— Можно сказать, что со свекровью Фалалеевой повезло? — уточнил Наполеонов.

— Вполне, — подтвердила Елена.

— Не то что с мужем?

— Сашка тоже неплохой мужик. И в те периоды, когда он не сбегал из дома, они жили мирно, и Анна выглядела всем довольной.

— А вы не знаете, почему он все-таки периодически сбегал к этой Маргарите?

— Да кто ж его знает, — ответила Елена и добавила философски: — Видно, шлея попадала под хвост.

«Да уж, исчерпывающее объяснение», — подумал про себя Наполеонов.

— А вы вот, товарищ следователь, ответьте мне на такой вопрос, — она подошла и дернула его за рукав.

Наполеонов даже слегка растерялся:

— На какой вопрос?

— Почему кровь в основном портит свекровь, а анекдоты рассказываются про тещу, которая и к зятю неплохо относится, и семье дочери помогает?

— Я не знаю…

— Да все потому, что женщины делом заняты, а анекдоты мужики сочиняют.

— Мужчины тоже делом заняты, — попытался вступиться за свой пол Наполеонов.

— Как же! — воскликнула хозяйка квартиры и приготовилась к тому, чтобы углубить и расширить свою мысль.

Но тут раздался звонок в дверь.

— Явился соколик, — злорадно проговорила Елена, бросилась к кухонному шкафу и, достав оттуда увесистую сковородку, стремительно бросилась в коридор.

Пришедший в себя от неожиданности Наполеонов бросился за ней. На пороге распахнувшейся двери стоял широкоплечий, кряжистый мужчина. В руках он держал две бутылки пива.

— Елена! — произнес он заплетающимся языком, — любимая моя женщина! Круассанов не было! Я весь город обошел. Но вот! — Он вытянул вперед руки с пивом и тотчас получил удар сковородкой по голове. Раздался леденящий душу звук, напоминающий треск расколовшегося пополам арбуза.

Наполеонов с криком:

— Вы же убили его! — бросился к упавшему на колени мужчине.

Но мужчина был жив. Он тряс головой и жалобно выл:

— За что, Елена! Я все для тебя! У меня опять шишка будет.

Наполеонов осмотрел голову пострадавшего и, не обнаружив ни одной раны, изумился про себя ее крепости. Он помог подняться мужчине, завел его в прихожую и усадил на диванчик.

— Принесите лед, — велел он женщине.

— Щас! — отрезала та и ушла в сторону кухни.

— Вы же убить его могли! — крикнул ей вслед Наполеонов.

— Ничего, ничего, — успокоил его мужчина и даже нашел в себе силы похлопать следователя по плечу. А потом, вытаращив глаза, спросил, — ты кто?

— Следователь.

— Полиция? — уточнил незадачливый супруг.

— Полиция, полиция.

— Да ты что?! — неожиданно для Наполеонова завопил он. — Ты хочешь отнять у меня Ленку?!

— На фиг она мне сдалась! — рассердился Наполеонов.

— Ты хочешь засадить ее в тюрьму и оставить меня сиротой! — Мужик залился пьяными слезами.

— Вот если б она тебя пристукнула, то пришлось бы. Тоже мне нашелся сиротинушка.

— У-у! — провыл мужик горестно, раскачиваясь из стороны в сторону.

— Все! — крикнул Наполеонов. — Елена Сергеевна, я ухожу! Разбирайтесь со своим мужем сами. Но не вздумайте забить его до смерти.

— Уж как-нибудь разберемся без вас, — донеслось из кухни.

И следователь поспешил покинуть супругов.

В следующей квартире дверь ему открыл мальчик лет семи-восьми.

— Ты почему не спрашиваешь, кто там? — строго спросил Наполеонов.

— Кто? — послушно повторил ребенок.

— Следователь Александр Романович Наполеонов.

— А я Павлик, — представился мальчик.

— Взрослые дома есть?

— Есть, мама и бабушка. Вам кого?

— Обеих.

— Мама, бабуля! Бегите скорее сюда, — закричал Павлик в глубь квартиры, — вас следователь арестовывать пришел! — и, рассмеявшись, убежал.

Первой появилась пожилая женщина с уложенным на макушке узлом из седых волос.

— Вы бабушка этого сорванца? — Наполеонов кивнул туда, куда убежал ребенок.

— Да.

— А вы?

Шура вздохнул:

— Следователь Александр Романович Наполеонов.

— А, так вы, наверное, насчет наших соседей?

— Так и есть.

— Маша, — крикнула она, — иди, поговори со следователем!

На пороге показалась молодая женщина с замотанным на голове полотенцем. Нетрудно было догадаться, что она только что принимала душ.

Наполеонов представился еще раз.

Молодая женщина назвалась Марией Павловной Михалевой и не стала держать следователя на пороге.

— Пойдемте в комнату, — пригласила она, — там удобнее разговаривать.

Наполеонов охотно последовал за ней.

Они оказались в гостиной, где диван, кресла, стулья были обтянуты чехлами горчичного цвета, на окнах висели желтые шторы, круглый стол был застелен скатертью золотисто-соломенного цвета. В центре стола в большой хрустальной вазе, явно советских времен, красовались золотые шары на длинных стеблях.

— Вы устраивайтесь поудобнее, — предложила Наполеонову молодая женщина, она вышла на пару минут и вернулась вместе с пожилой.

— Это моя мама, Вера Семеновна, — представила она ее.

— Расскажите мне, пожалуйста, о своих соседях Фалалеевых все, что вы о них знаете, — попросил следователь.

Мария пожала плечами:

— Что, собственно, мы можем о них знать? Близко не общались. Только здравствуйте да добрый вечер.

— Возможно, вы слышали, как они ссорились? Угрожали друг другу?

— Ничего такого мы не слышали. Аня иногда плакала.

— Часто?

— Нет, только тогда, когда Саша в очередной раз уходил от нее к своей пассии.

— А вы ее знали?

— Кого?

— Пассию вашего соседа.

— Так она подруга Анны!

— Вы ее видели?

— Конечно. Она приходила к ним.

— Часто?

— Последнее время нет. Но пару раз я видела Анну с Маргаритой в кафе-мороженое, что у нас тут на углу.

— И что они делали?

Мария пожала плечами:

— Как что? Мороженое ели.

— И не ссорились?

— Нет.

— Вас не удивляло, что ваша соседка так мирно общается с женщиной, которая разрушает их брак?