– Пора выходить на битву, – объяснила Елена своему отражению и, готовая к бою, гордо вздернула подбородок.

У Талейрана сегодня принимали: кареты одна за другой подъезжали к крыльцу.

«Жаль, Доротея будет занята, и мы не сможем поговорить», – расстроилась Елена. Она вошла в знакомый вестибюль и, отдав слуге шаль, направилась ко входу в салон. Графиня де Талейран-Перигор с видом радушной королевы прохаживалась среди многочисленных гостей.

– Боже, как я рада! – воскликнула она, обняв Елену. – Наконец-то ты приехала. Я так по тебе скучала! Впрочем, сейчас не до чувств, надо держать оборону. Думаю, через четверть часа я освобожусь, тогда и поговорим, а ты пока поздоровайся с дядей. Только ничего с ним не обсуждай, если вдруг станет спрашивать о твоём замке в долине Луары, делай вид, что не понимаешь.

– Но я, и правда, не понимаю…

– Я потом объясню, – шепнула Доротея и повернулась к вновь прибывшему толстяку в расшитом золотом придворном мундире.

Елена прошла в дальний конец зала. Князь Талейран, величественный, как августейшая особа, стоял, опираясь на палку с золотым набалдашником. Увидев спешащую к нему Елену, довольно хмыкнул.

– Приветствую вас, маркиза, и должен отметить, что вы стали ещё красивее, – заметил он и тут же добавил ложку дёгтя в бочку мёда: – Правда, теперь всё изменилось: раньше вы блистали здесь одна, а теперь у вас появилось множество русских соперниц.

Князь почти незаметно кивнул в сторону прелестной большеглазой блондинки, одетой в полупрозрачное белое платье. На шее, запястьях и в ушах женщины искрили радужным блеском великолепные бриллианты.

– Эта милейшая дама – княгиня Багратион – демонстрирует обществу неприлично дорогие фамильные драгоценности своего деда – Потёмкина. Так что зря вы сегодня ограничились серьгами. Теперь здесь новые веяния – бедных не любят, – заметил хозяин дома.

Елена опешила. Талейран её оскорбляет? С чего бы ему это понадобилось?.. Может, на что-то ей намекает?.. На что?.. Придётся давать взятку? Но кому, неужто королю?.. Голова пошла кругом, но Талейран подхватил Елену под руку и повёл знакомить с гостями.

Общество, собравшееся сегодня во дворце на улице Сент-Флорантен, оказалось самым разношёрстным. Тут мелькали иностранные дипломаты, аристократы, вернувшиеся из эмиграции, приближённые Наполеона, предложившие свои услуги новой власти, и офицеры в мундирах разных стран. Почти никого из них Елена не знала. Талейран представлял её, говорил несколько вежливых фраз и, как только приличия позволяли, переходил к следующей группе гостей. Теперь они приближались к компании военных, центром которой была прелестная блондинка в великолепных бриллиантах.

– Элен, предупреждаю, княгиня Багратион очень опасна! Не говорите лишнего, а главное, не упоминайте, что вы русская, – посоветовал князь.

Они подошли к военным, Талейран отпустил локоть Елены, шагнул к княгине и поцеловал ей руку.

– Катрин, вы просто обворожительны! Своим присутствием вы осветили мой скромный дом. – Талейран отступил, взял за руку Елену и произнес: – Позвольте представить вам и вашим друзьям близкого друга нашей семьи – маркизу де Сент-Этьен.

Елена поклонилась, приветливо глядя на блондинку, та внимательно посмотрела на неё и улыбнулась одними губами, и, хотя улыбка на этом алебастровом лице казалась заученно прелестной, глаза дамы остались холодными.

– Очень приятно, маркиза! Мы здесь уже три месяца, а вас ещё не видели. Я думаю, что такую красоту мои друзья не пропустили бы. Позвольте, я представлю их вам. – Княгиня повернулась к офицеру, стоящему слева от нее: – Ротмистр Орловский.

Молодой черноглазый офицер, прищёлкнув каблуками, поклонился Елене и поцеловал ей руку. Она ответила ему дежурной фразой и улыбнулась его откровенному восторгу.

– Барон Миних, – продолжила княгиня, повернувшись к серьёзному офицеру, стоящему справа от неё. Тот поклонился Елене и, поцеловав ей руку, задержал её пальцы в своих чуть дольше положенного.

«Не так-то он и серьёзен», – поняла Елена. Она кивнула и мягко освободила руку.

– Граф Василевский, – объявила прелестная блондинка и повернулась к человеку, которого Елена не видела из-за массивной фигуры хозяина дома.

У Елены подкосились ноги, и она изо всех сил вцепилась в руку Талейрана.

– Очень рад познакомиться, – знакомый низкий баритон прозвучал так близко, и Елена не смогла заставить себя поднять глаза на говорившего.

Все ждали её ответа. Елена собралась с мужеством и подняла ресницы. Бывший жених – всё такой же обольстительно красивый – стоял перед ней, прищурив зелёные глаза. Елена протянула ему дрожащую руку, он легко коснулся губами её перчатки и отступил.

Василевский её не узнал! Елене показалось, что на её алое платье кто-то вылил ведро холодной воды: озноб прошёл по спине, а руки моментально заледенели. К счастью, Талейран сказал пару дежурных фраз и перешёл к группе австрийских дипломатов. Это дало Елене крохотную передышку, а ещё через пять минут к ним подошла Доротея и увела подругу в свой кабинет. На ватных ногах прошла Елена по коридору и как подкошенная рухнула в кресло.

– Что с тобой?.. Ты совсем бледная… Тебе плохо? – испугалась Доротея. – Я сейчас пошлю за доктором.

– Не нужно доктора, я здорова, – Елене казалось, что она вот-вот потеряет сознание, из последних сил она попросила: – Дай мне воды, пожалуйста.

Доротея схватила со столика графин и плеснула в бокал янтарной жидкости.

– Выпей коньяку – по себе знаю, что это помогает лучше, чем вода… Что случилось? Когда ты только приехала, выглядела прекрасно.

– Я увидела одного человека… Я знала его раньше, – Елену всю трясло, но она смогла храбро закончить: – Он был моим женихом, а сейчас меня не узнал.

– Но как такое возможно – ведь тебя достаточно увидеть один раз, чтобы больше никогда не забыть?..

– Это долгая история.

– А я никуда не спешу, до обеда ещё целый час, можешь рассказывать. – Доротея уселась поудобнее, расправила складки платья и добавила: – Всё равно я никуда тебя в таком состоянии не отпущу.

– Ну, если ты согласна слушать… – Елена начала свой рассказ с того осеннего утра два года назад, когда в Ратманово приехал дядя с известием о смерти её брата. Она поведала подруге всё, вплоть до венчания с Арманом накануне его гибели.

Когда Елена закончила, потрясённая Доротея лишь развела руками.

– Такое даже невозможно придумать, а это случилось на самом деле. Что же нам теперь делать? Мари – дочь Василевского, но нельзя допустить, чтобы кто-нибудь об этом догадался. Теперь-то ясно, откуда у девочки эти изумрудные глаза, и вообще, как я начинаю понимать, она очень похожа на отца. Ты тоже так считаешь?

– Да, Мари – копия Василевского, – согласилась Елена, сделавшая это открытие давным-давно.