Я схватила бумажное полотенце и бокал, но потом отставила.

Надо выйти. С полотенцем. Якобы я очень занята. Нет, бред. Да какое им вообще дело!

Истерика внутри нарастала. Шумные гости прошли в гостиную, и на кухне, проводив Дору и Матиаса, показался Вальтер. Я смотрела на него, как маленький зверёк, который укрылся в кустах от табуна диких животных.

— Я сейчас, — тихо-тихо сказала я и провела ладонью по лбу.

— Ты волнуешься? — он взял меня за руку.

— Вальтер, почему ты мне не сказал? — шёпотом спросила я.

— О чём ты? — нахмурился Брандт. — А, о Доре! Но я тоже теперь тебя хорошо знаю. Как и Анна.

Да, конечно же, я снова понимаю, о чём он…

— Привет! Приятно познакомиться. Матиас. — первым начал знакомство приятель Вальтера на очень неплохом русском. — Давай на "ты" сразу? Момент. Ты не против?

Не успела я ответить, а он уже достал синюю пачку сигарет и щёлкнул зажигалкой. Затянулся, наклонил голову вбок, прищурился, внимательно смотря в глаза сквозь дым и линзы стильных очков в чёрной оправе.

И кто эта женщина? Я была удивлена Доре, которая пришла совсем без макияжа. Кофточка с высоким воротником, совсем не по погоде. Широкие синие джинсы скрывали стройные ножки.

— Ой, Дора, здравствуйте!

— Привет, Рита! — она так тепло и по-дружески улыбнулась, совсем не так, как обычно в офисе.

Как же мне к ней обращаться, на «вы» или на «ты»? Ничего не понимаю.

— Давай будем на "ты", — ну всё, она ещё и мысли мои читает! — Но если на работе тебе будет комфортнее оставаться на «вы», всё в порядке.

— Матиас, ты надолго? — Вальтер удобно расположился рядом со мной.

— Три недели. Всего.

— Значит, раньше меня уедешь?

— Скорее всего. Тем более, отец всегда говорит… — Фогель-младший с улыбкой затянулся. — Отец говорит, что Россия меня развращает.

— Ага, — засмеялась Дора и, тронув Матиаса за плечо, со всей игривостью и любовью во взгляде продолжила забавляться над ним: — Как и Австрия, как и Италия, как и Чехия!

Я смущённо улыбнулась, выдохнула и снова посмотрела на Матиаса, заметив живой интерес в голубых глазах нового знакомца. Сделав пару затяжек, он отложил сигарету и взялся открывать бутылку, время от времени поглядывая на меня. Казалось, ещё мгновение и он открыто скажет Вальтеру: «Не ту Риту я себе представлял! Не ту, дружище!»

Отличная генетика и здоровый образ жизни — первое, что приходило на ум при взгляде на него. Густые чёрные волосы, небольшой зачёс назад и подбритые виски, на которых чуть заметно проступала седина. Он много улыбался, собирая небольшие морщинки в уголках глаз. Правильные черты лица притягивали взгляд, заставляли вновь и вновь смотреть только на него.

Тренированное тело выдавало, возможно, уже былую страсть к спорту, но и не похоже было, что он увлечённый завсегдатай фитнес-клуба. Чёрная рубашка с двумя расстёгнутыми пуговицами сверху ладно сидела на крепкой фигуре. Да, наконец-то нашлось подходящее слово — был он весь какой-то ладный.

Ничуть не удивлюсь, если он окажется вампиром. Серьёзно. Надо вывести его на солнышко...

Всем внешним видом, как ни странно, Матиас отталкивал от себя, наводя смутные подозрения и предвзятое отношение к нему, как к типичному гуляке. Вряд ли он упускает возможность, если девушка едва намекнёт на желание уединиться с ним.

Да, прости, Дора! Но, чёрт, я не даже не осуждаю податливых девушек — каждая должна родить от него, как минимум, одного ребёнка!

Мой генератор глупых мыслей работал в привычном для себя автономном режиме.

Интересно, он сам понимает, насколько физически привлекателен? Конечно, иначе не надел бы эту рубашку, не выбрал бы такие очки!

Впрочем, зачем мне думать об этой пошлости? Я не обязана близко общаться с ним или того хуже — заводить дружбу, да хотя бы делать вид только потому, что он приятель Вальтера! Познакомились, хорошо и довольно.

— Так, Брандт, — бодро продолжал тем временем мой новый коллега, всё также с бутылкой в руках, — давай, рассказывай, что вы тут успели навертеть в компании? Отец будто уклоняется от всех сложных разговоров. Что, пожрёт нас Вальдблум и выплюнет на улицу? Пакуем чемоданы в родную Германию? Так, бокалы… — Фогель-младший растерянно посмотрел на пустой стол.

— Ох, точно, бокалы! Извиняюсь, — выдала я, не успел Вальтер и слово вставить в ответ на вопросы Матиаса, и поспешила покинуть гостей.

— Тебе помочь? — с улыбкой ко мне на кухне присоединилась Дора. Не получилось скрыться хотя бы на пару минут и перевести дух от скованного знакомства.

— Спасибо, — я попыталась сказать это как можно более расслабленно. — Сейчас посмотрим.

— Классная помада, тебе очень идёт, — она снова искренне улыбнулась.

Что это с ней сегодня? Или со мной? Что мне ответить? Что ей идут эти джинсы? А то она сама не знает!

— Спасибо ещё раз, — быстро ответила я. — Это «Риммель», недавно открыла для себя.

— Правда? Я вот никак не могу попробовать ничего у них. Теперь вижу, стоит.

— Ну, — я замялась, — очень бюджетная марка, мне кажется.

— Рита, расслабься, я — простой человек! Буду рада если поделишься какими-то находками. По цене — абсолютно неважно!

Что происходит? Верните мне лучше ту Дору, из рабочего измерения! С этой я не знаю, как себя держать!

О чём можно вести светские беседы с коллегой, я пока не представляла. Не настолько мы с ней близки, чтобы обсуждать личное. Да и меня совсем не интересовала её жизнь с одного известного момента.

Время шло, но как я ни пыталась, не могла забыть Партугас из самых первых рабочих дней, когда она недоверчиво смотрела на меня, позволяла себе проявлять мнимое превосходство, говоря с Лаврецкой на английском. А какое право она имела читать личную записку Вальтера да ещё и комментировать, стоя прямо за моей спиной? Нет, такие удушающие доверие моменты не скоро вымываются из памяти. И уж точно не стираются они парой милых улыбок и приветливых будничных фраз, сказанных доверительным тоном.

Пусть в офисе расстановка сил немного сменилась благодаря нашей с Максом неожиданной для всех сцепке и Вальтером-моим-непосредственным-начальником, Дора по-прежнему оставалась той коллегой, с которой меня вынуждает каждый день общаться и сталкиваться только общий кабинет.

— Так, — Партугас озадаченно осмотрелась. — Нужна ещё ваза. Мы принесли фрукты.

Дора по-хозяйски уверенно потянулась к верхнему шкафчику и достала оттуда глубокую чашу. Этот её жест мне очень не понравился. Для неё это — чужая квартира, почему она так хорошо здесь ориентируется?

— Хотя, думаю, та стеклянная, высокая сгодится, да? Давай я быстренько помою фрукты, а ты разрежешь.