Моросил мелкий дождь. С деревьев опали почти все листья, и только хризантемы на клумбах продолжали упорно радовать взгляд, словно уверяя разуверившихся: не все потеряно.

Издали Маргарита показалась Глебу поблекшей, точно полинявшая птица, утратившая часть своего ослепительного оперенья.

Она растерянно оглянулась вокруг. Но, увидев его, стоявшего возле своей машины, сразу осветилась внутренним светом и быстрым шагом направилась к нему.

— Глеб, — прошептали ее губы.

— Маргарита, — отозвался он, но не пошевелился.

Не дожидаясь каких-либо движений с его стороны, она подошла вплотную и прижалась к нему.

Он погладил ее волосы.

— Спасибо тебе, — сказала Маргарита, глядя в глаза Глеба Басаргина, — ты спас меня!

— Я сделал это не только ради тебя, — глухо произнес он.

— Разве? — удивилась она.

— Больше ради себя.

— Все равно спасибо.

— Пожалуйста, но, если ты начнешь выбрасывать прежние коленца, для тебя это плохо кончится, — сказал он жестко.

— А для тебя?

— И для меня.

— Я не начну, — проговорила она серьезно, — обещаю.

И Глеб Басаргин поверил ей. А главное, что она сама поверила в произнесенные ею слова.

Они сели в машину и уехали в свою жизнь, которую нужно было писать не то чтобы заново, но новыми красками.