декабря 1915 г., страховая маклерская компания «Э. Капел-Кюр и К° Лтд.»[491] совместно с агентством «Ллойдс» выписала два страховых полиса «на японские военные корабли» на перевозку в интересах Банка Англии по маршруту Владивосток — Ванкувер/Оттава на сумму 1,2615 млн ф. ст. При этом прямо назван груз — «золото». В сопроводительном письме генерального директора страховой компании на имя главного кассира Банка Англии еще более точно указаны объекты страхова-ния — «японские крейсеры». И это при том, что их названия еще не были известны руководству Банка Англии. Однако, как видим, круг посвященных в операцию по транспортировке огромных ценностей еще задолго до ее начала стремительно расширялся. Причем переписка велась по обычным почтовым каналам, а документы, исходящие от частных фирм, не имели, что вполне естественно, никаких грифов секретности, т. е. с точки зрения закона являлись рутинными деловыми бумагами, к которым и отношение соответственное.

Не откладывая решение в долгий ящик, морской министр и будущий премьер-министр Японии адмирал Томосабуро Като[492] назначил для выполнения «специального задания» уже теперь нам хорошо известные крейсеры «Токива» и «Титосэ» из состава 4-го боевого отряда 2-й эскадры Объединенного флота, приказав командиру военно-морского района (ВМР) Майдзуру[493] вице-адмиралу Матахатиро Наве[494] обеспечить всем необходимым для похода указанные крейсеры, которые должны «в январе 1916 г. перевезти ценный груз из Владивостока в Майдзуру и принять соответствующие меры по охране этого груза при транспортировке в Осаку»[495].

По соображениям секретности японское руководство приняло решение выгрузить золото по его доставке в страну в военном порту Майдзуру, а не в торговом порту Осака, где было невозможно сохранить секретность. Однако, несмотря на все ухищрения, плавание крейсеров не осталось незамеченным для прессы, в том числе и в России. Но об этом чуть позже.

К. Е. Замен[496], заместитель директора Особенной канцелярии по кредитной части, вернувшись 9 декабря 1915 г. с прогулки по парку в отель «Гайд-парк», где он в тот момент проживал в Лондоне, получил ввиду срочности из рук коридорного боя письмо главного кассира Банка Англии Дж. Г. Нэйрна. Опуская некоторые уже известные нам детали, Нэйрн, в частности, указывал:

Ссылаясь на вашу беседу с Управляющим во вторник, во второй половине дня, хочу предоставить вам информацию о деталях приготовлений, проведенных Банком Англии в связи с обязательством правительства России поставить золота на 10 млн фунтов стерлингов во Владивосток:

(1) Золото должно быть доставлено во Владивосток после 10 декабря, как можно скорее.

(2) Все золото во Владивостоке должно быть передано в интересах Банка Англии имеющему соответствующие полномочия представителю (или представителям) правительства Японии. Далее 2 млн фунтов стерлингов золотом будут направлены в Осаку и 8 млн фунтов стерлингов — в Ванкувер на японских военных кораблях «Токива» и «Титосэ».

(3) Правительство Японии заплатит за золото на сумму 2 млн фунтов стерлингов во Владивостоке, после того как оно перейдет в собственность японской стороны… По прибытии в Осаку монеты должны будут подвергнуться пересчету и проверке представителями японского правительства в присутствии уполномоченных лиц правительства России.

(4) Японские военные корабли «Токива» и «Титосэ» направятся из Осаки в Ванкувер с золотом на 8 млн фунтов. По прибытии в Ванкувер золото будет доставлено компанией «Доминион экспресс» в Оттаву для передачи там министру финансов.

(5) Подразумевается, что представители вашего правительства будут сопровождать и в целом осуществлять контроль за соблюдением договоренностей относительно транспортировки до того момента, пока золото не будет передано министру финансов в Оттаве.

(6) Соблюдая все меры предосторожности… японское правительство вместе с этим не берет на себя ответственность за его благополучную доставку в Ванкувер. Всю ответственность во время перевозки из Владивостока в Оттаву несет британское правительство[497].

А между тем нервозность что в Токио, что в Лондоне нарастала. Посла Японии в Англии Кацуносукэ Иноуэ[498] засыпали запросами: когда? Когда? Ну когда же? И как бы ни хотелось ему порадовать высокое начальство приятной для него новостью, сообщать пока было нечего. 10 декабря 1915 г. он все же вынужден дать знаменитому теперь министру иностранных дел Кикудзиро Исии[499] телеграмму о том, что, увы, точная дата прибытия золота во Владивосток все еще не определена.

Однако в итоге получилось, что Иноуэ поторопился — ему явно немного не хватило терпения. Ибо уже на следующий день, 11 декабря 1915 г., К. Е. Замен официальной запиской на имя управляющего Банком Англии сообщил, что, согласно полученной им телеграмме из Петрограда, золото «отправлено и прибудет во Владивосток приблизительно в течение трех недель»[500].

Ответ Канлиффа не заставил себя ждать и был получен в тот же день. Банкира интересовало только одно: как будет сформирована партия — «в виде слитков или в монете, и если в монете, то каких именно стран». Одновременно уважаемый лорд известил об этом и японского представителя. Так что уже 11 декабря Кэнго Мори располагал информацией о возможных сроках прибытия транспорта во Владивосток.

В архивных делах Банка Англии также сохранилось письмо Джона Брэдбери, подтверждающее осведомленность министерств финансов и иностранных дел Великобритании обо всех деталях хода операции на тот момент. Для нас это обстоятельство представляет интерес, поскольку позволяет проследить, как расширялся круг ведомств и лиц, в том числе представителей частного бизнеса, которые в полном объеме располагали информацией о готовящейся транспортировке русского золота за океан. Лично на меня наибольшее впечатление произвел тот факт, что секретные по своей сути сведения для страны, уже второй год находящейся в состоянии полномасштабной войны и несущей огромные потери на море от действий германского флота, неоднократно направлялись на адрес гостиницы, где квартировал русский чиновник. Так и представляешь себе картину, как консьерж на стойке отеля «Гайд-парк», получив пакет из Банка Англии на имя постояльца C. de Sahmen, т. е. господина Замена, кладет конверт в ячейку, соответствующую номеру его комнаты. И там этот конверт с совершенно секретной информацией дожидается, когда постоялец или лицо, им представившееся, попросит уточнить: поступала ли сегодня почта на его имя? О да, сэр… Возможно, я несколько утрирую, описывая особенности подобного способа обмена данными между союзниками на высоком уровне, но картина вполне реалистичная.

16 декабря 1915 г., опять-таки указав на письме адрес отеля, правда, украсив лист надписью «лично и конфиденциально», Замен сообщил Канлиффу, что, «согласно полученной им из Петрограда телеграмме, партия золота состоит из 1247 слитков, включая 384 российских слитка, весом от 500 до 580 унций различной пробы и чистоты от 9967 и 9999 на 10 000 на сумму 2 млн фунтов стерлингов, предназначенных для Японии; и 6070