Она снова запихала книгу в Библию и попыталась положить ее всвой рюкзак, и в отчаянии остановилась. Слишком много барахла.

— Нам нужна еще одна сумка, — сказала она. —Что-нибудь небольшое.

Шейн принес пластиковый продуктовый пакет из кухни, кинул внего Библию, и потащил Клэр к выходу. Она в последний раз оглянулась наодинокую гостиную профессора Уилсона. На каминной полке тикали часы, и всезастыло в ожидании жизни, которой никогда больше здесь не будет.

Да, это печально.

— Сначала беги, — сказал Шейн. — Поплачешьпотом.

Это был отличный девиз для Морганвилля.

Они вернулись к дому примерно через полчаса. Когда ониобогнули угол Лот-стрит, и увидели готичный фасад Стеклянного дома на фоненовых домов, Клэр тут же бросился в глаза синий джип, стоящий на обочине. Онвыглядел знакомым.

— Боже мой! — выдохнула она и остановилась каквкопанная.

— Остановка? Плохая идея. Давай, Клер, вперед…

— Это машина моих родителей! — воскликнулаона. — Мои родители здесь! Ох ты, Боже мой! — Она практическипровизжала последнюю часть, и развернулась было, чтобы убежать, но Шейн схватилее за ворот рубашки и потащил за собой.

— Лучше покончить с этим, — сказал он. — Еслиони зашли так далеко, чтобы отыскать тебя, они не уедут, не сказав привет.

— Ой! Отпусти! — Он отпустил.

Клэр одернула рубашку и метнула на него разгневанный взгляд,а он отвесил экстравагантный поклон.

— Ты первая, — сказал он. — Я прикрою твоюспину.

Но сейчас ее больше всего заботило, что ждет ее впереди.

Открыв входную дверь, она расслышала озабоченный голос Евы.

— Я уверена, она появится здесь с минуты на минуту —она, знаете ли, на занятиях, и…

— Юная леди, моя дочь не на занятиях. Я был там. Она непоявлялась в классе весь день. Теперь вы собираетесь сказать мне, где она, илимне придется вызвать полицию?

Папа вне себя. Клэр с трудом сглотнула, борясь с желаниемразвернуться, закрыть дверь и убежать. Она не сделала этого только потому, чтоШейн был прямо за ней, и он считал ситуацию слишком забавной, чтобы дать ейскрыться. Поэтому она собралась с духом и пошла по коридору в сторону голосов.Только Ева и папа. А где…

— Клэр! — Она узнала бы этот вопль облегчениявезде. Прежде, чем она успела сказать «Привет, мама», ее захлестнули объятия иволна духов Л'Ореаль. Спустя мгновение Клэр уже держали на расстоянии вытянутойруки и трясли как тряпичную куклу. — Клэр, чем ты занимаешься? Что тыздесь делаешь?

— Мам…

— Мы так беспокоились о тебе после того ужасногонесчастного случая, но Лес не мог отлучится с работы до сегодняшнего дня…

— Да не стоило волноваться…

— И мы просто должны были приехать навестить тебя, нотвоя комната в общежитии была пуста. Ты пропустила занятия — Клэр, что с тобой?Я не могу поверить, что ты могла такое сделать!

— Какое такое? — вздохнула она. — Мама,может, ты перестанешь меня трясти? У меня голова кружится.

Мама отпустила ее и скрестила руки на груди. Она была неочень высокой — всего на пару дюймов выше Клэр, даже в туфлях на каблуках — ипапа, который зверем смотрел на Шейна, казался на ее фоне вдвое шире и выше.

— Это он? — спросил папа. — Это из-за него утебя неприятности?

— Нет, — возразил Шейн. — У меня просто лицотакое.

— Заткнись! — зашипела Клэр. Она практическислышала, как он мысленно потешается над всем этим. Ей это смешным неказалось. — Шейн просто мой друг, папа. Как и Ева.

— Ева? — Ее родители посмотрели друг на другаотсутствующим взглядом. — Ты имеешь в виду…

Они бросили полный ужаса взгляд на Еву, которая стояла,сложив руки и пытаясь выглядеть как можно более респектабельно для человека вкостюме готической балерины — юбка из черной сетки и топ из красного атласа.Она мило улыбнулась, но впечатление подпортила красная губная помада(позаимствованная у Миранды?) и серьги в виде черепов.

Мама слабо простонала:

— Клэр, раньше у тебя были такие хорошие друзья. Чтослучилось с Элизабет?

— Она поступила в Техасский AM.

— Это не причина перестать быть друзьями.

Материнская логика. Клэр решила, что Шейн был прав — не былоникакого выхода. Она с тем же успехом могла прыгнуть в бассейн с акулами.

— Мама, Ева и Шейн — мои соседи. Здесь. В этом доме.

Молчание. Мама и папа застыли на месте.

— Лес? — переспросила мама. — Она сказала,что живет здесь?

— Юная леди, вы здесь не живете, — сказалпапа. — Вы живете в общежитии.

— Нет. Я живу здесь, и это мое решение.

— Это незаконно! По правилам ты должна жить в кампусе,Клэр. Ты не можешь просто…

Ночь за окном скользила мимо них, неприметная и быстрая какубийца.

— Могу, — возразила Клэр. — И делаю. Я невернусь туда.

— Ну, я не собираюсь платить кругленькую сумму за то,чтобы ты сидела в каком-то старом доме с кучкой… — папа запнулся, пытаясьподобрать подходящее слово для описания Евы и Шейна. — Друзей! И — онихотя бы учатся?

— Я как раз только что отучился, — сказал Шейн.

— Заткнись! — Клэр чуть не расплакалась.

— Ну хватит. Собирай свои вещи, Клэр. Ты идешь с нами.

Веселье тут же покинуло лицо Шейна.

— Нет, не идет, — возразил он. — Только неночью. Простите.

Папа покраснел, разъярился еще сильнее и ткнул в нее пальцем:

— Так вот почему ты здесь? Старшие мальчики? Живете пододной крышей?

— Ох, Клэр, — вздохнула мама. — Ты слишкоммолода для этого. Ты…

— Шейн, — подсказал Шейн.

— Шейн, я не сомневаюсь, что ты хороший парень, —ее голос звучал не особо убедительно, — но ты должен понять, что Клэр —особенная девушка, и она очень молода.

— Она — ребенок! — перебил папа. — Ейшестнадцать! И если ты к ней приставал…

— Папа! — Клэр подумала, что ее лицо приобрело тотже оттенок красного, как и у папы, хотя и по другой причине. — Хватит уже!Шейн мой друг! Прекрати меня смущать!

— Смущать тебя? Клэр, как, по-твоему, мы себячувствуем? — заревел папа.

В наступившей тишине Клэр услышала, как Майкл успокаивающеговорит со ступенек:

— По-моему, нам всем лучше присесть.

Все садиться не стали. Шейн с Евой сбежали в кухню, откудараздавалось клацание посуды и яростный шепот. Клэр неловко притулилась надиване между родителями и траурно смотрела на сидящего в кресле Майкла. Онвыглядел спокойным и собранным.