Я взглянула на Энджи, когда мы уселись, разгладив платья и убедившись, что прически не врезаются в потолок лимузина.

– Здесь очень мило, – сказала Джоселин, проводя рукой по кожаному сиденью.

– Давайте поделим стоимость между всеми, – сказал Нэш.

– Не стоит, – ответил Джастин. – Я со всем разберусь.

– Не нужно, – сказала я. – Это куча денег.

Он пожал плечами и улыбнулся мне.

– Оно того стоит.

Другая девушка могла бы упасть в обморок, но я услышала намек. Ожидание.

«Ты параноик. Он просто ведет себя мило».

Груз ожиданий упал на мои голые плечи, и снова дрожь пробежала по спине. Джастин положил руку на спинку моего сиденья. Я постаралась расслабиться, все еще потирая запястье большим пальцем.

Энджи наклонилась ближе и взяла его за руку.

– Я кажусь себе чертовой заевшей пластинкой, повторяя это, но ты в порядке?

– В порядке, – сказала я.

– Точно? Потому что мне так не кажется. Мой парень Нэш точно в порядке. Ты выглядишь так, словно только что сдала два литра крови.

– Я просто замерзла.

– У тебя нет накидки?

– Нет, я…

Моя челюсть двигалась, но я не издала ни звука. Лимузин подъезжал по круговой дорожке к школе. Танцы должны были продлиться до десяти, но я слышала, как Джастин сказал Нэшу, что у нас есть время до полуночи, если мы захотим куда-нибудь поехать.

Выбравшись из лимузина, я поняла, что совершила ошибку. Если бы Нэш в тот момент не отвел Энджи в сторону для романтического мгновения наедине, я, возможно, смогла бы набраться храбрости и сказать ей, что еду домой. Я не была готова. Я не могла здесь находиться.

– Давай зайдем внутрь, – предложил Джастин. – Там теплее, – он положил ладонь на мою талию и мягко направил меня вперед.

В одном конце спортивного зала стоял диджей, а стол с закусками и напитками – в другом. Ряды сидений трибуны были сложены, чтобы освободить место. Комитет танцев повесил гирлянды из бумажных цветов с маленькими светодиодными лампочками по периметру. Три арки из синих, зеленых, розовых и желтых воздушных шаров.

Когда наша группа уселась за столик, несколько куколок, стоящих поблизости, повернулись и уставились на нас. Я заметила среди них и Тессу, но темнота, музыка, тела… все это накрыло меня. Это была вечеринка, которую я устроила с размахом. Сцена побольше и другие актеры, но моя психика все сложила воедино и пришла к тому же выводу.

«Ксавьер…»

Энджи показала мне большие пальцы вверх. Я рассеянно кивнула, но мне уже было плевать на эту смехотворную уловку. Я уже тонула в черном море воспоминаний.

Диджей играл старую песню Culture Club – Do you really want to hurt me. Энджи и Нэш поспешили на танцпол, а Кэролайн и Джоселин направились к столику с закусками, оставив меня одну за столом.

Я оглядела темный, забитый людьми спортивный зал и толкотню учеников, танцующих в свете вращающихся прожекторов. Куклы со своими парнями стояли на краю танцпола. Джастин был с ними и разговаривал с какими-то друзьями по бейсболу.

Куклы. Я ненавидела это слово. Поклялась себе его больше не использовать. Пока в моих венах стучала нарастающая паника, угрожая взорваться, мысль о том, чтобы ненавидеть другую девушку, казалась предательством. Я была не одна. Я знала, что многие девушки на танцполе испытали нечто подобное. Возможно, с ними обращались как с пластиковыми куклами: дешевыми и не очень ценными. То, что используешь один раз и выкидываешь. Уродливая. Толстая. Вертихвостка. Шлюха. Кукла.

Тесса могла говорить обо мне, сколько хотела, но я не могла ненавидеть ее. Ее тоже обидели. Ее брат унизил ее, поделившись сообщением Айзека «Нет, спасибо».

Айзек. Сердце гремело. На меня нахлынула волна жара, когда я вспомнила, как его голова лежала на моих коленях, подбородок на бедре, а его улыбка…

– Хочешь что-нибудь выпить? – пробормотал Ксавьер мне на ухо.

Я так дернулась, что сумочка упала на пол. Я подавила крик.

Джастин Бейкер вздрогнул.

– Какого черта? Я просто спрашивал, не хочешь ли ты пить.

– Нет, я… я в порядке.

Мне нужно было выбираться отсюда. Я медленно поднялась на ноги, и Джастин взял меня за руку.

– Ладно, – сказал он. – Давай потанцуем.

Я позволила ему отвести меня на танцпол. Толпа танцевала и смеялась. Их лица озаряли двигающиеся огни. Там уже танцевали Энджи и Нэш, смеясь и махая нам руками. Их губы двигались, но за шумом музыки я не слышала их слов.

Джастин наклонился и поднес губы к моему уху.

– Хорошо проводишь время?

Мне удалось кивнуть.

– Здорово.

– Что? – крикнул он.

– Я сказала «здорово». – Мой желудок сжимался, а дыхание стало поверхностным. Воспоминания, ощущения прятались по всем углам. Убийственные, готовые напасть. Подушки в руках, чтобы задушить меня.

Диджей заиграл «Best friend» Софи Таккер, и толпа издала «уууу». Энергия наполнила комнату, и стиль танцев изменился. Парочки приблизились друг к другу. Девушки терлись задами о пах парней. Даже танцующие группами подошли ближе друг к другу, словно песня давала разрешение на близость.

Джастин приблизился ко мне с довольной улыбкой. Когда он ворвался в мое личное пространство, вся комната словно обрушилась на меня. Его одеколон был повсюду. Тепло его тела чувствовалось через рубашку, когда он обнял меня за талию. Это не помогло мне согреться, а наоборот, напомнило о собственном холоде.

«Я справлюсь, я справлюсь, я справлюсь».

Я развернулась, надеясь и молясь, что станет лучше, если мы не будем танцевать лицом к лицу. Что я смогу танцевать, смеяться и быть сексуальной, пусть только на танцполе, как и многие другие ребята в зале.

Руки Джастина легли мне на талию. Его дыхание над моим плечом, его грудь прижалась к моей спине. Я едва двигалась. Должно быть, я двигалась, как труп, но, казалось, он либо не замечал, либо ему было все равно.

Внутри я начала кричать. Я глубоко вздохнула, но дальше горла воздух не прошел. Ночь давила на меня, прижимала к Джастину. На глазах выступили слезы. Было глупо считать, что я смогу с этим справиться.

«Нет, пожалуйста. Я просто хочу танцевать, как нормальная девушка…»

Мрак спортивного зала поплыл перед глазами. Темнота. Я перестала двигаться, замерла, раздавленная невидимой силой воспоминаний. Темные воспоминания, без формы или определения, кроме разрушающего веса крестиков, выбивающего воздух из легких и парализующего меня.

Издав приглушенный вскрик, я вырвалась, оттолкнула Джастина и, шатаясь, пересекла зал. Мне нужно было вырваться. Сбежать. Спасти себя от ничего и всего.