Иссохшая, жилистая рука схватила ее за левую лодыжку, и в следующую секунду пол с силой ударил в спину, а старуха уже навалилась сверху. Искаженное светом фонаря, изрезанное морщинами лицо мало походило на человеческое, и из глубины его сверкали черные глаза.

В свете фонаря блеснуло что-то узкое, и Бет услышала, как охнула от холодного, влажного ожога, расползавшегося по всему животу.

Она перекатилась на Максин, вцепилась в старушечьи запястья, но подошвы ортопедических ботинок хозяйки дома Кайтов уперлись в нее снизу. Бет отлетела в угол, чувствуя, как из колен уходит сила.

Обе женщины, пыхтя, поднялись. Максин, держась от противницы подальше, блокировала лестницу. Распутывая цепь на левом запястье, Бет заметила краем глаза кровь, теплой струйкой сползавшую по внутренней стороне бедра, и обвалочный нож в правой руке старухи; в глазах у нее растекалась пустота.

Первой атаковала Максин, но цепь опередила ее, ударив по губам. Хозяйка дома задохнулась, сплюнула кровь, пошатнулась и выронила нож.

Собравшись с силами, Бет врезала старухе так, что цепь сломала ей и руку, и челюсть сразу. Схватив нож и оставив Максин без чувств на земляном полу, она метнулась вверх по лестнице, к полоскам света.

– Жутковатый у вас дом, мистер Кайт, – сказал сержант Маллинс, поднимаясь. – Старый, большой.

Руфус улыбнулся:

– В нем, знаете ли, и привидения водятся.

– Неужели?

– Да. Призрак живет на третьем этаже и пугает мою жену каждый раз, когда она поднимается в комнату сына.

Сержант ухмыльнулся:

– Я бы на вашем месте запер комнату и никогда больше не заходил туда.

– Наши призраки тихие, разве что немного озабоченные.

– Спасибо, мистер Кайт, что приняли нас.

Старик тоже поднялся, и его глаза блеснули.

– Знаете, есть еще кое-кто, с кем вам следует поговорить. Скотти Майерс. Работает в пабе «Ховардс». Они с Лютером дружили. Я рассказал о нем мисс Кинг, так что, может быть, после меня она встречалась с ним.

– Мы повидаемся с ним.

Руфус проводил гостей до двери.

– Вы дадите мне знать, когда найдете мисс Кинг, хорошо? – попросил он. – Боюсь, буду теперь всю ночь о ней думать.

– У вас есть телефон? Мы пытались позвонить сюда заранее, но…

– Конечно нет.

– Хорошо. Если не забуду, дам вам знать, когда найдем ее. А мы найдем.

Открывая дверь, Руфус похлопал Макса по плечу:

– Буду молиться за вашу жену, молодой человек.

* * *

Выйдя из дома, Маллинс и Макс сошли по разваливающимся ступенькам в высокую колышущуюся траву. Едва за ними закрылась дверь, как Макс повернулся к сержанту:

– Барри, ты должен обыскать дом. У меня плохое…

– Подожди, пока не сядем в машину.

Черная «Краун Виктория» стояла между двумя дубами в переднем дворе. Ветровое стекло блеснуло, но тут солнце соскользнуло за дом, и оно потемнело.

Мужчины забрались в машину и закрыли дверцы.

– Там определенно что-то не так, – сказал Макс. – Любым способом во что бы то ни стало получи ордер на обыск и переверни этот дом вверх дном. Старик… Не знаю.

Маллинс вставил ключ в гнездо зажигания, но поворачивать не стал, а еще какое-то время смотрел на каменную громадину дома Кайтов.

– Ну так я знаю, – сказал он наконец. – Как-никак давненько этим занимаюсь и людей понимать научился. Вижу, когда что-то скрывают. Когда нервничают. Язык тела о многом рассказывает. Беспокойство. Зрительный контакт.

– Барри, послушай…

Сержант поднял палец:

– Старику в этом мире скрывать абсолютно нечего.

– Но он же отец нашего подозреваемого и…

– Это ничего не значит. Я заглянул в его душу, Макс. Он говорит правду. – Сержант застегнул ремень безопасности и включил мотор. – Давай-ка найдем мистера Скотти Майерса. – Он дал задний ход.

Макс нахмурился.

– Поверь мне, – усмехнулся Маллинс. – Я прав. Это – дар.

Он развернулся, и они покатили по проселочной дороге через чащу виргинских дубов. Сержант наклонился, включил радио, нашел станцию со старыми хитами и теперь постукивал пальцами по рулю.

Макс, потянувшись за ремнем безопасности, случайно посмотрел в боковое зеркало.

– Остановись, Барри!

– Что такое?

– Посмотри!

Сержант придавил педаль тормоза, и оба оглянулись.

За туннелем деревьев, по которому они только что проехали, еще был виден каменный дом. Дверь его вдруг распахнулась, и какая-то женщина в желтом белье вывалилась на ступеньки, поднялась и бросилась вслед за ними. Даже с разделявших их пятидесяти ярдов была видна кровь на ее левой ноге.

– Святый Боже, – пробормотал сержант и повернулся, чтобы остановить машину.

Ветровое стекло разлетелось вдребезги.

Правая рука брызнула кровью.

Маллинс ударил по газу, машина прибавила ходу. Человек с дробовиком отступил в сторону и выстрелил в упор, через стекло, в голову сержанту.

Полицейский свалился на колени Максу, нога съехала с педали газа, и «Краун Виктория», вильнув, скатилась с дороги, проехала футов десять и, уткнувшись бампером в дуб, остановилась с негромко работающим двигателем.

В левое плечо Максу угодили три дробины, но боли он не чувствовал и первым делом постарался сдвинуть здоровяка-сержанта в сторону. Приложив немалые усилия, наконец столкнул тело на водительское кресло и бросил взгляд в заднее пассажирское окно.

Человек с длинными черными волосами был примерно в тридцати ярдах от машины и быстро приближался прямиком через чащу. Перехватив взгляд Макса, незнакомец улыбнулся и передернул затвор.

Они убили Ви.

Шаги уже перекрывали мягкое урчание двигателей. Макс рванул с плеч сержанта пальто, расстегнул пуговицы и выхватил из кожаной кобуры «Глок».

Ви несколько раз просила его сходить с ней в тир – пострелять, но он так и не выбрался, а в результате пользоваться огнестрельным оружием не мог и знал о нем только то, что видел в кино и по телевизору.

Поискав предохранитель, которого здесь не было, Макс прицелился наконец в длинноволосого через заднее стекло и потянул спусковой крючок.

Стекло разлетелось, и пистолет подпрыгнул в руке.

Длинноволосый незнакомец, целый и невредимый, приближался к машине.

Макс открыл дверцу и вывалился из машины ровно в тот момент, когда грохнул выстрел и его осыпало стеклом. Он перебрался на заднее сиденье, высунул голову и увидел, как дернулся дробовик и огонь с ревом вырвался из дула.