Ничего, похожего насадики, ужилищ небыло. Лишь полусухие пучки высокой травы тут итам торчали извыжженной земли. Ницветов, никустов, нидеревьев. Кое-где накаменистой почве валялись небольшие валуны, наодном изних кто-то оставил глиняный кувшин.

Народу наулице было явно меньше, восновном торговцы даработяги стележками икорзинами. Бандиты, разбойники имошенники разных мастей, стекающиеся наКаменистое плато совсего Мидкора, судя повсему, сейчас отдыхали отбурной ночной гулянки. Что ихпритягивает втаком неприветливом месте, бывшем, как японял, краем освоенных неписями территорий? Видимо, сюда, подобно крепостным, бежавшим вовремена Российской империи наДон, стекались авантюристы имаргиналы совсего Мидкора. И, похоже, отсюда, как исДона, выдачи нет.

—Тывсегда ходишь, будто зачерепахой крадешься?— дернул меня заруку Лотрес.— Пошли.

Ядвинулся следом заним поизвилистой траектории, тоидело огибая стоявшие напути дома. Довольно скоро впереди показалась городская стена изпесчаника, неменьше пяти метров ввысоту. Кое-где еепрорезали узкие бойницы сплощадками перед ними, ккоторым поднимались крутые лестницы. Авверхней части были вмонтированы три ряда острых пик, отливающих наярком солнце серебром. Японял, что это иесть Зубастая Стена, окоторой говорил Толстый Пью. Действительно, чем-то напоминает акульи зубы.

Пройдя метров пятьдесят вдоль стены, мывышли кчахлым деревянным воротам, укрепленным проржавевшими металлическими листами. Возле них размещалось вытянутое сосиской здание, кстене которого была привалена куча прямоугольных ростовых щитов вроде древнеримских. Напросторной площадке перед ним стояли несколько стоек скопьями иалебардами, рядом топтались стражи вчерных металлических доспехах. Над ихголовами блестели ники, после каждого изкоторых значилось: «Гвардеец».

Интересно, чью власть они представляют? Неместного жесброда.

Казарма приграничного гарнизона, догадался я.

Кроме нас сЛотресом, здесь собралось еще несколько гражданских. Двоих яузнал: забулдыгу, что храпел упоилки, имужика срынка, который называл моего провожатого малышом. Рядом стояли три рыжебородых мениольца спомятыми рожами, явно искатели приключений. Немного встороне яувидел интересную пару: старик сперевязанным коленом, опираясь напалку, что-то объяснял юнцу лет шестнадцати соспутанными волосами доплеч. Судя поодежде— обычные фермеры. Яприслушался кихразговору.

—Придется тебе идти вместо меня, Барсол,— говорил старик.— Если невернем долг Тархану, оннас сосвету сживет. Тызапомнил все, что записано вмоей тетради?

—Да, отец. Ятвои картинки сзакрытыми глазами смогу нарисовать,— ответил парень, достав изсумы тонкую книжицу сзамызганными листами, прошитыми между двух деревянных фанерок.

—Атекст под ними запомнил?

—Небеспокойся, как найду нужное растение, прочту, что тыонем написал.

—Яжепросил все хорошенько выучить,— нахмурился старый фермер.— Это очень важно! Эх. Ладно, запомни хотя быэто: красным цветом нарисованы самые опасные растения, синим— средненькие, азеленые— совсем простые, заних идают меньше…

—Нучто тысомной как смаленьким? Говорю же, сделаю все как надо!— теперь уже начал злиться парень. Итут жевоскликнул, ткнув пальцем всторону:— О, смотри, смотри! Ихуже вытащили изямы!

—Нучто тысним поделаешь?— покачал головой старик иокликнул моего знакомого забулдыгу:— Верлис, хоть тызаним присмотри, подстрахуй моего обалдуя.

—Постараюсь,— прищурив один глаз иразминая круговыми движениями пальцев висок, ответил тот.— Главное, чтобы онсам никуда нелез, язаним неугонюсь.

Мне, конечно, стало любопытно, кого там вытащили изямы. Япокрутил головой иувидел пятерых человек. Изможденных, врваных рубищах, скандалами наногах, скованными общей цепью. Двое стражей, подталкивая бедолаг древками копий, подвели ихквнушительному валуну вцентре площадки. Ипристегнули цепь кмассивному железному кольцу, вбитому вкамень.

—Как ксобакам относятся!— процедил сквозь зубы Лотрес.

Ондостал измешка флягу ирешительно направился кстрадальцам.

—Анустоять! Неположено подходить кприговоренным!— рявкнул охранник, направив нанего копье.— Или хочешь наихместе оказаться?

—Был уже,— спокойно ответил Лотрес и, необращая внимания наугрозы, двинулся дальше.— Ятолько воды дам, всю ночь ведь вяме просидели.

Никогда бынеподумал, что онспособен насострадание. Скорее всего, оннеэтих бедолаг жалеет, асебя, когда-то оказавшегося втакой жеситуации.

Кним подбежал еще один солдат.

—Еще шаг, иострие моей пики выскочит утебя изспины!

Нашум изказармы выскочил страж срыжим пером нашлеме. Над его головой блестело:

Михти, командир роты гвардейцев

Онбыстрым взглядом оценил ситуацию ивыкрикнул:

—Лотрес, опять тызастарое? Ануподойди!

Мой провожатый приблизился кнему. Они сполминуты очем-то разговаривали. Затем Михти повернул голову икрикнул одному изгвардейцев:

—Покорми ихперед дорогой, иначе больше ста метров непройдут!

Пока ротный отдавал приказ, Лотрес достал измешка несколько монет иукрадкой бросил вбадью, стоявшую увхода вказарму.

Солдат убежал, нотут жевернулся скорытом вруках ивывалил содержимое перед заключенными. Прямо наземлю. Несмотря нато, что эта пища больше походила наобъедки, несчастные набросились нанее, отталкивая друг друга истараясь ухватить кусок побольше. Похоже, Лотрес ошибся, сказав, что кним относятся как ксобакам. Люди ксвоим питомцам нетак суровы.

Тем временем кМихти один задругим стали подходить гражданские. Ипока ротный отворачивался скаким-нибудь приказом, они так же, как иЛотрес, незаметно бросали вбадью деньги.

—Тыдал зазавтрак преступников, аэти зачто?— снедоумением спросил яувернувшегося шулера.

—Закакой еще завтрак?— хмыкнул он.— Я, как ивсе, заплатил, чтобы пойти сними, так намного безопаснее. Тариф— десять серебряных монет сноса.

—Азачем онбашкой вертит, когда ему деньги дают?

—Ритуал такой. Думает, если что, это спасет его отУст истины,— усмехнулся Лотрес.— Тебе тоже нужно раскошелиться, иначе непустят.

Онвыжидательно посмотрел наменя.

—Давай, чего ждешь?

Янапустил дури вглаза.

—Что давать?

—Свою долю, что жееще! Немне жзатебя платить.

—Акому же?— широко улыбнувшись, явупор посмотрел нанего.— Поконтракту ядолжен только хранить тайну, никакой платы там нет.

Лицо Рыжего перекосилось отзлости.

—Ну, тыи… жук. Ладно, еще сочтемся.

Выудив измешка еще одну десятку, онподошел кбадье икинул внее деньги. Ротный посмотрел нанего, перевел взгляд наменя икивнул.

—О, новенький!— послышался возбужденный голос Барсола.

Яобернулся— двое стражников вели еще одного заключенного, вкандалах наногах имагических наручниках наруках.