– Да уж. Ты бы Георгия видела, когда я ему этот списочек передала. Тоже ахнул. «Собачье сердце» вспомнил, Полиграфа Полиграфовича Шарикова, Эллочку-людоедку…

– Ну да, Шариков тоже философские работы читал. Ну так что, выдали ей?

– Нет, конечно, ничего ей никто не выдаст. Она ведь к Георгию еще заявится…

* * *

Позавтракав, четверо «друидов» отправились вслед за Зимородком к кладбищу.

Искать «место преступления» было не нужно: уродливая гарь теперь надолго останется в лесу. План же Зимородка и Эланы был очень прост: коль скоро поджигатель затаился, его можно наказать с помощью магии. При этом совершенно необязательно знать, кто именно это сотворил: достаточно провести небольшой обряд – и этот, вне всякого сомнения, очень глупый чел будет наказан – обожжет себе руку. Как? Да неважно, главное – обожжет. Вот тут-то можно его и вычислить, а заодно – понять, злоумышленник это или же просто дурак. Кстати, все склонялись ко второму варианту: жечь собственное жилище, которое наверняка пострадало бы в большом пожаре, никакой злоумышленник не стал бы.

– Ну что, начнем?.. – Зимородок решительно оглядела место их вчерашнего сражения с огнем.

– Да, только как? – вопросительно посмотрел на нее Подорожник.

– А то нам впервой. Помнишь заговоренный лук со стрелами? Давай примерно так же, – девушка кивнула в сторону гари. – Вот здесь был главный очаг пожара, ветер был с той стороны.

– Ты, Подорожник, лучше всего заклятия сочиняешь – тебе и флаг в руки, – заметила Элана. – А остальное сделаем мы.

– Если б ты заклятие вчера выдумал, то и ладонь бы не обжег, наверное, – заметил Алирен. – И почему только вчера до такого никто не додумался?..

– Наверное, в том был какой-то смысл, – философски рассудила Инга.

– Ну что, становимся в круг – там, где пламя начало разгораться. Так, теперь сосредоточимся, – скомандовала Элана. – А ты, Подорожник, сконцентрируйся на заклятии. И помни: мы не собираемся убивать этого типа, но пускай он получит свое… Да, вот что, берем в руку – в правую, так, наверное, лучше, – по горсточке пепла… Начинай!

И Подорожник, слегка прикрыв глаза и внутренне сконцентрировавшись, начал читать заклятие, сочиняя его на ходу:

Кто вчера разжег здесь пламя,

Тот наказан будет нами.

Серый пепел, горький дым,

Отправляйтесь вслед за ним.

Я заклятие плету

И бросаю в пустоту

На того, кто здесь вчера

Нам не пожелал добра.

Тронь, невидимый огонь,

Его правую ладонь…

Неизвестно, насколько длинными оказались бы в итоге стихи Подорожника, но провести обряд полностью так, как было задумано, ему не дали. На сей раз не вытерпела Зимородок, неожиданно для самой себя завершившая заклятие:

– Мы тогда узнаем сразу эту подлую заразу…

Остальные выпустили пепел из рук и уставились на нее.

– Ну зачем ты все испортила?.. – начал было Подорожник. – Это же заклятие, я должен был продолжить его совсем не так… А теперь может не сработать!

– А вот получилось так. И что плохого? – проговорила девушка. – По-моему, вполне отличное завершение. И, если подействует, ох, и придется кому-то вспомнить вчерашний пожар, – она окинула возмущенным взглядом выгоревший кустарник и мох. – Пойдем. Элана, ты ведь сегодня работаешь в госпитале, а не дежуришь у Ника? Вот и посмотришь, кто явится. Я-то не смогу, через час заступаю в дневной дозор, а Инга и Подорожник будут где-нибудь поблизости.

– Через час… Успеешь еще посмотреть, если наша магия уже подействовала. Давайте-ка поскорей к госпиталю, думаю, мой пациент туда уже несется, как наскипидаренный… – Элана улыбнулась и почти побежала по тропинке.

Всю обратную дорогу Подорожник молчал, хотя мысли по его лицу можно было прочесть безо всякой магии: «Вот, испортила песню, дура…» Дуться он перестал, лишь подойдя к жилищу. И правильно сделал, что перестал. Заклятие по наитию – такая странная штука, в которой действия и слова каждого из «друидов» приобретают особенный смысл, и если кто-то должен сказать или сделать нечто, в первоначальные планы не входившее, значит – так и надо.

* * *

Магия – дело хорошее, но осторожность и осмотрительность не менее важны, а вот об этом «друиды» во время обряда забыли напрочь. Впрочем, существо, поселившееся сейчас на гари, было настолько слабым и беспомощным, что не смогло бы при всем желании причинить им сейчас хоть какой-нибудь вред. Желание-то, разумеется, было. Еще бы – эти существа решили принести вред не кому-нибудь, а Светлой Госпоже, владычице белого кристалла. Но обнаружить себя означало бы ничем не помочь хозяйке и погибнуть самому. И существо предпочло затаиться и наблюдать.

Как оно вообще не погибло во время скитаний? Это было трудно понять, вырвавшись из ловушки, в которой оно жило многие и многие смены сезонов – сколько тысяч лет прошло, существо не задумывалось, оно уже было ослаблено. Потом вроде бы силы начали постепенно возвращаться, но на Светлого Господина напали, пришлось отдать все силы на его восстановление, и все равно спасти его не удалось. Что ж с того: Господина не стало, появилась Госпожа. Служить ей было легко и приятно, но все равно требовалось восстановить силы. И гарь – естественное и привычное условие существования – подходила для это более всего. Но никакой гари поблизости не было.

Что ж, пришлось внушить – разумеется, через белый кристалл, заключающий сущность создателя существа, – мысль о том, что нужно поджечь сухой мох. Госпожа справилась с этим блестяще, вот только гарь получилась не такой обширной, как хотелось бы. Оказывается, эти странные двуногие существа могут владеть высшими силами. Они могут быть опасны. Значит, нужно выжидать. А потом начать постепенно готовить Светлую Госпожу к решительному сражению. Но это – позже, а пока следует затаиться. И наблюдать…

Если бы среди «друидов» оказался Ник, он, скорее всего, заметил бы кое-что необычное на выгоревшем пространстве – нечто, что напомнило бы ему об опасных приключениях во время случившегося не так давно путешествия. Но Ник едва-едва пришел в себя в княжьем тереме, и ему сейчас было не до Светлой Госпожи и Тени, которая обрела хозяйку. Или стала хозяйкой, что, пожалуй, вернее…

* * *

Если утром что-то не заладилось, то и день наверняка удачным не станет. Нельзя сказать, чтобы это золотое правило Фаэлинда не помнила, но следовать ему и быть хотя бы чуть-чуть осмотрительнее она не захотела. И напрасно.

Утром состоялся ее разговор с Георгием, и сейчас она со злостью вспоминала все, что ей было сказано.

Все дело в том, что она попросила одного из своих приятелей составить список литературы, посвященной преодолению человеческого, точнее, «овеческого» в человеке. В конце концов, она становится не-человеком, при ее нынешних магических способностях это уже очевидно. А такую вещь, как идеологию, сбрасывать со счетов нельзя – это Фаэ понимала, хотя и чисто интуитивно.