— Оставьте ее, — послышался спокойный голос. Кровный. Ивейна вздохнула с облегчением и метнулась к Расселу. Или ей следует теперь звать его Итем? — Ивейна так переволновалась на вашем поединке, что у нее случился нервный срыв, ей нужно успокоиться и отдохнуть. Ваше высочество, ваше высокородие, надеюсь, вы не спровоцируете своими выходками еще один поединок?

Рассел заслонил собой Ивейну, а оба принца смотрели то на него, то друг на друга с плохо скрываемым раздражением. Наконец Эйнар опомнился и положил руку на плечо амирана.

— Ты не прав, Дастиан. Ивейна моя невеста, ты знаешь правила, ты не можешь объявить ее своей невестой.

— Это мы еще посмотрим, — Дастиан сбросил его руку, дернув плечом, и быстрым шагом направился туда, где его уже поджидал кортеж из Сиридана. Через несколько минут над лагерем взмыли в небо два дракона — черный и золотистый, а за ними потянулся кортеж из экипажей, запряженных моравами. Эйнар, хмуро наблюдавший за кортежем, повернулся к Северину.

— Что все это значит, Рас? Он что, дурман-травы объелся? Мы с ним чуть не подрались. Иви, а ты почему ему на шею вешалась?

— Не трожьте ее, ваше высокородие, — сделал предупредительный жест Рассел, продолжая заслонять Ивейну, — ей и правда сейчас нелегко.

— Ну хорошо, — Эйнар нетерпеливо повел плечами, но все же послушался и оставил их, правда, не выдержал, и несколько раз оглянулся.

— Я не смогла, Рас, — глотая слезы, прошептала Ивейна, — это ужасно. Я пыталась, но я не смогла.

Рассел ничего не ответил, только молча обнял Ив и прижал подбородок к ее макушке, а она застыла, в надежде хоть ненадолго почувствовать себя защищенной в теплых объятиях своего единственного защитника — своего кровного.

Внезапно Ивейну озарило да так, что она даже на цыпочки привстала.

— Рас! А что, если она нас провела? Это же ведьма, что ей стоит нас обмануть? Может, у нее какие-то свои счеты с драконами, вот она и решила меня использовать. Кто знает, правда это или нет? Она ведь даже платы с нас не потребовала!

Рассел внимательно посмотрел на Ив, а затем его лицо приняло странное напряженное выражение, будто он вслушивался в чью-то тихую речь. И тут же сник, вздохнув, и виновато взглянул на Ив:

— Сибилла сказала правду, Иви. Ей не было смысла лгать нам, а плату не взяла, потому что хочет отомстить черному магу Эльгану, это он помог Алентайне превратить твоих братьев в птиц.

Ивейна опустила плечи и отошла от Рассела. Кинжал оттягивал карман, словно стал тяжелее раза в три, Иви снова стиснула рукоять ладонью и шагнула в сторону.

— Погоди, Иви, ты куда? — обеспокоенно спросил Северин, намереваясь последовать за ней, но Ив подняла руку.

— Не ходи за мной… — она сделала над собой усилие, но все же произнесла, и это прозвучало достаточно твердо: — Не ходи за мной, Итем Родерик. Я хочу побыть одна.

И Рассел отступил, пряча руки за спину и закусив губу, он боялся отпускать ее одну и в то же время понимал, что сейчас лучше оставить Ивейну в покое.

— Как скажешь, амирана, — тихо ответил Итем Родерик, покорно склонив голову, а Ивейна побрела прочь от наполовину свернутого лагеря.

Ноги сами вынесли ее к Драконьему кладбищу. Оно простиралось от подножия крайней скалы до самого Спящего леса. Ивейна помедлила, а затем решительно ступила за ограду. Дастиан говорил, что драконы умирают в драконьем обличье, потому их хоронили здесь, где кладбище было просто огромным.

Могилу амира Бальденора она увидела сразу же — громадный камень с высеченным на нем золотистым драконом было видно издали. Ивейна вспомнила затухающий взгляд падающего в ущелье воина и вздрогнула. Если бы не Рассел Северин и магистр Зора, здесь могло стать больше еще на два камня. Не Рассел Северин. Итем Родерик. Похоже, ему на роду написано спасать королевских наследников.

А вот драконессы никогда не обращались, хоть в них и текла драконья кровь, они умирали людьми, но их все равно хоронили здесь, вместе с мужьями, братьями и сыновьями. И Ивейна вглядывалась в надгробия, вычурные и простые, надеясь и одновременно страшась найти то, что искала. А потом поняла, что нашла.

Три белоснежных орлана сидели на черной глянцевой плите, и Ивейне показалось, они поджидают ее, поглядывая негодующе и нетерпеливо. Ивейна подошла ближе. С черной поверхности камня на нее смотрело изображение прекрасной молодой женщины, ниже которого было начертано: «Свет моих очей, моя любовь Миррель». И у Ивейны сжалось сердце.

Она протянула руку и прикоснулась к камню. На удивление, он не был холодным, напротив, руку охватило тепло, исходящее от плиты.

— Помоги мне. Помоги мне, пожалуйста… — прошептала Ивейна, прижав к камню обе ладони. Орланы слетели вниз и окружили Ив.

— Так значит, это все правда? Мы амираны Болигарды, а амир Эррегор наш отец? — спросила Ивейна у птиц.

Вместо ответа наперед вышел Арчи — Арчибальд, — и расставил крылья, словно отгораживая братьев от Ив. Тут же через него перелетел Леграс и точно так же замер перед Ивейной, разведя широкие крылья в сторону. Севастиан как раз наоборот, нагибал голову с вечно торчащим хохолком, словно прятался за братьями, и тогда Ивейна не выдержала.

— Что? Что вы хотите от меня? Я не понимаю вас.

Арчибальд снова пробился наперед и поднял крылья, разворачивая свою мощную грудную клетку, его тут же принялся отталкивать Леграс. А потом наперед протиснулся Севи и тряхнул хохолком. И тогда Ивейна поняла, она выхватила кинжал и отшвырнула его от себя, насколько хватило сил.

— Как, как вы могли про меня такое подумать? — она уронила голову на руки и заплакала навзрыд, слезы потекли по щекам сплошным потоком. — Разве я могу пожертвовать кем-то из вас?

Она плакала так горько, что младший орлан не выдержал первым, он бочком прокрался к Ивейне и положил голову с вихрастым хохолком ей на плечо. Ив обхватила шею орлана и разрыдалась еще горше. Два других орлана подошли следом и обвили брата с сестрой своими мощными крыльями.

***

По пути домой Ивейна забилась в самый угол экипажа и за всю дорогу не проронила ни слова. Эйнар отказался лететь с отцом и присоединился к кортежу, он периодически заглядывал в окошко к Ивейне, пытаясь ее растормошить, но Ив безучастно смотрела в одну точку, никак не отвечая на попытки принца. Рассел летел на мораве рядом с экипажем, и только его присутствие согревало заледеневшую душу Ив. Кинжал снова был у нее в кармане, и Ивейне казалось, он прожигает ее даже через слой одежды.

Первыми его заметили орланы, кинжал лежал в траве, а под ним выгорала земля и превращалась в пепелище. Но как только Ивейна схватила кинжал и спрятала в карман, тут же обугленная трава исчезла, проклюнулись крошечные ростки, и через миг проплешина на лужайке заросла молодой сочной травкой.

По прибытию король Сагидар дал бал в честь своего наследника, одолевшего в поединке Драконов Света. Ивейна еле заставила себя покинуть покои, кинжал она взяла с собой, спрятав его в складках платья, заботливо приготовленного ее светлостью королевой Эллирией.