– Попробуйте другого поискать, – вздохнула тетка, – вот естьКорчагин, трех собак имеет…

– Нет-нет, мы хотим именно самую многочисленную свору вМоскве и интерьер частного дома! – настаивала я.

– Впрочем, попытайтесь, – неожиданно согласилась собачница,– кто знает, может, ему тоже реклама нужна, пишите, Роман Михайлович Конкин.

– А он кто? Чем занимается?

– Вы не знаете? – удивилась дама.

– Нет.

– Председатель фирмы «Русское богатство», – пояснила она. –Бриллиантами торгует. Пишите адрес. Рублевское шоссе… Только с ним бессмысленноразговаривать, лучше с женой, Луизой, она собаками занимается, он толькоохотится.

– Спасибо, – с жаром воскликнула я, – а с кем я сейчасбеседую?

– Нина Александровна Логинова, председатель клуба, –сообщила тетка и отсоединилась.

Я мигом вновь начала терзать телефон.

– Слушаю, – раздался женский голос.

– Можно Луизу?

– Кто ее спрашивает?

– Нина Александровна Логинова, клуб борзых.

– Минуточку, пожалуйста.

Из мембраны полилась заунывная мелодия, потом послышалсявысокий, совершенно детский голосок:

– Ниночка, душенька, только не говорите, что соревнованияперенесли на субботу! У Романа день рождения!

– Простите, Луиза, вы не так поняли. Мне дала этот телефонЛогинова, я работаю в журнале «Охота».

– Очень здорово! – с энтузиазмом воскликнула женщина изатарахтела: – О моих собаках уже много писали, такая свора во всей Россииодна, уникальные животные, рабочие, мы по зайцам. Да и на соревнованиях всегдапервые.

Она болтала и болтала, не давая вставить и звука в потокслов.

– Можно к вам сегодня подъехать? – вклинилась я в монолог.

– Да, конечно, это очень даже здорово.

– К двум?

– Отлично, я весь день дома.

Еще бы, имея мужа, торгующего алмазами, можно себе позволитьпраздное времяпрепровождение. Поэтому небось и завела пятнадцать собак, чтобыбыло чем заняться, а то ведь со скуки помереть можно! Теперь главное, чтобыдома оказалась Зина Серова, она-то в отличие от богачки каждый день вынужденатрудиться. Зинка переводчица, «перетолковывает» с немецкого на русский детскиекнижки. Надеюсь, не умотала в издательство за очередным заказом.

Но фея удачи продолжала мне улыбаться во весь рот.

– Да! – рявкнула Зинка.

– Слышь, Серова, – отозвалась я, – дай бабушкин комплектпоносить, только на один день.

– Приезжай, – милостиво разрешила подруга, – как раз Танькаего вчера вернула, на свадьбу брала.

Зиночкина бабушка была богатой женщиной, то ли графиней, толи княгиней. Немалое состояние погибло в горниле революции. Бабуля успеласпрятать совсем немногое. И среди прочего невероятной красоты набор: серьги,кулон и перстень. Огромные, редкой чистоты изумруды в платине с бриллиантами.Зинка дает поносить вещи близким подругам, желающим произвести впечатление накавалеров или работодателей…

– На, – сунула она мне на пороге замшевую коробку, – в метроне надевай, неси в сумке, прижми к сердцу. Потеряешь, убью.

Я кивнула и двинулась в сторону метро.

Рублевское шоссе – суперпрестижное место для проживания, ипоселок, куда лежал мой путь, явно не был рассчитан на людей, которыепользуются общественным транспортом. Мне пришлось ждать на ледяном ветрумаршрутное такси, а когда оно наконец появилось, выяснилось, что я в очередитринадцатая, и «Автолайн», выпустив струю вонючего выхлопного газа, стартовалбез меня…

Наконец, замерзнув до окоченения, я добралась до остановки«Немчиновка» и спросила у мужика в жутко грязной куртке:

– Где поселок Новый?

– А иди через поле, – мотнул головой абориген, – напрямикшуруй, никуда не сворачивай.

Потом окинул меня оценивающим взглядом и добавил:

– Только ежели мечтаешь у них на работу устроиться, то зря.

– Да, – заинтересовалась я, – им прислуга не нужна, самиубирают?

– Как же, – заржал мужик, – такие люди не бегают с сумкамипо магазинам. Только когда поселок построился, наши бабы обрадовались, думали,их домработницами возьмут. Обломилось! Там уже были слуги. Так-то! Имей в виду,работы не сыщешь!

– Далеко идти?

– Километра четыре.

Я присвистнула:

– Чего же так неудобно построились! Это сколько же отостановки переть!

Мужчина засмеялся:

– Ну ты хохмачка! Они же все на машинах, вжик – и на месте!

Я вздохнула, накинула капюшон и пошла по тропинке черезполе.

Луиза оказалась молоденькой девушкой, веселой и приветливой.В моем понимании жена одного из богатейших людей России должна была выглядетьне так. На Луизе были самые затрапезные черные джинсы, серенький свитерок«лапша» и простенькие туфли, кожаные, без всяких прибамбасов.

Я не стала снимать шапочку и шарфик, просто скинула куртку.Целый час Луиза, взахлеб рассказывая о собаках, демонстрировала мне животных.Они и впрямь выглядели роскошно: элегантные, безумно худые, с умными длиннымимордами. Вскоре мне стало понятно, что собаки умнее хозяйки, а еще черезполчаса выяснилось: Луизе всего двадцать лет.

– Я третья жена Романа, – по-детски бесхитростно объясниладевушка, – работала моделью, по «языку» бегала. «Русское богатство» намдрагоценности для показа представляло, восхитительные вещи. Там я его иувидела.

– Теперь дома сидите? – спросила я, заранее зная ответ.

– Да, – грустно сказала Луиза, – год уже! Скукотищазверская! Подруг нет, работать Рома не разрешает, да я и не умею ничего, кромекак вещи демонстрировать. Но муж не хочет, чтобы на меня посторонние мужикипялились. Вот, собаками занялась. Сама их мою, расчесываю, бегаю по трикилометра в день, это мои дети. Хотите чаю?

По-прежнему не снимая шапочки и шарфа, я прошла за хозяйкойв гостиную, где получила чашечку великолепного чая и восхитительные пирожные,явно только что выпеченные кондитером.