И вдруг заметил, что один из нападавших, отшвырнув старика,сдёрнул украшение с пальца каменной тётки.

– Стоять!!! – Майор выстрелил в него, пытаясьстреножить, но декоративные импортные светильники, и так-то не особенно яркие,совсем потонули в облаке пороховых газов. Пуля прошла мимо цели, и наглыйпохититель со всех ног рванул в проём подземного перехода.

– Ах ты, гад! – Собакин, не раздумывая, пустился впогоню. Вор должен сидеть в тюрьме! С ходу окунувшись в радужное сияние, АндронКузьмич на секунду потерял ориентировку в пространстве. А когда реальностьвновь встала на место, он увидел припорошённый снежком асфальт мостовой,знакомые фонари и – буквально в пяти метрах от себя – распростёртого в кровавойлуже расхитителя общенародной собственности…

…Двери второго «Мерседеса» синхронно захлопали. Выскочившиеиз него трое резво пустились вдогонку за Вольтанутым.

– Не ломать, просто затопчите, – напутствовал ихСемён Петрович по рации. Уж что говорить, их физическая форма не шла ни в какоесравнение с жалкими кондициями убогого, давно подточенными портвейном и прочимиспиртосодержащими гадостями. Разрыв быстро сокращался. Хомяков успокоеннооткинулся на тёплые кожаные подушки, сочтя инцидент исчерпанным.

И, как водится, поторопился.

Надо было ему с самого начала понять: случилось одно ивторое – жди третьего. Бог, как известно, троицу любит!

Совершенно неожиданно – почему-то обойдясь без медленногустеющего тумана – ударила яркая радужная вспышка. И неподалеку от юродивогона проезжей части материализовался здоровенный мужик в драном и грязном, но непотерявшем царственности красном прикиде. Да не один, а с большущей белойсобакой на руках!

Собственно, Семён Петрович не особенно удивился бы, возникниперед ним ревущий боевой слон или амазонский охотник, обвитый живой анакондой.За время промысла с Вольтанутым он насмотрелся уже всякого и именно поэтомусразу сообразил, что именно было неправильно с этим беловолосым предкомАрнольда Шварценеггера.

Дыра по какой-то причине не поджарила ему мозги.

Проскочив единым духом Бог знает сколько столетий, пареньвывалился в двадцать первый век не бессмысленным студнем, сохранившим лишьвнешнее человекоподобие, а вполне прежним собой. То бишь не терпилой безответным,а очень даже дееспособной боевой единицей. Куда там гладиаторам, сдёрнутым сарены где-то на задворках древнеримской империи! Малый в красном моментальнопросёк ситуацию и, спустив наземь собаку, ринулся выручать Вольтанутого. Дляначала он что-то сказал обидчикам юродивого самым повелительным тоном. А когдате не послушали, невероятно красиво и быстро приласкал ближайшего хребтом омёрзлый асфальт. Это было что-то из области боевых искусств, может быть, изтого солнечного источника, откуда все каратэ и кунг-фу потом разошлись. Белаясука практически одновременно положила второго. И тоже, как заметил СемёнПетрович, калечить не стала, лишь обездвижила.

Вот в этом они с её хозяином очень крупно ошиблись…

– Быка валите, недоумки!!! – бешено закричал врацию Семён Петрович, и, словно в ответ на его крик, произошло новое явление.Прямо у обезображенного капота «Мерседеса» выпрыгнул из радужной молнии ещёодин мордоворот. В чёрной лепихе и с занесённым мечом. И первое, что он сделалпо эту сторону дыры…

Ну конечно – с уханьем саданул клинком по лобовомустеклу-хамелеону.

Да знал ли он, скотина безмозглая, сколько стоило этостекло?

Покажите нам того, кто на месте Семёна Петровича сумел бысовладать с нервами. Мигом всколыхнулись молодецкие навыки, давно не знавшиеприменения, но оттого ни в коей мере не заржавевшие. Почтенный депутат разомвыхватил из кобуры пистолет. Да не какую-нибудь миниатюрную дамскую пукалку, амощный девятимиллиметровый ствол с автоматическим снятием с предохранителя.Быстро дослал патрон, выскочил из многострадального автомобиля – и лично«сходил на мокрое», то бишь длинной очередью снёс фехтовальщику половину башки.Рефлекторно сдёрнув с пальца клиента гайку с двумя сверкальцами, Степан Ильичвыпрямился… и аж похолодел. В нескольких шагах от себя он вдруг узрел своегозлейшего по нынешним временам врага. Нет, не саблезубого тигра, не взбешённогомамонта – какое там! Перед ним предстало нечто существенно худшее, а именно –офицер «красноголовых». С перекошенной от ярости физиономией и с дымящимсяпистолетом в руке.

Бешено топоча сапожищами по асфальту, легавый с ходу кинулсяк хомяковским подручным, волочившим Вольтанутого. И, когда те схватились запушки, без всяких разговоров принялся шмалять.

– В тройке! – заорал Семён Петрович уже не врацию, а просто так. – Замочите мента!!!

Лев Поликарпович собирался галантно доставить свою новуюзнакомую непосредственно в дебри Красноармейских улиц, где она проживала. Нопока он раскочегаривал успевшего остыть арахисового «Москвича», пока тотзастревал на ледяных ухабах, пока, наконец, опасливо спускался с Пулковскойвысоты – сгустился зимний вечер, и Лев Поликарпович испросил у пассажиркиразрешения ненадолго заглянуть на улицу Победы. Там, сказал он, должно быть,уже собрались его ученики, так он хоть ключ от квартиры им передаст.

Рита, естественно, не возражала.

По дороге они разговорились, профессор представился, и Рита,для которой название «Гипертех» было далеко не пустым звуком, как раз хотеласпросить Льва Поликарповича, не был ли он случайно знаком с таким ужасносерьёзным дядечкой из институтской охраны по фамилии Скудин. Но в это время«Москвич» осторожно объехал припаркованные у поребрика автомобили и затормозилпри въезде во двор, и фары осветили какую-то молодёжь, в самом деле стоявшуювозле парадного, и…

К водительской дверце наклонился не кто иной, как ИванСтепанович Скудин собственной персоной.

– Здравствуйте, Лев Поликарпович. Давайте я его отгоню.Если будет минутка, мне бы с вами посоветоваться…

Конечно, Кудеяр разглядел посторонние тени за стёкламиавтомобиля, а на «чердаке» – второй комплект лыж. Профессор был не один, начто, конечно, имел полное право. Но мог ли предположить полковник, что вследующую секунду из машины выпорхнет давно похороненная им «покойница» – и, недолгодумая, повиснет у него на шее.

– Ванечка! Здравствуй!

В порыве чувств она даже чмокнула его в щёку. Скудинподхватил её, оторвав от земли.

– Ритка. Сестрёнка…

Она была вполне настоящая, тёплая и живая. А следом за Ритойнаружу выбрался крупный, сурового вида кобель и пошёл знакомиться с хозяйкинымидрузьями.

Друзей оказалось немало. Все гладили его, ласкали,почёсывали. Особенно Чейзу понравился один из них, рослый и темнокожий. Кобельпристально изучил доселе неведомый запах, а потом сел и протянул преподобномуБрауну лапу.