Работает! Все-таки кто-то работает! – восхитилась Саша и устремилась к киоску. Толкнула прозрачную дверь и с порога спросила:

– А глинтвейн еще купить можно?

– Да почему же нельзя? – дружным хором откликнулись мужик за прилавком и оба клиента.

– Ура! – воскликнула Саша. Полезла в карман за мелочью и только тогда поняла, вернее увидела боковым зрением, что у одного из клиентов из-под ярко-желтого лакированного плаща торчат осьминожьи щупальца, а у мужика за стойкой огромные светящиеся рога. В мире духов это совершенно нормально, – по привычке подумала Саша и достала из кармана двухевровую монету, одновременно прикидывая, куда лучше падать, если организму захочется в обморок. Ни разу в жизни в обмороки не падала, но похоже, теперь пора.

– Вы, главное, их не бойтесь, – ласково сказал Саше клиент со щупальцами. – По мне-то сразу заметно, что добрый, но они оба тоже вполне ничего, хотя с виду не скажешь.

Саша растерянно кивнула. Говорить она не могла, это, вероятно, была дань так и не состоявшемуся обмороку, компромисс. Поэтому молчала и думала, зачаровано разглядывая гладкие темные подвижные щупальца приветливого незнакомца: сразу заметно, ну да, ну да.

– Ну вы даете, – присвистнул второй, который без щупалец; он вообще выглядел совершенно нормально, и Саша за это была ему благодарна всем сердцем, он ее успокаивал: если обычный человек тут стоит как ни в чем не бывало, не орет и даже не крестится, значит ничего страшного не происходит. Его до сих пор не съели, – скучным учительским внутренним голосом объясняла себе Саша, – может, и меня не съедят.

– Вы очень круты, – добавил тот. – Я бы на вашем месте сейчас от жути обделался, хотя о подобных знакомствах всю жизнь мечтал. А вам нормально, как будто каждый день встречаете красавчиков вроде нас.

– Каждый, не каждый, но иногда, похоже, встречает, – ответил ему мужик с рогами. – Явно же не в первый раз. Выметайтесь давайте. Нам с пани надо поговорить. А у вас реки не выпиты, зимние грозы не доены, и даже котлеты не съедены.

– Какие котлеты? – оживился тот, который со щупальцами.

– Которые Тони перед загулом в поте лица налепил.

– Пошли, тебе это срочно надо, – безапелляционным тоном сказал тот, который со щупальцами, тому, кто без. И повис на его шее, но не как люди, когда обнимаются, а обмотался, как шарф.

– Вам очень идет, – наконец выдавила Саша. Многолетняя привычка делать комплименты обновкам подружек внезапно разомкнула ее уста.

На самом деле она хотела сказать ему спасибо за то, что успокоил одним своим видом, да еще и назвал «крутой». Но получилось, что получилось. Ладно, на самом деле «вам идет» – лучше, чем совсем ничего.

– Да, я теперь нарядный, – согласился он. Улыбнулся так ослепительно, что Саша, невзирая на обстоятельства, сразу почти влюбилась. Сказал: – Увидимся, – и так стремительно вышел вместе с приветливо размахивающим щупальцами шарфом, что можно сказать, исчез.

А у мужика за прилавком больше не было рогов, ни сияющих, ни погасших, ни даже каких-нибудь карнавальных из блестящего пластика. И Саша сама не поняла, обрадовалась она этому или огорчилась. Хотя, по идее, должна бы разрыдаться от облегчения – все нормально, подумаешь, на минуточку примерещилось! Но вместо облегчения ощутила разочарование. Ну и дела.

– Да нормально все, – сказал безрогий мужик, поставив на прилавок здоровенный полулитровый картонный стакан с дымящимся горячим вином. – Я имею в виду, ничего вам не примерещилось. – Просто вы устали видеть вещи такими, как есть. С непривычки это и правда трудно. Вы и так очень долго держались, я имею в виду, нас видели. Была бы у меня шляпа, снял бы ее перед вами. А так только выпивку поставить могу.

Отдал ей монету, до сих пор лежавшую на прилавке. Саша машинально спрятала ее в карман. Обеими руками взяла стакан и чуть не уронила, такой он оказался горячий. Поставила обратно и принялась оглядываться в поисках салфеток.

– Сам понятия не имею, где здесь лежат салфетки, – сочувственно сказал ей продавец глинтвейна. – Я же тут, если что, не работаю. А прямо сейчас вообще крепко сплю на работе, потому что у меня по плану ночной обход; сам удивился, когда вместо интересующих меня объектов увидел во сне этот смешной киоск. И друзья немедленно подтянулись, на халявную выпивку у них фантастическое чутье: зачем тебе приснилось, как торгуешь глинтвейном в киоске, когда-нибудь потом разберешься, а сейчас давай наливай.

– Вы спите, – повторила Саша. – И я, получается, тоже? Это, конечно, все объясняет. Хотя я обычно сразу же просыпаюсь, когда во сне понимаю, что сплю.

– Нет, вы-то как раз бодрствуете, – заверил ее тот. – Но поговорить о деле это совершенно не помешает. Даже наоборот. Я давно вас приметил и никак не мог решить, что с вами делать. Потому что, с одной стороны, мне такие люди нужны, а я нужен вам еще больше. А с другой, интересно было смотреть, как вы сами отлично справляетесь – без поддержки, без опоры, без учителей. Одно из самых красивых зрелищ, какие я в своей жизни видел – вы и ваша игра.

У Саши было так много вопросов, что она не смогла выбрать, с какого начать. Поэтому молча смотрела на человека за стойкой. С виду обычный дядька, но теперь почему-то рядом с ним стало гораздо страшнее, чем когда у него были рога.

– Вы глинтвейн пейте, – посоветовал он. – Если остынет, будет невкусно. Да и вам лучше поскорей захмелеть. Быть чужим сном на трезвую голову трудно, это я понимаю. Тем более, моим.

И добавил, пока Саша осторожно пробовала глинтвейн:

– Сколько я на своем веку занимался кадровыми вопросами, а все равно до сих пор иногда теряюсь: с чего начать? Как все объяснить, чтобы и положение дел показать достаточно ясно, и с ума раньше времени не свести? Но есть золотое правило, ни разу не подводило: если собираешься предложить человеку работу в Граничной полиции, для начала хорошенько его напои.

Состав и пропорции:

водка – 30 мл;

ананасовый сок – 150 мл;

ликер «Blue Curaçao» – 120 мл;

лед.

Для этого коктейля желательно использовать специальный декоративный лед в виде глаз. Он обычно продается в магазинах накануне Дня Всех Святых. Если купить такой лед нет возможности, его можно приготовить самостоятельно. В формочки для льда уложить половинки оливок срезами вниз и налить любую бесцветную минеральную воду с газом: благодаря газу лед получится мутным и белым, и «глаза» будут выглядеть достаточно реалистично.

Водку, ананасовый сок и голубой Кюрасао смешать в шейкере со льдом и процедить в бокал «харрикейн» (Hurricane glass). Добавить несколько кусочков «глазастого льда».

Расстались на ярмарке и встретились тоже на ярмарке, снова у прилавка с белым мускатным глинтвейном, который она ему в прошлый раз посоветовала купить. Зоран сразу ее узнал, хотя осенью она была с непокрытой головой, а теперь в вязаной шапке с яркими смешными помпонами, которые отвлекают внимание от лица. Однако Зоран не зря художник; не портретист, но это неважно, память на любые визуальные образы у него с детства цепкая – что однажды увидел, то останется с ним навсегда.