Я, стиснув зубы, кивнула, и мы продолжили путь до академии.

Как же ты ошибаешься. Эта решительность во мне есть, просто она направлена исключительно на одного человека. И когда я его найду, моя рука не дрогнет.

У комнаты меня подрезала Рина.

— Привет, ты где гуляешь? — улыбнулась она. — В кои-то веки у меня появилось свободное время, поэтому я пришла позвать тебя на чай, причем даже с пирожными.

— Ну, если с пирожными, то я просто не имею сил отказаться, — подмигнула я. — Подожди пару минут, я в сухое переоденусь.

— Жду, не потеряйся только нигде.

И я поспешила переодеваться. Раз есть шанс нормально пообщаться с подругой, я его не упущу. И вот я уже наблюдала, как Рина споро разливает по кружкам горячий ароматный напиток.

— Так, ну чай-то я вижу, а где же обещанная выпечка? — усмехнувшись, поинтересовалась я. — Я же только ради нее, можно сказать, и пришла.

— Какая вредина, я к ней со всей душой, а она исключительно ради еды, — возмутилась подруга. — Сейчас принесу! — и убежала в спальню.

— Я просто голодная, — оправдываясь, крикнула я. — После прогулок на свежем воздухе всегда аппетит зверский, а тут ты с таким соблазнительным предложением.

— Где гуляла-то? — поинтересовалась она, возвращаясь с коробочкой, украшенной известной эмблемой. А коробочка мне знакома! Как сейчас помню, именно такая эмблема сгорела в моем камине вместе с бумагами.

— Да по территории пробежалась. Погода хорошая. — Желания делиться про свои занятия с Флорой так и не появилось. — Слушай, это откуда же такое богатство? — поинтересовалась я, прекрасно понимая, что подруга тратить такую сумму в лучшей кондитерской города не стала бы.

— Это подарок, — покраснев, увильнула она от ответа.

И я даже догадываюсь чей. Осознание, что я по этому поводу не испытываю никаких чувств, настигло внезапно и действительно порадовало. Похоже, теперь я смогу спокойно общаться с подругой, не испытывая чувства вины, что не радуюсь ее счастью.

— Хороший подарок, — одобрила я, любуясь красиво украшенными «корзиночками». Даже пожалела, что свою когда-то предала огню. — И вкусный! — Взяла маленькое произведение искусства, запила горячим чаем. То, что надо после холодного леса. Руки за тренировку заметно замерзли, поэтому я с удовольствием грела их о горячие бока кружки.

— Мне тоже нравится, — поддакнула подруга, надкусывая свое пирожное. — Ну рассказывай, как дела у тебя, чем живешь?

А рассказывать было нечего. В жизни-то у меня много чего произошло, но не того, чем можно поделиться с лучшей подругой. Скупо пересказав факультетские сплетни, потребовала рассказа и от нее. Рине поделиться было чем. И учеба, и общение, и стажировка — жизнь буквально била ключом! Несмотря на нагрузку, Рина была довольна. Я же, выслушивая ее долгую исповедь, внезапно осознала, что мне невообразимо скучно. А восторженные отзывы буквально по каждому поводу даже немного раздражали. В выгодном свете внезапно предстало поведение Флоры, которая вообще появлялась, только когда ей что-то было нужно. Может, это эгоистично, зато ненужной и несущественной информацией не перегружает. После первой кружки чая последовала вторая, а потом еще одна. Пирожные уже давно закончились, и я, почти не слушая подругу, все сильнее и сильнее сжимая кружку, грела никак не отогревающиеся руки. Догрелась. Внезапно кружка в моих пальцах тихо хрустнула, и я сжала осколки, тут же впившиеся острыми краями в кожу.

— Вот Безмирье! — Я дернулась, разжимая ладони, но они уже окрасились в красный цвет, второй раз за сегодняшний вечер.

— Каська! — переполошилась подруга, метнулась ко мне и начала быстро снимать с окровавленных рук осколки. — Как же так получилось-то!

— Я, наверное, слишком сильно сжала, а чашка и так треснутая давно, — пробормотала я, морщась от боли и вспоминая изящно изгибающуюся нить трещины, за которую я так любила эту посудину. И всегда пила у Рины только из нее. Что ж, стоило ждать, что когда-нибудь это произойдет. Жаль, что именно сегодня. От осколков недолеченный порез, конечно, снова начал кровоточить.

— Еще и чаинки забились в рану, — расстроенно проговорила девушка, взяла платок и замотала обе руки. — Идем в спальню, промоем, и я залечу.

Чаинки вымывались неохотно, но в конце концов и следа от ранки не осталось. В итоге у нас полностью здоровые руки, залитое чаем платье, разбитая кружка и очередной окровавленный платок. Подругу я ни в чем не подозревала, за эти годы она уже десятки раз могла при желании воспользоваться моей кровью. Хотя я и Рине предложила простирать испорченный платок, но тоже получила лишь небрежный взмах рукой: «Сама разберусь». Подруга очень переживала, что я из-за нее поранилась, теперь уже был мой черед отмахиваться. Что меня действительно радовало, так это завершение наших посиделок.

А следующее утро началось с очередных плохих новостей, принесенных очередным вестником от Рика. Скоро его письма станут для меня плохой приметой.

«Еще один труп к ритуалу. Похоже, картина повторяется».

Итак, новое убийство. А сколько дней прошло с предыдущего? Я задумалась, пытаясь правильно посчитать. Всего одиннадцать? А кажется, целая жизнь, столько всего произошло.

Снова одиннадцать. Рик прав: схема повторяется, лишь слегка изменившись. Интересно, с чего бы это? Почему теперь убийства происходят только в ключевых точках? Добавился фактор, позволяющий усилить действие ритуала? Или усиление теперь и не требуется? Может, открытие первой части библиотеки запустило какой-то механизм, и теперь требуется всего лишь небольшой толчок, чтобы распахнулась следующая дверь?

Ладно, эти вопросы важны, но важнее всего вычислить конечную точку. Пока не произойдет еще одно убийство, достроить звезду не получится. Значит, есть еще одиннадцать дней, чтобы выманить заговорщика чудесами в больнице. Да, делать я теперь ничего не могу, мне остается осторожное наблюдение за окружающими.

Стук в дверь отвлек меня от размышлений. И этот грохот мне теперь ни с чем не спутать.

— Не поняла, а где мрачное лицо и добрый посыл пойти лесом в это чудесное утро? — удивленно взглянула на меня девушка, стоило мне открыть.

— Я уже давно проснулась, так что можешь быть спокойна, — заметила ей в ответ, закрывая дверь на ключ. — Ну что, посылать тебя лесом или сама дойдешь?

— Сама как-нибудь, — пробормотала она. — Но ты мне все удовольствие обломала. Я, может, исключительно ради твоей недовольной физиономии так рано встала.

— Значит, придется работать без удовольствия, — заключила я, и мы направились в лес.

В этот раз тренировка прошла исключительно в повторении изученного ранее и доведения до автоматизма всех движений. В том числе и движений по извлечению ножей. К счастью, обошлось без травм. Многочисленные синяки считать не будем.

А остатки выходного дня прошли в уроках, домашних заботах и каком-то удивительном спокойствии. Когда разум не отягощен излишними эмоциями, жить однозначно легче и проще.