то она жестоко ошибалась — по приезде в государственный банк я оставлю управляющему заявление, чтобы залогодержатель усилил контроль за заложенным имуществом. Не сомневаюсь, что уже к обеду в усадьбе появятся специально обученные люди, которые опишут обстановку и опечатают большую часть помещений, оставив Борису и его жене доступ только туда, куда необходимо проходить, для протопки дома зимой, или иных, неотложных хозяйственных надобностей.

Сестры, поднятые на два часа раньше, чем обычно, сидели в кузовке, скрипучей повозки, нахохлившись, как совята, трофейной кобылой Зорькой умело управляла Вера, а я сидел рядом, на облучке, не убирая рук с револьверов.

Но, ничего чрезвычайного по дороге не случилось, мы доехали до банка вполне благополучно, после чего, привязав лошадь к местной коновязи, мы с Верой и девочками прошли в здание. Лошадь и коляску оставили под присмотр двух молодых дворников, которые, не столько мели мостовую перед банком, сколько зыркали по сторонам, да и магические заряды, в чем-то короткоствольном, я видел через ткань фартуков местных менеджеров по клинингу. В помощь «дворникам» я оставил, привязанных поводками к тарантасу, Пирата и его вынужденную подружку, мелкую, сварливую сучку, носящую благородную кличку Принцесса, которой ее наградили девочки. Пират и Принцесса были принудительно записаны мною в переселенцы в город Покровск, правда об этом еще не знали.

К моему удивлению, операционный зал банка был открыт, и там было достаточно много вежливых служащих, что разделили нашу компанию. «Молодежь» отправилась пить какао со свежими плюшками, а нас с Верой повели вниз, где, за множеством дверей, запоров и магических ловушек, располагались комнаты с номерными ячейками, где мы быстро оформили аренду на металлический ящик, после чего, прихватив сытых и довольных княжон, покинули гостеприимный банк.

Расставание у ворот Магической Академии, с женской половиной моей семьи вышло мокрым. Девчонки вновь намочили мой френч, но быстро успокоились, а Вера крепко стиснула руку, улыбнулась на прощание, и двинулась вслед за, тяжело пыхтящим, солдатиком из охраны, что за десять копеек вызвался донести «барыне» вещи до корпуса пансионата. Времени до отъезда оставалось все меньше, и я направил свою повозку в сторону полицейского участка. Надеюсь, что помощник пристава и добрый малый Кислицин, Аскольд Иванович, отработал уплаченные ему деньги.

К моему удивлению, мой «трудовой коллектив» из девяти особ, трех мужиков, включая Еремея, и шести теток и молодух, с покорными и мрачными лицами, были выстроены в неровную шеренгу у дверей полицейской части.

Я, не глядя на своих бывших слуг, прошел в помещение участка, расписался, как представитель пограничного княжества, за девять арестованных и том уголовного дела, направляемых в суд общей юрисдикции княжества Булатовых «для принятия решения по существу».

Если не считать выражения лиц, «как на похоронах», то арестанты выглядели вполне неплохо. Серые, уставные армяки и шапочки, типа татарских тюбетеек, на ногах новые лапти, а за спиной серый вещевой мешок с провизией на три дня — государство подготовило арестантов к дальней дороге.

— Здравствуйте, воры и воровки, ну и ты, душегуб, здорово. — я кивнул мрачному Еремею: — Сейчас мы отправляемся на железнодорожную станцию, там садимся на поезд и едем в город Покровск, где я вас буду судить…

Вой напуганных женщин и крики мужиков были мне ответом, да еще, в общую какофонию вплелся горестный вой, развалившейся у заднего колеса тарантаса, Принцессы, которая поняла, что ничего хорошего в дальнейшем ее не ждет.

Для наведения порядка пришлось пальнуть в воздух из револьвера.

— Это был предупредительный выстрел, больше, до самого суда в Покровске, предупреждений не будет, вы все предупреждены. — мрачно оглядел я бывшую челядь: — Если кому-то непонятно, мне проще вас всех тут перестрелять за попытку побега, и полицейским по рублю за голову дать, чтобы вас на холерном кладбище, в общей яме, с каликами перехожими, закопали. Если вопросов больше нет, то сейчас двигаемся в сторону вокзала, к воинской площадке, Еремей веди.

Еремей ожег меня гневным взглядом, после чего, не торопясь (а быстро и широко идти арестантам, мешали мягкие, магические вязки на ногах, которыми массово снабжались все каторжные этапы, что двигались по обширным просторам Империи, неторопливо перемещаясь в те суровые места, где люди, преступившие закон, получали воздаяние за свои дела, повел людей за собой

У самого вокзала, меня поймал местный «гаишник», выскочивший из переулка и повисший на оглобле Зорьки.

— Стой! — гаркнул я арестантам и вытащил револьвер.

Не оживавший такого приветствия, полицейский побледнел, но, от Зорьки не отцепился.

— Ты что делаешь, скаженный? — задал вопрос я мужественному полицейскому, который деньги ставил выше своей жизни.

— Где номера транспортного средства и… — страж порядка обошел Зорьку и ткнул пальцем в заднюю ногу, в свежий, широкий след ожога.

— Тарантас без регистрации, у лошади стерто клеймо! Будем задерживать повозку на штрафстоянку и протокол составлять.

— Ты дурак или шпион? — я сокрушенно покрутил головой: — Не видишь, я арестантов конвоирую, а ты мне препятствуешь… Если они сейчас побегут, то первого я тебя застрелю, как соучастника.

— Какой конвой? — полицейский оглянулся: — Так, это ж бабы…

— Бабы не бабы, а в заговоре против порядка государственного управления участвовали… Кстати, у них не всех соучастников выявили, некоторые на воле остались. Сдается мне, что ты их знакомец, и не полицейский вовсе, а ряженный террорист. Ну-ка, вставай к остальным, в строй, сейчас на вокзале я тебе правеж устрою, тоже с нами в Покровск, на суд поедешь…

Видимо, что поезда в Покровск, на суд, у местного «гаишника» в ближайшие планы не входило. У полицейского хватило выдержки пробормотать «Прощения просим, ошибочка вышла, должны понять, служба», после чего сделав два шага назад, служивый, как иллюзионист, растворился за небольшим кустиком, посчитав, что лучше поискать более сговорчивого нарушителя, ну а я скомандовал арестантам «Шагом марш» и люди в сером двинулись вперед. До ворот воинской погрузочной площадки оставалось шагов сто.

Глава 18

Глава восемнадцатая.

В последний момент я вспомнил о казенном имуществе, сданном в багажную экспедицию и, не доходя до воинской погрузочной площадки буквально десяти шагов, с трудом остановил колонну серых доходяг и погнал их в обратную сторону, за грузом из министерства финансов, который мне выдали без всяких проволочек. Примерно через сорок минут к воротам погрузочной площадки подошла колонна, нагруженных тюками кандальников, за которой ехал мой старый тарантас, что скрипел под тяжестью груза, что казалось, что сломатся оси.

Увидев мою банду, приближающуюся к воротам, часовой