рода, что могли стимулировать воображение и пробудить страстные эмоции в душе даже более заурядной личности.

Доктор Уоррен – мужчина пятидесяти лет, мускулистый, крепкого телосложения – с улыбкой вошел в комнату. Широкие плечи, здоровый цвет лица, сильный подбородок – такому лучше не пытаться перейти дорогу. Он опустился в кресло у камина и заговорил – у них с супругой стало традицией поболтать, прежде чем разойтись по своим комнатам, чтобы переодеться к ужину. Покидая дом на целый день, доктор с нетерпением ждал вечерней беседы и фиксировал в уме, о чем хотел бы рассказать своей Мэри. Да и она, занятая в течение дня женскими хлопотами, думала о том же самом. Между семью и восемью часами вечера супруги охотно пользовались возможностью побеседовать. Доктор Уоррен бегло просмотрел книгу жены, задал несколько вопросов и получил несколько ответов; однако ей было видно, что он занят совсем другими мыслями. Она знала этот немного отстраненный взгляд; вот сейчас муж встанет с места и примется расхаживать по комнате взад и вперед, засунув руки в карманы и откинув назад голову. А когда он начнет негромко насвистывать и сдвигать брови, она прервет его по установившемуся обычаю.

– Я совершенно уверена, – объявила Мэри, – что тебе попался очередной Экстраординарный Случай.

Последние два слова она произнесла так, словно интонационно заключила в кавычки. Среди многих составляющих элементов, которые муж привносил в ее жизнь, Экстраординарные Случаи были наиболее увлекательными. Доктор начал обсуждать их с женой уже в первый год совместной жизни. Один из этих случаев по иронии судьбы наложился на ее недавно пережитый тогда личный опыт; здравый взгляд и чувство сострадания при обобщении отдельных фактов оказались настолько ценными для мужа, что он стал и по другим эпизодам обращаться к жене за помощью – она умело руководствовалась житейской логикой. Мэри приучилась ждать Экстраординарных Случаев со своего рода азартом. Иногда, конечно, встречались и тяжелые ситуации; однако они неизменно увлекали супругов и порой обогащали бесценным опытом. Миссис Уоррен не ощущала необходимости знать имена и персоналии – есть жизненная драма и есть врачебная этика. Свято уважая профессиональные секреты мужа, она не задавала вопросов, на которые он не мог бы дать прямой ответ. Экстраординарные Случаи были достойны внимания сами по себе. Когда доктор отодвинул стул и начал нетерпеливо мерить комнату шагами, а в конце концов, сам того не замечая, принялся еле слышно насвистывать, миссис Уоррен поняла, что чутье ее не обманывает.

Доктор Уоррен остановился и повернул голову к жене.

– На сей раз, моя дорогая, – наконец признался он, – этот случай поразил меня тем, что он совершенно ординарен.

– Что ж, по крайней мере, такие нам выпадают нечасто. Какого рода Случай? Жуткий? Печальный? Эксцентричный? Идиотский или закономерный? Криминальный или бытовой?

– Он всего лишь загадочен, а любая загадка заставляет меня чувствовать себя профессиональным детективом, а не практикующим врачом.

– Это тот случай, когда тебе может потребоваться помощь?

– Я вынужден буду сам оказать помощь, если выяснится, что это необходимо. Она невероятно милая женщина.

– Помощь какого характера?

– Душевные качества не позволяют ей искать выход в том направлении, которое указывает жестокий мир, вынуждающий женщин действовать в порядке самозащиты. И те же качества обернулись для нее наиболее чувствительной «неприятностью».

– Ты имеешь в виду… – Миссис Уоррен уже догадалась.

– Да, именно это я и имею в виду, – печально кивнул доктор. – Однако она замужем.

– Она утверждает, что замужем.

– Нет. Она ничего не сказала на этот счет, однако выглядит замужней женщиной. Вот главная изюминка этого Случая. Мне еще не приходилось наблюдать ни одну женщину, с большей очевидностью несущей на себе все признаки респектабельной британской супруги.

Лицо миссис Уоррен выдавало высшую степень заинтригованности. Наконец-то у нас кое-что свежее!

– Однако если она несет на себе все признаки с той же очевидностью, с какой носят имя… Расскажи мне все, что можно рассказать. И присядь наконец, Гарольд.

Доктор сел и поведал жене детали.

– Меня вызвали к леди, которая, хотя и не больна, однако выглядит утомленной вследствие поспешного отъезда и, как мне показалось, тревожности и скрываемого волнения. Остановилась в третьесортном пансионе на грязной третьесортной улице. По некоторым признакам, денег вдоволь, тем не менее некоторых необходимых вещей нет – не было времени приобрести? Я встречал нечто подобное ранее и, прежде чем меня провели в комнату, уже решил, что знаю, какая пациентка меня ждет. Всегда примерно одно и то же – девушка или очень молодая женщина, хорошенькая, с безупречными манерами и напуганная. Либо хорошенькая, вульгарная и жеманная, придумывает прозрачные отговорки и требует «избавить ее от этого». Представь себе… Нет, ты не можешь себе представить! Ничего подобного я и близко не ожидал.

– Не молоденькая и не хорошенькая?

– Примерно тридцати пяти или тридцати шести лет. Цветущая, хорошо сложенная женщина со взглядом шестилетней девочки. Абсолютно непостижимая и с безупречными манерами. Меня тронуло доверие к моему мнению как профессионала и искреннее желание следовать всем рекомендациям. Десять минут разговора разбудили в моей душе глубоко скрытого и тайного романтика. Внутренне я уже был готов присягнуть ей в верности.

– Заверяла тебя, что муж в отъезде?

– Вот это особенно поразительно! Ей и в голову не пришло подтверждать наличие мужа. Она ведь не обязана доказывать, что у нее есть мать или, к примеру, дядя; то же самое и с мужем. Кристально чистая душа, не подозревающая о существовании порока. Она подыскивала врача, который взялся бы ее наблюдать. Даже леди, принадлежащая к королевской семье, вряд ли поддерживала бы со мной разговор как-то иначе.

– Она настолько совершенна?

– Она ангел, дорогая Мэри; из тех невинных, здоровеньких ангелов, какими их изображали в средневикторианском периоде.

Миссис Уоррен задумалась.

– Безукоризненная женщина скрывается в меблированных комнатах?

– Большего несоответствия я не смог бы выдумать. И я еще не все рассказал. Напоследок приберег самое вкусное, то, что и делает этот случай Экстраординарным. Похоже, тут разыгрывается некая драма.

– Что еще? – встрепенулась миссис Уоррен, оторвавшись от своих размышлений.

– Какую приличную версию можно предложить, если учесть еще два факта? Во-первых, на столе перед женщиной лежало письмо с гербовой печатью. Я случайно бросил на него взгляд и постарался не смотреть снова. А во-вторых, о моем приходе объявили неожиданно, и я увидел, как женщина поспешно отдернула руку от губ, – она целовала кольцо! Позднее я не удержался, чтобы не взглянуть на него еще раз. Дорогая Мэри, рубин такого размера и цвета, что заставил вспомнить сказки «Тысячи и одной ночи».

Миссис Уоррен начала сдаваться.

– Приличную версию? История трагична, однако вполне банальна. Женщина служила гувернанткой или компаньонкой в некоем аристократическом семействе. К тому же она сама вполне может быть благородного происхождения. И тогда ситуация для нее в десять раз ужаснее, чем для обычной