а ему самому и вправду нужно посвятить всю ночь чтению. Еще неизвестно, управится ли он за ночь. Затмение уже завтра, и тогда все окончательно решится, а пока у него все еще недостаточно данных и понимания, как все должно происходить. Он уже немало знает о том, как черпать силу и иссушать, но Разлом таит в себе множество манящих возможностей. Кстати, всегда существует выбор: или распахнуть его и войти туда, или, как говорит Дерк, проковырять дырочку и получить пусть и не все сразу, однако уже весьма немало для этого гнилого мира. Правда, и для того, и для другого требуются подходящее время, немалые силы и кровь. Хорошая кровь может стать ключевым компонентом, и Киан точно знал, чья кровь подойдет идеально.

Он читал всю ночь, делая выписки в толстой тетради, перечерчивая для понятности схемы. Продираться через устаревшие обороты и порой странный метафорический язык было нелегко, но он ощущал триумф, когда преодолевал очередное препятствие.

Когда явилась Агнешка, Киан еще не закончил. На часах было еще только шесть утра.

– Вернешься через три часа, после завтрака, – буркнула она, отодвигая от него открытую книгу.

Киан было потянулся за томом, пытаясь не отдать его, но наткнулся на тяжелый взгляд и сдался. Агнешка права, силы ему сегодня уж точно потребуются, да и по опыту он знал: иногда лучше сделать перерыв, чтобы осмыслить что-либо.

Он подхватил свою сумку и по пустым еще гулким коридорам отправился к себе, думая, что не сможет заснуть из-за роящихся в голове мыслей, обрывков фраз и формул. Но стоило Киану только положить голову на подушку, как он провалился в глубокий сон без всяких сновидений.

Алекса

Молодой человек в черном, с косой, на фоне груды металлически поблескивающих черепов не оставлял никакого пространства для воображения. Аркан ХIII – Смерть. Многие из тех, кто не занимается таро, боятся эту карту больше других, пытаясь трактовать ее напрямую. И это неверно. Смерть в таро означает прежде всего изменения, перерождение и трансформацию. Не всегда в худшую сторону. Как раз тарологи зачастую боятся скорее ту же Башню, предпочитая ей карту с мрачным названием, сулящую конец какого-то этапа, завершение дела. И это значение в данном случае было наиболее оптимистичным – подведение черты, которое давно было пора сделать. Вот только одно всерьез смущало Алексу: парень на картинке чем-то напоминал Киана. Насмешка? Если это все его происки, он уж слишком беспечен и нагл.

Радуга пискнула, поторапливая хозяйку. Им в любом случае не стоило торчать здесь, у калитки, едва ли не на виду у всей школы.

Алекса сунула карту в сумку. Очень символично: ступив за калитку, она пересекла некую черту. Сердце вдруг кольнуло предчувствием, что этот путь в одну сторону и обратно она уже не вернется, но девушка быстро взяла себя в руки. Подобные опасения есть у каждого, но человек на то и разумное существо, чтобы быть сильнее собственных страхов, не позволять им управлять собой.

Как сказали бы римляне, Рубикон перейден, жребий брошен, осталось только дождаться, какой стороной он упадет. А вот на это она еще могла повлиять. Девушка, не раз бывавшая на берегу, помнила его довольно подробно. Память художника – бесценная вещь, особенно в таких случаях. Конечно, идти по тропинке к поваленному дереву было нельзя. Алекса вздохнула и принялась спускаться к берегу. Она пройдет прямо по линии прибоя, на виду у ожидающего ее человека, устроившего засаду. Даже лучше, что он прекрасно ее увидит.

Солнце уже клонилось к закату, окрашивая воду алым и золотым. Алекса вспомнила, как ей нравилось рисовать отражающееся в воде солнце. Волны мерно накатывали на берег, и только их шум нарушал тревожную тишину. Красивая картинка и слишком спокойная.

Одинокая скала так же темнела на горизонте, и Алекса направилась к ней, даже не глядя по сторонам, однако ощущая на себе чей-то тяжелый холодный взгляд и легкий холодок – ауру смерти.

Ее противник видит, что Алекса пришла, и понимает, что она тоже готова предложить в этой игре свои правила. В общем, ситуация даже неплохая, и ей давно уже хотелось помериться силами с достойным противником. «В конце концов, если мне не суждено вернуться через калитку в саду, это не значит, что я не вернусь через главные ворота», – подумала Алекса, не сбавляя шага.

Одинокая скала уже нависала над ней громадой. Теперь немного в сторону, на пустырь. Алекса небрежно бросила сумку на короткую выжженную траву и наклонилась, чтобы выпустить Радугу – крыса должна теперь отбежать подальше и затаиться. Девушка даже не сомневалась в том, что за ней следят и бесполезно юлить и прятаться. Медальон под одеждой стремительно нагревался. Пришло время встретиться с врагом лицом к лицу.

– Ну? – спросила Алекса спокойно. – Мы так и будем ждать? Напоминаю, что здесь полным-полно магов, которые могут захотеть нам помешать.

Она внимательно огляделась и заметила именно то, что ожидала, – черного ворона, летевшего со стороны школы. Ну надо же, какая неожиданность.

И тут со стороны холма показался человеческий силуэт, казавшийся черным на фоне солнца, на которое уже упала тень грядущего затмения. Алекса опустила руку в карман толстовки, приготовившись, и собиралась уже задействовать амулет связи, чтобы предупредить подруг, что все началось, когда вдруг узнала идущего.

Киан

Позавтракал Киан минут за пять, так как все же умудрился проспать и торопился вернуться к книгам. Можно было, конечно, обойтись без завтрака, но хотя бы стоило появиться в столовой, чтобы не создавать пищу для воображения по поводу своего отсутствия. Процесс пережевывания, кстати, как выяснилось, довольно позитивно влияет на мозг, и, доедая омлет, Киан уже представлял себе дальнейший фронт работы.

– Следи за обстановкой, а я в библиотеку. Если что, дай знать, – распорядился Киан и поспешил в учебный корпус.

На деле все оказалось немного запутаннее, чем представлялось, и Киан неожиданно просидел над книгами до самого вечера, пока не почувствовал легкий толчок в сознании. Джон Ди давал знать, что пора бы и поторопиться. На часах была половина шестого. Парень мрачно выругался. Времени не оставалось совсем. Он оставил книги прямо на столе – ничего, извинится потом перед Агнешкой… ладно, отработает – пустые извинения она не признавала, – и бегом кинулся к себе, чтобы собрать необходимые вещи. Легко не будет. Он видел возможности и то, что от него потребуется, и последнее совсем не нравилось Киану. Но что делать? Может, еще повезет, и удастся решить дело до того, как все станет совсем плохо. Или не повезет… Но и