иметь возможность использовать хотя бы базовые приемы. К тому же длительность воздействия Ока увеличилась с нескольких секунд до почти двух минут.

Но даже так нельзя было гарантировать, что сражение против трех гегемонов окончится для меня удачно. Правда, и этот факт для меня сейчас был лишь набором слов без какого-либо смысла.

Только бой и только победа имели значение.

Иллюзии Гипноса рассыпались, как разбитое стекло. Тени Умсы свернулись и исчезли, словно их поглотила земля. Махалис, уже начавший рвать пространство для телепортации, застыл с перекошенным лицом — его портал схлопнулся, не успев открыться.

Я видел, как их глаза расширились. Они привыкли сражаться, обладая властью над миром, но теперь эта власть сократилась до границ их собственных тел. Главное — успеть, пока техника действует.

Махалис бросился в сторону, пытаясь перегруппироваться, но его движения стали медленными, неуверенными. Умса стиснул зубы — его тьма больше не слушалась. Гипнос и вовсе отскочил, изменившись в лице.

Я вдохнул, заставив мировую ауру дрогнуть. Она сопротивлялась, как дикий зверь, но я знал ее лучше, чем они. Их техники и силы были почти целиком построены на мировой ауре и манипуляциях ею. Я же еще со времен Земли тренировался драться врукопашную.

Первый шаг — и я уже рядом с Махалисом. Его глаза расширились. Он попытался отпрыгнуть, но его тело больше не слушалось с прежней скоростью. Мой кулак врезался ему в ребра. Хруст. Крик.

Умса бросился вперед, тени сгустились в когти. Я пропустил удар, почувствовав, как лезвия тьмы скользнули по плечу. Кровь. Неважно.

Я поймал его запястье, провернул. Кость хрустнула. Умса зарычал, другой рукой ударил мне в живот. Боль вспыхнула, но я уже знал, куда он целится. Потому в последний момент сначала расслабил, а потом резко напряг мышцы пресса, на долю мгновения ловя его когти в стальной капкан мускулов. А через секунду мой локоть уже встретился с его челюстью.

Гипнос махнул рукой, пытаясь создать хоть какую-то иллюзию, но сейчас, даже если бы они действовали на мой разум, полностью поглощенный состоянием Души Бойца, сила этой иллюзии не сумела бы заставить меня даже зевнуть.

Махалис поднялся, кровь сочилась изо рта. Его пальцы дрожали, пытаясь разорвать реальность, но трещины тут же затягивались.

Умса бросился снова. Тени сгустились в копье. Я уклонился, почувствовав, как лезвие прошивает воздух в сантиметре от шеи. Моя ладонь врезалась ему в горло. Он захрипел, отлетая.

Они ослабели. Я тоже. Но я был на порядок более подготовлен к сражению в таких условиях.

Вот только Око Бури долго не продержится. Надо было заканчивать.

Глава 65

Кровь заливала левый глаз, но я не мог позволить себе даже моргнуть. Гипнос отступал, его пальцы судорожно сжимали разорванную мантию на груди — там, где мой удар пробил защиту и разворотил плоть до кости. Его дыхание стало хриплым, неровным, а глаза, обычно холодные и расчетливые, расширились от боли.

Он попытался сделать шаг назад, но споткнулся о собственный подол. Алые брызги осели на его подбородке. Он поднял руку, пытаясь что-то сказать, но вместо слов из горла вырвался лишь пузырящийся звук. Его колени подкосились.

Я рванулся вперед, игнорируя жгучую боль в ребрах. Гипнос инстинктивно прикрыл рану, но его защита была дырявой, как решето. Мой кулак вонзился в уже раздробленные кости, и на этот раз он рухнул навзничь, захлебываясь собственной кровью.

Десять секунд до исчезновения Ока Бури. Махалис уже исчез, не собираясь продолжать этот провальный бой. Умса был на грани бегства. Хотя он и продолжал атаковать, но делал это явно чисто для проформы, все увеличивая и увеличивая дистанцию между нами.

После отключения Ока Бури меня настигнет отдача и даже в одиночку Умса сможет меня прижать, несмотря на Душу Бойца. Но он этого не знал.

А я, оставив Гипноса на грани смерти, рванул за Умсой, из-за той же Души Бойца не собираясь упускать противника несмотря ни на что. И этого оказалось достаточно, чтобы Байгу развернулся и дал деру, а вскоре и вовсе вынырнул в реальный мир, продолжив убегать уже в нем.

Я мог бы продолжить преследовать его, но остатком рациональности все-таки заставил себя выйти из Души Бойца. В конце концов мне нужен был не Умса, а Гипнос. И я должен был разобраться с ним до того, как ублюдок отбросит коньки и до того как ему на помощь явятся другие гегемоны.

От Души Бойца не было такой же жесткой отдачи, как от Ока Бури. Но после возвращения в нормальное состояние все мое естество будто бы ощутило жесточайшую ломку.

Это было не реальное ощущение, скорее что-то вроде фантомной боли или даже некоего подобия тоски по совершенно иному восприятию мира. Но от того не было ни капельки лучше.

Так что к Гипносу я подходил в состоянии, ненамного лучшем, чем у него самого. Разве что моя боль должна была со временем пройти без особых последствий, а вот его развороченные ребра сами собой уже не исцелятся.

Мудрец лежал на спине, его рот был залит кровью, а глаза, обычно холодные и насмешливые, теперь расширились от боли. Его грудь едва поднималась, каждое дыхание давалось с хрипом. Я опустился на колено рядом с ним, чувствуя, как мои суставы хрустят от напряжения после боя.

— Где Мо? — спросил я, и мой голос прозвучал спокойнее, чем я ожидал.

Гипнос попытался ухмыльнуться, но вместо этого закашлялся, и алые брызги оставили на его губах липкий блеск.

— Ты… никогда… не найдешь ее… — прошептал он.

Я сжал его запястье и медленно, методично начал ломать кости пальцев. Хруст был приглушенным, но Гипнос застонал, его тело дернулось, пытаясь вырваться.

— Где. Мо? — повторил я, наклоняясь ближе.

— Ты… думаешь… я скажу? — Он задохнулся, когда я перешел к следующему пальцу.

Я не торопился. Раздавил сустав за суставом, наблюдая, как его лицо искажается от боли. Он кричал, но звук был хриплым, слабым — его силы таяли.

— Ты умрешь здесь, — сказал я. — Но можешь умереть быстро.

Гипнос закашлялся, его тело содрогнулось.

— Иди… к черту… — прошипел он.

Я опустил руку на его ребра, почувствовал, как они прогибаются под давлением.

— Последний шанс.

Он попытался плюнуть мне в лицо, но слюна смешалась с кровью и лишь капнула на его подбородок.

— Я умру… с мыслью… что ты проиграл… — прошептал он.

Его зрачки расширились. Дыхание остановилось.

Смысла продолжать пытки