Покрутив зелье в руках, я вернул его на место. Сегодня я приму другое, ещё более дорогое, за которым покупатели тоже стремились в земли Морозной Гряды. Зелье Возрождения. Зелье, в котором алхимики Ордена сумели совместить три других, сделав каждое из них лучше, чем оно могло бы быть поодиночке. Возрождение лечит все раны, кроме смертельных, устраняет повреждения меридианов, восстанавливает сущность жизни.

В другое время я бы оставил этот единственный пузырёк на крайний случай. Вот только такой крайний случай уже произошёл несколько дней назад. Когда же это было? Четыре, пять дней назад? Неважно. Важно то, что тогда, на склоне Братьев я превзошёл себя и свои силы, сжёг сущность жизни, повредил меридианы, получил раны, навредил себе боевыми зельями. Да, лечебными зельями и техниками, энергией Дерева из духовной яшмы я восстановился. Но насколько хорошо подействовало всё это? Сколько оставили шрамов после себя мои безумные Круговороты? К чему беречь то, что может помочь мне уже сейчас, ведь чем старее рана, тем сложнее её лечить. Если только ты не Древний дух в Павильоне Здоровья.

А проблемы у меня есть и без всяких невидимых шрамов. Те два узла на меридианах плеча, что были словно обожжены техникой Пратия. Они ведь до сих пор отличаются от соседних и я до сих пор не рискнул провести по ним Звёздный Клинок.

Спустя десяток вдохов я, оскальзываясь на глинистом берегу, спустился в ручей повыше доспеха. Уселся, погрузившись в воду по пояс, потянулся к ней духом. Да, вот они, нити стихии воды.

И я без сомнений, выдернув пробку с орденской печатью, опрокинул зелье в рот. Затем ещё раз вслушался в себя, в разбегающиеся по жилам и меридианам тёплые потоки энергии с зелёными точками, отчётливо заметными духовным зрением. Затем вслушался в окружающий мир.

Обычные звуки леса: шорохи, журчание, негромкое пение птиц. За одним исключением. Этот жалобный визг последнее, что издал Зверь, понявший на кого наткнулся у так вкусно пахнущего ручья. Я под надёжной защитой, а сам призрак получил отличный шанс пополнить силы.

А вот для меня здесь маловато энергии Неба: теперь ощущаю это отчётливо и даже родная вода не сильно помогает, нет в ней на этот раз дополнительного источника силы. И это хорошо, мне не нужна сейчас помощь жемчужины. У меня есть другой способ. Гораздо более честный. Я потянулся к кисету, к лежащему на его полке небольшому золотому мешочку. Нет, я не собирался снова рвать себя, вытягивая силу из духовной яшмы, всего лишь хотел воспользоваться рецептом стариков.

Мешочек занял место на поясе рядом с кисетом. Не прошло и сотни вдохов, как я ощутил влияние его содержимого. Это было похоже на то, как я сам выпускаю из тела туман силы, который замирает на расстоянии волоса от поверхности кожи и защищает меня от атак техниками. Только здесь эта… эта плёнка духовной силы появилась сама, медленно расползаясь от монет. И она явно ни от чего не защищала, но словно одежда, прикрыла от непогоды внешнего мира, подарив ощущение тепла и уюта. Необычное чувство. Но позволившее мне наконец сосредоточиться на потоках лечебного зелья, омывающих моё тело изнутри и на своих мыслях.

Больше всего удивляло, как много о моей жизни и людях, встречавшихся у меня на пути, знал этот имперец Клатир. Словно он едва ли не с деревни в Нулевом всегда стоял у меня за спиной. Но это бессмыслица… Или нет?

Единственное моё отличие от других идущих, которое могло послужить таким строгим условием для перехода во Второй пояс, это мой талант. Талант Указов. Не зря же он советовал держать его в тайне. Что если в первый раз, когда я создал свой Указ на стройке стены вокруг деревни, об этом стало известно имперцам. Как? Откуда мне знать? Но мало ли чего я, лягушка на дне колодца, не знаю об этом мире и своём таланте. Ведь говорили же про имперцев, что они почти поголовно сами обладают талантом Указов?

А может быть, они узнали обо мне только здесь, в Первом? Когда я выдал себя на глазах этого самого Клатира, который пил вино в какой-нибудь харчевне Гряды. Да, я использовал Указы в городе несколько раз. А уж на площади, когда бился с орденцами, то разбрасывал их налево и направо. Если вспомнить, то тогда я как раз почувствовал что-то странное, словно кто-то стоял во внутренних воротах, прячась в тенях прохода. Мог ли я заметить Властелина Духа? Вряд ли. Но сам момент неплохой. Я применял Указы стоя на массиве Ордена. Что, если там был и массив или формация имперцев?

Это кажется мне более похожим на правду. А уж с этого момента легко можно было разузнать мою жизнь и получить список людей, с которыми я знаком. Условие, что поставил Клатир, неприятно нарушает мои планы, но я могу его вытерпеть, хотя снова, уже второй раз придётся отказаться от спокойной жизни и путешествия по другим землям. Выходит, успею поглядеть только Шепчущие Леса. Ведь я не столь глуп, чтобы тянуть до последнего и далеко отъезжать от указанных ворот во Второй. Не стоит полагаться на случай. Умереть из-за рухнувшего моста или сломанной повозки не лучший конец для того, кто выжил на склоне Братьев, не лучший конец для шэна Стража.

Мысли перескочили на самих Стражей. Нет ничего удивительного и в том, что имперец, один из того клана, правящего возрождённой Империей, имеет ранг Стражей. Кому как не Вилору, герою и таланту, выдалось собрать все знания павших Древних? Ведь он начал свой путь не из Нулевого, выжженого дотла и населённого сейчас мусорными отбросами, а из Третьего пояса. Теперь я почти точно знаю кто такие эти Наследники, что пришли в Миражный и поставили условия его духам. И точно знаю, что никакого договора с Царями не было, а трёхцветные Указы поставлены вилорцами и защищают их тайны.

Выходит, что все, на ком они есть, когда-то повстречали вот этого Клатира или его соклановца и имели с ним беседу? Не мог же он ставить Указ просто так, ничего им не объясняя? Или мог? Я же ставлю свои Указы Сна ничего не спрашивая. И важно ли это? Ничуть. Важнее и приятнее то, что одно дело выполнить приказ кого-то неизвестного мне, а другое, последовать распоряжению старшего собрата ордена, которому поклялся служить.

Я привык быть свободным искателем, но на самом деле, гонка к Миражному с недомолвками Мириота, когда мне своей кровью пришлось доказывать, что я готов ко входу в город, а меня вели словно тупого джейра, дёргая верёвку в нужную сторону – меня сильно злила. Выбешивала. Заставляла делать много ошибок и откровенных глупостей. Как насмешки над Риквилом, особенно в нашу последнюю схватку, когда даже Вартус высказал мне упрёк. По большому счёту в том, что он сорвался и попытался войти в дом, отмеченный меткой сокровищ, только моя вина. А ведь вслед за ним ушла Таори.

Пересев ближе к берегу, откинулся на спину, устроив голову на травяной подушке и позволив воде омывать всё тело. Глядел, как высоко в ветвях беззаботно вьют гнездо Серые Клевцы, попытался представить, каково двум ватажникам в городе. Сумели ли они избежать гнева духа Миражного? Судя по тому, сколько Зверей он собрал, чтобы выбросить нас из города, дух был очень зол. Но вот умел ли он так же быстро остывать от вспыхнувшего гнева? Имели ли шэны хоть какие-то права в Миражном? Сейчас мне очень хотелось, чтобы Риквил, а тем более Таори остались живы и выбрались из города.