class="p1">– Я хотел бы обратить внимание уважаемого совета, – заговорил Олег Сергеевич, подойдя ближе к столу, чтобы усилить впечатление, – на одну деталь. Вы заметили процесс настройки, когда она высасывала людей?

Он сделал театральную паузу, дав совету возможность обдумать, что это значит, а затем продолжил:

– У меня есть надежные сведения о том, что она уже научилась забирать души эмеров и людей оптом. Без близкого зрительного контакта, который обычно нужен каннибалам. Она способна разом высосать всех присутствующих в этом зале, как только войдет в двери, – произнес Олег Сергеевич. – И этого монстра вы хотите привезти к нам и изучать? Кто посмеет войти с ней в одну в комнату? И нет никакой гарантии, что ей помешают стены.

Повисла напряженная пауза.

– Это многое меняет, господа, – произнес кто-то слева.

– Предлагаю поставить вопрос на голосование. Кто за то, чтобы Жанна Аркадьевна озаботилась устранением последствий эксперимента своей семьи? – Олег Сергеевич решил не упускать инициативу.

Сначала руку поднял сибиряк. За ним его сосед и так далее. Жанна прикрыла глаза. Результат был ясен.

Олег мастерски подставил ее. Во-первых, ее репутация внутри клана, естественно, пошатнется, если она своими руками разрушит дело матери, да и вообще всей семьи. Во-вторых, ее не простит Алиса, у которой с этой Катей такая связь, будто они родные, а не двоюродные сестры. В-третьих, Жанна была уверена, что девушку еще можно использовать на благо эмеров и ее потенциал полностью не раскрыт. Она ощущала это на интуитивном уровне, а уж чему-чему, но своей интуиции она доверяла. Да и, в конце концов, ей просто не хотелось убивать племянницу. Но Жанна понимала, что, если пойдет против решения совета, она тут же поставит себя саму вне закона. И вся ее семья окажется под ударом, если только публично не отречется от Жанны.

Ее загнали в угол. Любое действие или бездействие приведет к катастрофе. Либо она потеряет уважение родных и клана, либо подставит всех.

– Жанна Аркадьевна? – окликнул ее Олег Сергеевич. – Вы слышали решение совета.

Она очнулась от размышлений.

– Слышала, слышала. Сразу по возвращении в Москву отправлю своего человека.

Учитель, все время будто дремавший, открыл глаза, внимательно посмотрел на нее и улыбнулся.

Глава 17

ПОКА ЭМ ЗАПИХИВАЛА свертки из холодильника в небольшую сумку, у Дениса снова завибрировал мобильник. Он открыл свой канал и увидел, что на этот раз ему повезло: ролик завирусился в интернете и скрипт нашел новую версию. На этот раз ссылка работала.

Денис трижды внимательно пересмотрел видео. Сначала в изумлении от того, что Катя так легко и непринужденно выпила эмера, словно это для нее уже ничего не значило. И только потом до него дошло: какой же это эмер, если он дал каннибалу под дых? На видео был полукровка… или вообще человек, но об этом даже подумать было страшно. Теоретически Денис никогда не мог понять, почему эмеры могут высасывать отдельные эмоции у людей, а каннибалы не могут забрать все. Потом он принял это за аксиому, которую сложно понять и нужно просто запомнить.

Сейчас он интуитивно чувствовал, что Катя только что с треском сломала эту аксиому об колено. Как и множество других правил, теорий и мифов об эмерах.

Пересматривая запись в очередной раз, Денис наконец понял, что это за место: он много раз проезжал мимо того бара в центре города. Когда вернулась Эм с сумкой через плечо, он уже знал, куда ехать.

– Банан с Катей в Питере. Я знаю где. И ты права, они оба каники.

– Еще бы. Я всегда права. Запомни. Банан всю жизнь тащился от славы и власти. Где еще его искать, как не в одной из столиц?

– Зачем тебе каник? Думаешь, одумается? Нет, он просто тебя высосет!

– Я в курсе. Мне не страшно. Я уже однажды умерла, – сказала Эм. – Чего расселся? Поехали!

* * *

Жанна опустилась в кресло самолета рядом с Учителем. Тот, как обычно, притворялся, что спит. Или не притворялся. Кто его там разберет.

– Как далеко вы просчитали ситуацию? Вы знали, что все так и будет? – спросила она.

– Что именно? – не открывая глаз, спокойно поинтересовался он.

– Когда вы там улыбнулись, я все поняла. Вы знаете, что я не отправлю Димитрия за Катей. Вы понимаете, что она выживет и еще сделает то, что вы задумали или предвидели. Вот мне и интересно, насколько далеко простираются ваши планы. И есть ли в них я.

– Планы – удел глупцов, – ответил Учитель. – Жизнь вокруг зависит от тысячи причин, и невозможно учесть все. Ты либо живешь в гармонии с миром, чувствуешь течение и движешься так, чтобы не нарушать естественный ход событий, либо устраиваешь турбулентности, которые начинают мешаться на пути, и тогда приходится бороться не с обстоятельствами, а с самим собой и последствиями своих действий. Еще недавно я с сожалением смотрел, как ты барахтаешься, не видя глупости собственных поступков и решений. Собственно, их результаты ты и расхлебываешь. А сегодня увидел, что ты наконец обрела гармонию со вселенной и движешься так, как велит тебе сердце, а не разум.

Жанна печально посмотрела на спинку переднего кресла и прошептала:

– Они сотрут меня в порошок. Я пойду наперекор решению совета. Наперекор всем своим принципам…

– Ошибаешься. Как и тогда, когда отправлялась за Глебом. Я предупреждал, что ты найдешь только разочарование и слезы. Если ты сегодня решила бы пойти на поводу у этого сборища глупцов, то потерпела бы поражение. Я не знаю, как именно. Может быть, Катя стала намного сильнее своего палача и могла бы с легкостью съесть его на завтрак, а потом прийти за тобой. Может быть, ты уничтожила бы ее, но вместе с тем и себя. Не важно, каким путем развивались бы события. Я вижу, в какую точку они бы тогда пришли.

Учитель открыл глаза и повернулся к Жанне:

– Результат тебе не понравился бы. И я рад, что увидел в твоих глазах намерение пойти другим путем. Я редко бываю столь откровенен и прямолинеен, но тебя я знаю с самого детства, и твоя судьба, равно как и судьба Алисы, мне не так безразлична, как остальные.

– Но я не знаю, что мне теперь делать! В первый раз я четко понимаю, чего делать не хочу. И совершенно не представляю, каким должен быть первый шаг.

– Это и значит, что ты наконец обрела гармонию. Делай то, что, по-твоему, необходимо. Доверься не навязанным чувствам – долгу