– Убирайтесь в кухню, – пробормотал Хьюго, проходя мимо с подносом в руках. Уоллес посмотрел в сторону кухни и увидел в окошке волком смотрящую на Дездемону Мэй.

– Что-что? – встрепенулась Дездемона. – Хьюго, ты что-то сказал? – Она повернулась к камере. – Мои подписчики знакомы с Хьюго со времени нашего последнего визита сюда. Знаю, он очень нравится многим из вас. – Хьюго поставил поднос рядом с доской. Уоллесу захотелось выцарапать Дездемоне глаза. – Он милый. – И не успел Хьюго отпрянуть от нее, как она провела пальцем по его руке. – Не хочешь остаться и принять участие в том, что станет паранормальным явлением десятилетия? Ты можешь сесть рядом со мной. Я не против. Мы можем даже, если хочешь, сидеть на одном стуле.

Хьюго отрицательно покачал головой:

– Не сейчас. Вам нужно что-нибудь еще, мисс Трипплторн?

– Нет, – ответила она. – Мои видео смотрят дети, и я не хочу плохо воздействовать на их неокрепшие умы.

– О боже, – вздохнул Уоллес. – Да что же это такое?

Хьюго закашлялся.

– Ну… – Он сделал шаг назад. – Раз вы ничего больше не хотите, я не буду путаться у вас под ногами. И если бы кроме вас троих в этой комнате был кто-то еще, я бы сказал им то же самое. Сказал бы, чтобы они не путались у вас под ногами.

Уоллес фыркнул:

– О да. Так я и поступлю. Смотри, Хьюго. Ты следишь за мной? Смотри, как успешно я не путаюсь под ногами.

Хьюго повернулся к нему.

Уоллес показал ему средний палец.

Нельсон, хохотнув, сделал то же самое.

Хьюго это не понравилось. Он встал за стойку и стал протирать ее, со значением глядя на Уоллеса и Нельсона. Когда Дездемона и ее спутники на что-то там отвлеклись, он показал двумя пальцами на свои глаза, а потом на Уоллеса.

– Перестаньте, – произнес он одними губами.

– Что вы сказали? – поднял голос Уоллес. – Я вас не слышу!

Хьюго устало вздохнул и продолжил яростно вытирать стойку, бормоча что-то себе под нос. Мэй тем временем все еще стояла у окошка – теперь с большим ножом для разделки мяса в руке. Она сделала вид, будто проводит им по своей шее, закатила глаза и свесила на сторону язык.

Коротышка все еще ходил по лавке (быстро усвоив, что ему не следует заходить за стойку, пока на него смотрит Хьюго), а Доходяга достал из чемоданчика блокнот и авторучку. И встал рядом с Дездемоной, готовый делать заметки. Он не догадывался о присутствии в лавке Аполлона, который, подняв ногу, помочился на его ботинки. Дездемона положила руки на планшетку и прочистила горло.

– Духи! – снова воззвала она. – Я ваш сосуд. Говорите через меня и поведайте нам тайны мертвых. Не бойтесь, я здесь для того, чтобы помочь вам.

Уоллес фыркнул. Он вертел головой из стороны в сторону и хрустел суставами пальцев.

– О'кей. Давай обогатим ее опыт общения с призраками, чего она так отчаянно жаждет.

– Оо, – выдохнула Дездемона. – Я чувствую его. – Она пососала нижнюю губу, зажав ее между зубами. – Он теплый и щекочущий. Он ластится ко мне. Гладит мою кожу. Оо. Оо.

Уоллес сделал глубокий вдох, потряс руками и положил их на противоположный край планшетки, проигнорировав перо. Его пальцы прошли сквозь нее, и он нахмурился.

– Не ожидать, – прошептал он. – Не ожидать.

Планшетка затвердела под его руками. Он от удивления вздрогнул и немного сместил ее в сторону.

Дездемона быстро отдернула руки и потрясенно выговорила:

– Вы… вы… видели?

Доходяга кивнул, его глаза были широко распахнуты.

– Что это было?

– Не знаю. – Она подалась вперед, ее лицо оказалось в нескольких дюймах от доски. Тут она, похоже, вспомнила, что все это записывается на пленку, посмотрела в камеру и сказала: – Начинается. Духи решили говорить. – Она снова положила руки на планшетку: – О, безвременно ушедший. Пользуйся мной. Пользуйся, как только можешь. Скажи мне свое послание, и я передам его миру.

Уоллес надавил на планшетку, стараясь сдвинуть ее с места, но Дездемона крепко вцепилась в нее.

– Она двигается, – пробормотала она уголком рта: – Приготовьтесь. У нас будет четыре миллиона просмотров и договор с телеканалом, богом клянусь.

Доходяга кивнул и что-то нацарапал в блокноте.

– Что мне сказать? – спросил Уоллес у Нельсона.

Лицо Нельсона сморщилось, потом разгладилось, глаза полыхнули.

– Что-нибудь ужасающее. Не надо говорить «да» или «нет». Это скучно. Притворись, что ты демон и хочешь заполучить ее душу и гортань.

– Никакого заполучения душ, – громко сказал Хьюго.

Дездемона, Доходяга и Коротышка обернулись и уставились на него.

– Что-что? – с придыханием спросила Дездемона.

Хьюго побледнел:

– Я сказал… я хотел предложить варенье из груш.

– Только не в моей чайной лавке! Терпеть его не могу! – крикнула из кухни Мэй. Она где-то отыскала еще один нож, и он был еще больше, чем первый. И выглядел страшнее некуда. Уоллес, видевший Мэй в окошке, был потрясен.

– Она права, – сказала Дездемона Хьюго. – Варенье не вписывается в твое меню. – Честно, Хьюго, ты совсем не понимаешь своей клиентуры. – Она, снова обратившись к доске, прижала кончики пальцев к планшетке. – Духи! Наполните меня вашей эманацией! Ничего не оставляйте на волю случая. Позвольте мне быть вашим чувственным голосом. Поведайте мне ваши тайны. Ооо.

– Будет сделано, леди, – отозвался Уоллес и начал двигать планшетку. Для этого ему пришлось сосредоточиться сильнее, чем он думал. Одежда – одно, стулья – другое. Эта же штуковина была маленькой, но справиться с ней оказалось неожиданно трудно. Он пыхтел, и если бы был способен потеть, то, не сомневался он, пот капал бы у него со лба. Дездемона с открытым от изумления ртом взирала на то, как планшетка двигалась из стороны в сторону, а потом начала делать медленные круги.

– Ты должен останавливаться на нужных буквах, – подсказал Нельсон.

– Я пытаюсь, – пропыхтел Уоллес. – Это сложнее, чем кажется. – Его брови от напряжения сошлись на переносице, язык был высунут. Он стал действовать медленнее, и буквально через несколько секунд приноровился к планшетке.

– П, – прошептала Дездемона.

– П, – повторил за ней Коротышка, царапая в блокноте.

– Р.

– Р.

– И. В. Е. Т.

Уоллес остановился.

Дездемона нахмурилась:

– Это… что это? – Она посмотрела на Доходягу. – Что он сказал?

Побледневший Доходяга показал ей блокнот, руки у него тряслись.

Посмотрев на запись в нем, Дездемона отпрянула от Доходяги.

– Привет. Он сказал «привет». О боже. Он реальный. Он реально реальный. – Она сильно закашлялась. – То есть, конечно же, он реален. Я знала это. Разумеется. – Она улыбнулась в камеру, хотя улыбка вышла более напряженной, чем прежде. – Духи разговаривают с нами. – Она опять прочистила горло. – Привет, духи. Я получила ваше