Дракон несся совсем низко, черная тень скользила по залитойсолнцем траве, но никто не вскидывал голову, более ужасная смерть проносится состуком копыт артанских коней.

Наконец Иггельд рассмотрел далеко впереди целую группукуявских всадников, уходят вдоль опушки леса, а за ними устремился артанскийотряд. Трое куявов повернули коней, сшиблись… Иггельд восхищенно ругнулся. Троеявно жертвовали собой, так он решил сперва, но трое артан упали с коней сразуже, завязался бой, трое дрались яростные, несокрушимые, их окружили, а пятероартан отделились от группы и ринулись за убегающими.

Иггельд только сейчас различил, что двое поддерживают вседле грузного воина, что то и дело падает лицом в конскую гриву. Еще двое смечами в руках мчались впереди и сзади. Черныш пронесся чуть ли не надголовами, верхушки деревьев закачались от могучего взмаха крыльев.

Когда Черныш набрал высоту и развернулся, Иггельд сизумлением увидел, что трое куявов изрубили артан в капусту, ни один не ушел,да и постыдился бы уходить, а трое, залитые своей и чужой кровью, галопомстарались догнать основную группу.

Иггельд выбрал поляну по предполагаемому ходу всадников,похлопал Черныша по шее.

– Вон там надо сесть!.. Побыстрее!.. Поторопись!

Черныш опустил голову, всматриваясь. Крылья подтянулись ктелу, стали короче, тело провалилось к лесу. Черныш изменил наклон, его понесловперед, торопливо выставил крылья над верхушками деревьев. Встречный ветерударил Иггельду в лицо. Толчок, Черныш пробежал пару шагов, тяжело опустился набрюхо.

Иггельд соскочил на землю, впереди уже показались скачущиевсадники. Он бросился наперерез, замахал руками.

– Стойте!.. Антланец, это я – Иггельд!..Остановитесь!

Всадники неслись мимо, лишь один услышал крик, оглянулся,начал придерживать коня.

– Иггельд?.. Что ты делаешь здесь?

– Коман! – прокричал Иггельд. – ОстановиАнтланца!.. Там впереди уже артане!.. Вы с раненым не прорветесь!

Коман, старший сын Антланца, прокричал:

– Жди здесь!

Он пришпорил измученного коня и ринулся вдогонку забратьями. Иггельд оглянулся, сквозь редкий куявский лес виднелась чудовищнаятуша с грудой сложенных на спине крыльев. Сердце сжалось в тревоге. Драконотдыхает, набирается сил, но по дороге обратно придется сделать посадку и основательнопокормить. Л в это время дракон уязвим, как простая корова.

Послышался топот. Всадники ломились напрямик, молодой лестрещал, деревца ломались, как сухие камышинки. Антланца поддерживали в седле незря: наскоро перевязанный, он ехал с накрытыми глазами, то падая навзничь, топытаясь свалиться вбок.

Болгор, что держал отца, спросил с надеждой:

– Твой дракон поднимет двоих?

– Для того и посадил! – крикнул Иггельд. –Давайте его побыстрее!

Антланца сняли с седла, Иггельд бежал впереди, дракон услышалтреск в лесу, приподнял голову, глаза зажглись багровым огнем. Болгор спросил,задыхаясь:

– Он нас… не сожрет?

– Конечно, сожрет, – успокоил Иггельд. – Надоже чем-то кормить, как вы думаете?

Он взял из их рук Антланца, кости и мышцы затрещали, будтоподнял гору. Даже не гору, а горный хребет. Сцепил челюсти, сделал шаг, ногипогружались в землю, словно шел по болоту. Сзади что-то кричали сыновьяАнтланца, но из-за шума в черепе не слышал, в глазах потемнело, еще бы парушагов, еще один, нет, еще три…

Он упал с ношей, ударившись о костистый бок. Толстыепластины потрескивали, задевая одна другую. Дракон дышал неторопливо, горячеедыхание обожгло щеку.

– Ну-ну, – сказал Иггельд, – не балуйся.

Длинный горячий язык лизнул лицо, едва не свалив с ног.Иггельд сцепил зубы и начал карабкаться с тяжелой ношей сперва по толстой лапе,потом по толстому боку, наконец по спине.

Издали послышались крики, конский топот, потом там жезазвенело железо.

Иггельд торопливо закрепил ремнями неподвижное тело,крикнул:

– Черныш! Улетаем!.. Домой, понял? Прямо домой!

Под ногами качнулось, заскрипело. Дракон вытянул голову,измерил взглядом расстояние до ближайших деревьев. Иггельд придержал Антланца,дракон чуть присел, снова выпрямился, определяя добавочный вес, собрался вкомок, вскинул крылья, затем одновременно мощные лапы с силой оттолкнулись отземли, а крылья ударили по воздуху.

Обоих вжало в покрытую костяным панцирем спину. Иггельдзажмурился, тело стало тяжелым, дыхание остановилось, а деревья метнулисьнавстречу. В ужасе понял, что дракон переоценил мощь своих мускулов, деревьяналетели с треском, шумом, зеленые листья застучали по лицу.

Голос Антланца прозвучал слабо и в то же время гулко:

– Что… это?

– Этот… гад, – ответил Иггельд, – снесверхушки деревьев на полверсты… Любит ломать, мерзавец!

– Настоящий мужик, – прохрипел Антланец. – Агде мои?

– Я не мог взять всех, – ответил Иггельдвиновато. – Черныш у меня не транспортный… Ребята сумеют пробиться… ядумаю.

Антланец закрыл глаза.

– Я тоже… думаю. Я был им только обузой.

Дракон часто и мощно бил по воздуху крыльями. С каждымударом их вжимало в костяную спину. Иггельд пытался оборачиваться, но высокиедеревья скрыли схватку.

– Артане разбились на мелкие группки, – сказалИггельд торопливо, – наверное, ловят Одера, князей, беров… А от такихотрядов твои сыновья отобьются с легкостью.

– Отобьются, – проворчал Антланец. – Ящеругораздил меня вляпаться в такую войну!.. Мы ж наполовину артане, если не большечем наполовину. Так какого же я?.. Не понимаю.

Холодный ветер пытался продуть их насквозь, но Антланец дажене поморщился. Иггельд потуже затянул шкурки на рукавах, сохраняя тепло.

Рано утром над огромным полем повис красный туман,настоянный на впитавшейся в землю крови. Как призраки проступали фигуры,наклонялись, переворачивали трупы. Иногда слышался хрип, тускло блисталожелезо. Раненых милосердно добивали, модно снимали с убитых все ценное.

Конь Придона осторожно переступал через павших. Копыта глубокопогружались в раскисшую от крови землю. Красные струйки вытекали медленно,заполняли ямки, собирались в ручейки и бежали уже резвее, отыскивая местопониже. Иногда конь всхрапывал, пятился: некуда поставить копыто, а трупы одинна другом в половину человеческого роста. Обычно тут же и герой, сумевшийпоразить столько врагов.

По бранному полю всю ночь ходили артане, сгибались подтяжестью доспехов, оружия, и все еще ходили сейчас, утром. Сперва хватали все,на что падал взгляд, потом выбирали поценнее, наконец старались раньше другихзаметить павших военачальников: у них самые лучшие доспехи, прекрасные мечи, акроме того, на поясах мешочки с золотыми монетами.