу, — догадалась Джессика. — Это ты послал мне то письмо и заманил в Игл-Рок.

— Так точно. Шансы были малы, но я попытался. В среду вечером я попивал пиво на Венис-Бич, как вдруг раздался звонок. Это был Хоппер. Он рассказал, что в городе объявилась какая-то частница, работающая над делом Лавелль; симпатичная молоденькая блондинка с пирсингом в ноздре и татуировками во всю руку. У меня было такое чувство, словно я выиграл джекпот. Так оно все и произошло.

— Одного не понимаю, зачем столько вранья? — спросила Джессика. — Почему ты не обратился в полицию, как только меня выследил? Зачем было… так далеко заходить?

— Мир с ума сошел, Джессика, — ответил Коннор. — Я знал, что берусь за работу, просто за очередное дело и все. Я не собирался переходить на личности. Но не удержался.

Он поднялся с постели и пошел к ней. Джессика попятилась и почувствовала, что ей в спину упирается острый угол стола. Она подняла пистолет. Коннор остановился и поднял руки — жестом больше неверящим, чем сигнализирующим о готовности сдаться в плен.

— Не подходи ко мне, — прошипела она. — Ты ко мне теперь и пальцем не притронешься.

— Да что такое?!

— Я тут уже несколько дней, но не видела ни Джеерсена, ни полицейских. Почему?

— Мне нужно было удостовериться, что ты и правда Алисия Лавелль, и узнать все, что знаешь ты.

— Врешь. Ты использовал меня как приманку, хотел, чтобы я привела тебя к убийце своей матери.

— Но убийца мертв, — сказал он, переводя взгляд с ее лица на дуло пистолета. — Все указывает на то, что им был тот, кого ты знала как Тони Шо.

— Врешь, — повторила Джессика. — Что еще за все? Стоило человеку уехать из города, и он уже виновен?

— Я знаю, — начал Коннор, — что тебе трудно в это поверить. Трудно допустить, что человек, которого ты любила, который вырастил тебя как свою дочь, оказался способен на такую низость. Но посмотри правда в глаза! Дверь не взламывали. У Роба Янга был ключ от дома. Элеанора налила два бокала вина, — это значило, что своего убийцу она знала. Ее босс, Эйс Фриман, сообщил полиции, что Янг после смены собирался именно к ней домой. И что мы имеем в итоге? Девушку Янга убивают, и в ту же ночь он отправляется в «запланированное» путешествие, о котором не знает никто, кроме МакКулов. Ты и правда веришь, что он тут ни при чем?

— Я знала Тони лучше, чем кто бы то ни было. Он не был убийцей.

— Ты не можешь знать наверняка.

С Джессики было достаточно. Она оттолкнулась от стола, бросилась к двери и уже протянула ладонь к ручке, как вдруг повернулась к Коннору:

— За последние несколько дней я несколько раз замечала, что твоей машины не было на стоянке. Видимо, ты гонялся за приключениями или донимал кого-нибудь ради статей. Где ты был?

— Работал над другими делами.

— И даже не боялся, что я свалю из города, пока ты этим занимаешься?

Коннор не поднимал головы.

Джессику пронзило страшное осознание.

— Сволочь, — выдала она, распахнула дверь и помчалась к пикапу.

— Джессика!..

Коннор бросился за ней, но остановился на пороге и стал следить, как она ныряет под «Сильверадо»: сначала спереди, потом сзади. Через пару мгновений пальцы Джессики сомкнулись на прикрепленной за задним бампером коробочке. Она отодрала с днища машины небольшой, размером чуть больше пластиковой карты, GPS-трекер.

— Да ты шутишь, что ли?

Джессика бросила трекер на асфальт и продемонстрировала Коннору пистолет.

Тот поднял руки:

— Эй, ты что делаешь?

Не обращая на него никакого внимания, Джессика взялась за дуло, согнулась пополам и принялась разбивать трекер рукояткой пистолета. Затем она бросилась в свой номер, вынесла оттуда сумку и ключи, забралась в машину и завела двигатель.

Коннор беспомощно прислонился к косяку. Джессика приспустила стекло:

— На этот раз даже не думай за мной следить.

Полчаса спустя Джессика припарковалась на Дельроза-драйв. На этой изогнутой в форме подковы улочке стояли в основном одноэтажные дома. Благодаря густо разросшимся кронам деревьев проезжая часть находилась в тени, что под таким палящим солнцем было очень кстати.

Слежка требовала внимания и терпения. Джессика посчитала это наилучшим занятием для того, чтобы успокоиться. Пережевывая купленный по дороге сэндвич и отпивая по глотку колы, она внимательно наблюдала за находившимся приблизительно в пятидесяти ярдах зданием. Примерно через полчаса клокотавший в ней гнев перешел в стадию еле слышного побулькивания.

Стены домика, за которым следила Джессика, успокаивали глаз цветом мокрого асфальта. Это напомнило ей о дождливых днях в Нью-Йорке. Домик сложно было назвать роскошным, но и заброшенным он тоже не казался. Скромно, но со вкусом. Крыльцо было тщательно прибрано, вдоль участка тянулся небольшой газон, на подъездной аллее стоял серебристый седан. Джессика понадеялась, что последнее сигнализировало о том, что владелица машины по-прежнему находилась дома. Все остальные члены семьи либо отправились на учебу, либо исчезли далеко и надолго.