вместе спали, начнутся проблемы. Нет, слова этой… как её там зовут?… ему в обвинение не поставят, но слухи пойдут, чего отец наверняка не одобрит. Так что да. Если дело действительно в этой потаскушке, избавиться от неё будет самым верным вариантом.

Эх, жаль, что он сегодня утром не видел лица мелкой сучки. Опозоренная, униженная, презираемая — вот это было зрелище! Как раз ей под стать. Ну да она сама во всём виновата: нечего было переходить Олегу дорогу что сейчас, что в прошлом. Может Вика со своей амнезией об этом и забыла, но он-то отлично всё помнил. Помнил, как она обошлась с ним. Предпочла это ничтожество, так называемого тринадцатого принца, ему — Олегу Шереметьеву. Ну уж нет, подобного унижения он ей никогда не простит.

Так как он, Вика и Руслана были одногодками, часто проводили время вместе, когда были детьми. С Русланой у них отношения не складывались, а вот с Викой всё было совсем по-другому. Она всегда делала всё, что бы он ей не сказал. Давала списывать домашнее задание в школе, делилась обедами, бегала за всякими безделушками и много чего другого.

Ему нравилось ощущать свою власть над этой девчонкой. Со слугами или низшими по статусу аристократами он не чувствовал того же. Они боялись его титула, а не самого Олега. Они вообще не знали, что он за человек. Вика же была ему равной и из враждующей семьи, однако всё равно выбирала подчиняться. Благодаря этому Олег чувствовал себя великим. Понимал, что не такой как все. Мама, бабушка, дед, сёстры ему, конечно, и так это всегда говорили, но ощущать признание от своей ровни стало чем-то совсем другим. Олегу было всё равно, что двигало этой малявкой: страх, уважение или привязанность. Он хотел, чтобы она и дальше бегала подле него, и трепетала пред его величием.

Но потом, когда появился ничтожество Ярик, так называемый сын императора, Вика его предала. Непонятно как, но эти двое сдружились. В итоге, Вика ушла от Олега, отказалась следовать за ним, больше не хотела повиноваться. А он-то думал, что у них почти любовь. Даже хотел однажды жениться на этой сучке. Это, конечно, против правил, но кто бы ему что сказал, когда он станет императором? Всё, что для этого было нужно — убрать с дороги старшего брата. Тогда именно он стал бы императором после отца и подарил Вике просто райскую жизнь. Всё, что от неё требовалось, это подчиняться.

Вот только эта дура решила по-другому. С появлением Ярика она стала отказываться делать то, что ей говорил Олег, а этот низший ещё и постоянно защищал её в этом. Вика начала спорить с ним, пятым наследником трона, вспомнила, что она тоже принцесса, и велела Олегу к ней не приближаться. В итоге, желание иметь эту девку на своей стороне трансформировалось в желание сломать её. Увидеть, как эта дрянь будет плакать и просить Олега о прощении. Он уже слышал её слова: «Мы были детьми! Я не понимала, что делаю! Это всё Ярик! Он настроил меня против тебя!». Однако чтобы она не говорила, Олег никогда над ней не сжалится. Когда его отец станет императором, он сам лишит её жизни, вдоволь до этого с нею наигравшись. Тогда больше никто не посмеет сомневаться в его избранности и величии.

А насчёт вчерашних событий, то сначала Олег ничего такого не планировал. Не хотел разрушать жизнь этих двоих столь быстро. В его представлении этот процесс должен был быть куда более долгим и приятным. Однако выбора у него не осталось. Отец чётко дал ему понять, что он обязан стать префектом при любых обстоятельствах. С самого начала Олег понимал, что его единственными соперниками в данном соревновании могут стать Вика с Русланой, и поэтому пошёл к ним. Он по-хорошему предупредил сестёр не участвовать в выборах, однако Вика отказалась. В итоге, Олегу пришлось действовать незамедлительно. Слишком уж много было среди первокурсников знати, склонной поддёрживать его дядю. Олег должен был остаться единственным кандидатом. Он был обязан выиграть. И сделает это, чего бы оно остальным не стоило.

— Наконец-то! — заголосил Ростик, когда Олег вошёл в указанную аудиторию. Конечно, у принца было желание прикрыть дверь, однако ни защёлки, ни ключа не оказалось. Так что пришлось ему просто подпереть ручку стулом. — Я уже думал, что вы не придёте!

— Что такого случилось, что мне пришлось тащиться аж сюда? Нельзя было в комнате поговорить? — раздраженно поинтересовался Олег.

Параллельно с этим он проверил помещение с помощью сканирующего артефакта. Вроде как прослушки и любых других активных артефактов здесь действительно не было. Тут же он увидел вторую дверь и поспешил её осмотреть. Пусто, активных артефактов скан также не выявил.

— К сожалению, нет, ваше высочество. Принцессы следят за нами, и была опасность, что они могут подслушать наш разговор.

— Рассказывай, — потребовал Олег, став серьёзнее. Закрыв дверь каморки, он направился ближе к подчинённому.

— Они сделали анализ крови, который показал в их крови наличие мерфида. Сами они его не принимали, и только я брал мерфид в медпункте за последние дни. Её высочество Виктория сказала…

— «Её высочество»? — весело хмыкнул Олег. — Называй её как обычно: «сучка». Или ты так сильно испугался моей сестрички?

— Вы не понимаете, — панически возразил ему Ростик. — В моей крови нет мерфида, и даже если я его сейчас выпью, он не успеет рассосаться до нужного состояния. А следователи прибудут уже завтра! Они сопоставят использованное количество порошка, мои анализы и состояние принцесс. Меня и мою семью казнят!

— Что она от тебя хотела? Эта сучка. Не просто так ведь побеседовать приходила.

— Чтобы я свидетельствовал против вас. Однако я отказался! — тут же поспешил добавить Ростик со страхом в глазах. — Я вас не предам! Но прошу, придумайте, как спасти меня и мою семью…

— А против меня у них есть что-нибудь? — сузил глаза Олег.

— Кажется, нет. Они понимают, что я бы не стал действовать без вашего разрешения, однако прямых доказательств у них против вас пока нет. Поэтому мы должны уничтожить все улики, которые укажут на нас с вами! И сделать это надо до завтрашнего утра. Подумайте. Возможно, что-то осталось? — посмотрел Ростик на Олега как-то уж слишком жалобно. Однако это вызвало на лице принца лишь наглую улыбку.

— Мы? Нас? С чего ты решил, что я стану