Ее не покидало смутное предчувствие чего-то непоправимого, и судя по беспокойному взгляду девина Северина, он испытывал те же чувства. Поэтому когда вдруг распахнулись массивные двери тронного зала, словно от гигантского сквозняка, и разом умолкла музыка, Ивейна совсем не удивилась.

Их было трое, они шли, чеканя шаг, и стук подошв высоких сапог отдавались прямо у нее в сердце. Их темные волосы и черные плащи развевались, словно раздуваемые ветром, хотя никакого ветра здесь не было и в помине. То, что это не простой патруль, было ясно любому присутствующему, а о том, что во дворец прибыли центурионы самого высокого ранга, красноречиво говорила золотая вязь, покрывавшая плечи идущих по центру зала магов. Три пары жгучих сверкающих глаз остановились на Ив, и она, протиснувшись сквозь толпу, вышла наперед.

— Ивейна Верон, вы обвиняетесь в обращении к черной магии, — прозвучал рокочущий голос Третьего Центуриона, стоящего слева.

Второй Центурион, развернул в воздухе искрящийся свиток и начал читать:

— Ивейна Верон обвиняется в применении черной магии в отношении особ королевской крови. Вы сознаетесь в преступлении, сенарина Ивейна?

Иви подняла голову, выдержала сверлящий ее взгляд и громко ответила:

— Да. Сознаюсь.

Тогда заговорил Первый Центурион, стоящий по центру, его голос звучал, как водопад, окруженный скалами и отдающий гулким эхом.

— Ивейна Верон, вы приговариваетесь к смертной казни.

Под сводами зала зазвенел полный негодования голос короля Сагидара:

— Высокочтимый Первый Центурион, Ивейна Верон подданная геронской короны, позвольте мне, как ее сюзерену, самому принимать решение и выносить приговор. Я требую доказательств! Я уверен, там какая-то ошибка, девочка не могла…

— Ошибка исключена, ваша светлость, — перебил его Второй Центурион, Первый хранил молчание, при этом недовольно глядя на Сагидара. Никто не смел ставить под сомнения действия магической жандармерии. — Мы засекли вспышку черной магии в Спящем лесу и отследили ее до Леарны. Девушка призналась, какие вам еще нужны доказательства?

— Но зачем, Ив? — Сагидар смотрел на нее с болью, и Ивейна опустила голову, не в силах вынести этот укоряющий взгляд.

— Что же вы молчите, сенарина? — обратился к ней Третий Центурион. — Ответьте на вопрос своего короля.

— Да, ответь, Иви! Что значит, в отношении особ королевской крови? Кого это касалось? — спросил Сагидар. Ивейна, так и не найдя в себе силы посмотреть в глаза его светлости, подняла взгляд на принца.

— Эйнара, ваша светлость, — по залу прокатился гул возмущенных перешептываний, Ивейна прямо смотрела в глаза молодого дракона, — я хотела, чтобы он потерял от меня голову.

— Но зачем, Иви? — потрясенно уставилась на нее королева. — Зачем тебе было добиваться расположения нашего сына?

— Потому что я люблю его, ваша светлость, — ответила Ивейна, по-прежнему не сводя глаз с Эйнара. Тот медленно поднялся и двинулся к ней.

— Зачем, Иви? — негромко проговорил он, подойдя вплотную и тоже глядя ей в глаза. — Зачем, если я и так… если ты и так моя невеста?

— У вас их столько, этих невест, ваше высокородие, — усмехнулась Ивейна, — разве у меня были хоть какие-то шансы?

— Посмотрите на нее, высокочтимые центурионы, вы всерьез считаете, что такая маленькая и слабая девушка могла отправиться ночью бродить по Спящему лесу в поисках черного мага? — не унимался король Сагидар. Эйнар продолжал как-то странно смотреть на Ив.

— А вот это правильный вопрос, ваша светлость, — Второй Центурион повернулся к Ивейне, — вам кто-то помогал, сенарина Верон? Лучше скажите сами, мы и так без труда все узнаем.

— Я ей помогал, — выступил в центр Рассел Северин, — это я сопровождал Ивейну в Спящий лес.

— Рас! — с отчаянием воскликнул Эйнар, — Почему ты это сделал?

— Потому что он мой кровный, — ответила за Рассела Иви. Все три центуриона переглянулись с совершенно ошарашенным видом.

— У вас есть кровный, сенарина Верон? — обратился к ней удивленный Третий Центурион. — Если вы так сильны, зачем вам понадобилось обращаться к черной магии?

Ивейна промолчала. Второй и Третий центурионы уставились на главного:

— Его тоже заберем, Первый?

— Не стоит, — тот едва повернул голову, — он сам умрет, лишь только перестанет биться ее сердце.

— Следуйте за нами, сенарина Ивейна, — Третий указал на дверь, но тут снова вмешался Сагидар.

— Я как ленный король Героны настаиваю, чтобы моя подданная оставалась в Леарне, высокочтимые центурионы. Уверяю вас, королевские темницы ничуть не менее надежны ваших. Пусть сенарина Верон проведет там ночь, вы тоже отдохнете, а завтра с утра вы сможете… — он запнулся, — привести приговор в исполнение.

Центурионы сначала посмотрели друг на друга, затем на Первого и получили утвердительный кивок. Король вызвал гренадеров.

— Стойте! — крикнул Эйнар, обводя окружающих полным отчаяния взглядом. — Я не дам вам ее увести, я женюсь на Ивейне прямо сейчас. И вы не сможете причинить зло будущей королеве Героны! Она ничего не добилась в Спящем лесу, потому что я уже давно… — он умолк, бессильно свесив руки.

Первый Центурион смерил его холодным взглядом и ответил, глядя в пустоту:

— Вы можете хоть трижды жениться на сенарине Верон, но вам придется сразу же овдоветь, ваше высокородие, закон один для всех.

— Если завтра вы, его светлость король или его величество амир захотите побаловаться черной магией, мы вас тоже казним, — без тени сомнения молвил Второй Центурион.

— Не надо, Эйнар, — Ивейна подошла близко-близко к принцу, их лица почти соприкасались, и она прошептала еле слышно — спрячь это, если хочешь мне помочь, — повернулась спиной, и в его ладони скользнул кинжал. Эйнар придвинулся ближе, загораживаясь ею, как ширмой, и ловко спрятал кинжал за широким поясом под жилетом.

— Позвольте проверить вас на наличие магических артефактов, сенарина Верон, — спросил позволения Третий Центурион. Иви кивнула и с готовностью подняла руки. Кинжал уже у Эйнара, теперь они ничего не найдут.

Конец первой части 23-й главы

***

Ивейну проводили в городскую темницу, где Второй Центурион лично проверил качество магических замков на решетке ее камеры. Она без сил опустилась на матрац, выданный по настоянию ее светлости после того, как центурионы решительно отказали в содержании Ивейны под домашним арестом в своих покоях. Особенно настаивал на темнице тот самый Второй Центурион.

Иви вздохнула и прислонилась спиной к решетке. Так теплее, стены в темнице совсем холодные. Она так и не посмела посмотреть в глаза королю с королевой, возможно, потому что в этих глазах не было ни намека на осуждение, а только сочувствие и жалость? Наверное. Рассел, точнее Итем, смотрел, как ее уводят, с немым отчаянием, и здесь Ив ничем не могла ему помочь. Кто бы ей помог.