— Бродилову много чего не нравилось, — сказала Вика.

— Например?

— Молодой человек, мне нужно на работу, меня ждут. Давайте продолжим этот разговор вечером.

— Где вы работаете? — Федот вынул из кармана блокнот, ручку.

— Что значит, где я работаю? — Кливцов явно опешил.

— У вас не должно быть секретов от милиции. Особенно от татарской.

— Я частный предприниматель, у меня своя фирма…

— Большая? — сделав пометку в блокноте, спросил Федот.

— Какое это имеет значение?

— Значит, небольшая… Как планируете потратить деньги, полученные в наследство?

— А вот это не ваше дело! — вскипел Кливцов.

— Не кричите, — заявил Комов и поморщился: — Деньги любят тишину. Особенно те, которые поступают от покойников.

— Я не кричу, — заметно тише сказал Кливцов.

— Вы их еще не получили? — едва ли не шепотом спросил Комов.

— Вы издеваетесь? — Мужчина снова повысил голос.

— Ярослав, иди на работу, — сказала Вика и недовольно глянула на него.

И куда только делась вся ее влюбленность?

— Я не могу оставить вас вдвоем.

— Так и запишем, не может… — Федот сделал очередную пометку в блокноте. — Поэтому не доверяет.

— Вы издеваетесь!

— Слава! — Бродилова строго посмотрела на сожителя.

— Хорошо, ухожу… — Кливцов нехотя повернулся к ней спиной, двинулся к лифту и чуть не столкнулся с мужчиной, который подходил к нему с другой стороны.

Этот человек смотрел и на него, и на Комова.

— Не могли бы вы попозже зайти, — с досадой сказала Вика. — Люди ходят.

— Это хорошо, когда люди ходят, плохо, когда они сидят, — тут же выдал Федот.

— Язык у вас без костей.

— Язык без костей — это когда смешно. А когда люди сидят, это очень даже грустно.

— Вы на что-то намекаете, да?

— Намекаю? Нет. Вы сами все видите. Люди ходят, в двери заглядывают. Вам это нравится?

Вика посмотрела на закрытые створки лифта, распахнула дверь и заявила:

— Обувь снимайте.

Квартира большая, светлая, с хорошей обстановкой. А Вика просто красавица. Удачно устроился гражданин Кливцов.

Федот заглянул в одну комнату, в другую.

— Знаете, мы тут совсем замотались, — открывая дверь в спальню, сказал он. — Давно нужно было с вами поговорить…

— Кровать расправлять не надо? — с иронией спросила Вика.

— Зачем?

— Вы ведь чувствуете себя здесь как дома.

— Но не забываю, что в гостях… Поэтому только в шкаф загляну.

— Кого-то ищете?

— Нашу общую подругу.

— Какую общую подругу?

— Лизу Каблукову. Вдруг она у вас.

— Почему она должна быть у меня?

— Я же говорю, замотались мы, — сказал Комов, открывая дверь в ванную. — Совсем упустили, кому наследство Бродилова отошло.

— Что-то мне достанется, что-то матери… — сказала Вика и сглотнула слюну, чтобы смочить пересохшее горло.

— Получите и бизнес раскрутите, да?

— Нашли Каблукову?

— Нет пока.

— И не найдете… Присаживайтесь, не мельтешите перед газами. — Вика провела Федота на кухню, усадила за стол, включила электрический чайник.

— Богатое наследство? — спросил он.

Вика повернулась к нему лицом, сложила руки на груди, прямо посмотрела ему в глаза и ответила:

— Достаточное для того, чтобы породить желание убить человека.

— Вы вгоняете меня в краску.

— Но я хотела убить Бродилова и без этого.

— Очень интересное заявление. Продолжайте, пожалуйста, — сказал Федот.

— Но я его не убивала… Если не верите, доказывайте обратное.

— Вы к этому готовы?

— Я же знаю, что вы будете подозревать меня. Потому что большая часть наследства досталась мне.

— Вы знали о завещании?

Сначала Бродилова вздохнула. Мол, ну вот, началось.

Только затем она кивнула и проговорила:

— На самом деле деньги предназначены не мне, а Василисе, моей дочери.

— Но вы как бы опекун.

— Я же говорю, что подозревать вы будете меня.

— Вы, наверное, знаете, что вашего бывшего мужа заказал его коллега. Киллер убил телохранителей господина Бродилова.

— Да, мне это известно.

— А почему вы думаете, что не этот же самый человек застрелил и Игоря… э-э… — Федот заглянул в свои записи. — Игоря Викторовича?

— Но вы же ищете Лизу, — сказала Вика и заметно смутилась.

— А я говорил, что мы подозреваем ее в убийстве?

— Нет, — ответила блондинка и озадаченно наморщила лоб.

— Когда вы в последний раз видели Лизу?

— А почему я должна была ее видеть? Я к Бродилову домой не ездила.

— И с Любой Каблуковой вы не дружили?

— Я бы не стала называть это дружбой.

— А как назвали бы?

— Она мне сестра.

— По матери.

— Нет, по отцу. Но иногда мне хотелось послать ее по матери.

— Почему?

— Не хочу больше откровенничать с вами, — заявила женщина.

— Но вам все-таки придется ответить на вопрос, который я задал.

— Лизу я однажды видела. У Любы…

— А когда вам звонила Люба и сказала, чтобы вы держали язык за зубами?

— Ничего она мне не говорила. — Вика разом сошла с лица.

— А вот врать вы не умеете. В то, что мужа не убивали, верю. А в то, что Люба вам не звонила, как-то не очень. Рыбалова знала, что я сюда приду, и сказала вам, что мы подозреваем Каблукову в убийстве.

— Да, звонила, — не выдержала Бродилова. — Да, сказала.

— Когда звонила?

— Вчера вечером.

— Откуда?

— Я не знаю.

— А что знаете?.. Почему вам нужно держать язык за зубами?

— Никто мне об этом не говорил.

— Каблукова говорила.

— Нет.

— Зачем она тогда вам звонила?

— Да что вы пристали… Ничего она не говорила, просто сказала, что Лизу подозревают.

— А почему вы не знаете, откуда она звонила?