– Позволите вам помочь?

– Помочь в чем?

– В принятии решения.

– Хорошо, – согласилась Герда, – говорите.

– Ситуация безвыходная, – жестко сформулировала свою главную мысль молодая ведьма. – Князь Иван должен принять великокняжескую корону. Отказаться от нее в пользу младших братьев он не может. Оба запятнали себя предательством. Народ этого не поймет, да и самому князю это вряд ли понравится. Спасти их от смерти – а он непременно попытается это сделать – он тоже сможет лишь как великий князь.

– Спасти их от смерти? – нахмурилась Герда. – Но они же…

– Прежде всего они его братья, и он их любит.

– А они его? – искренно не поняла Алену Герда. – Его же собирались убить.

– Но не убили, – покачала головой Алена. – Роман мог рассчитывать на то, что Иван отречется от старшинства в его пользу…

– Зато меня он собирался убить.

– Князь Иван бывает непоследователен, – вздохнула Алена. – Вы его недостаточно знаете, принцесса. У него добрая душа, это правда. Но он излишне мягок и доверчив, и это, увы, тоже правда.

«Что ж, возможно, она права, – признала Герда, хотя все еще была не готова произнести эту мысль вслух. – Ему никогда не приходилось принимать жестокие решения. Не воин, не политик, принц, которому благоволил отец…»

– К чему вы клоните? – спросила она вслух.

– К тому, что на князя будут давить долг перед страной и родом, удельные князья и думные бояре, да и народ не захочет искать великого князя на стороне. От добра, как у нас говорят, добра не ищут, а дальние родичи Ивана, к кому могла бы перейти власть, популярностью в народе не пользуются. Я это к тому, что Ивану придется воссесть на престол, и, значит, он обязан жениться на принцессе Шарлотте. Потому я вас и спрашиваю: что вы станете делать?

– А какие у меня есть варианты? – тяжело вздохнула Герда. Слова Алены все-таки заставили ее задуматься.

– Вы можете остаться в Новгороде или уехать за границу.

– Что случится, если решу остаться?

– Не знаю, но могу предположить, – Алена была по видимости спокойна, но Герда чувствовала ее настроение, спокойствием там и не пахло.

– Предположите, – согласилась Герда.

– Князь не любит принцессу Шарлотту, но любит вас…

– Не знаю, хочу ли я такой жизни, – покачала головой Герда.

– Еще можно жить, как частное лицо. Вряд ли князь откажет вам в праве поселиться в Новгороде, Пскове или Петрове. Наверняка положит вам достойное содержание. Вы знатны… со временем найдется подходящий по статусу жених. Из наших или из шведов… Из той же Литвы или Польши.

– Ясно, – кивнула Герда.

– А еще можно уехать. Но тут уж вам виднее, куда и с кем…

– С кем? – не поняла Герда.

– Я бы к вам присоединилась, если позволите. И тетка моя тоже. Думаю, после вчерашнего здесь, я имею в виду в Новгороде, появилось много таких, кто пойдет с вами, Герардина. С вами… или за вами…

«О чем она? – удивилась Герда. – За мной? Но зачем?!»

Судя по всему, Герда еще не вовсе оправилась после вчерашнего. Соображала с трудом. Но, возможно, что все дело в информированности.

– Есть новости? – спросила она. – Известно, что происходит в городе?

– В городе… неспокойно, – с каким-то странным выражением лица сообщила Алена. – Прошел слух, что князь Иван выгнал вас из Полоцкого подворья. А учитывая, что он вчера показал себя не с лучшей стороны…

– Но он меня не выгонял! Я сама…

– Я знаю, – кивнула ведьма, – но люди видят то, что видят. Вы всю ночь и все утро дрались в детинце. Это уже известно всем. Перебив множество польских наемников и гридней князя Романа, вы отбили у них Владычный двор, освободили принцессу Шарлотту, захватили в плен мятежного князя Ижорского, а князь Иван… Ну, вы же знаете, Герардина, он действительно хороший человек. Добрый брат, галантный любовник… Веселый, щедрый, красивый и образованный… Но он не воин, не полководец, да и не политик. И еще один важный момент, люди его плохо знают. Он ведь в основном жил в других странах. А вчера он потратил почти всю ночь и весь день на какие-то бессмысленные метания по городу. То туда, то сюда… И эта его возня с Глебом… Это не война, Герардина, а потеха какая-то, вроде взятия снежного городка. Люди это видели. По городу идут слухи, разговоры. Если кто раньше не знал, что вы его невеста и живете вместе с ним в его доме, то теперь об этом знает весь Новгород. И о благословении, полученном от князя Дмитрия, тоже известно. А он вас со своего подворья прогнал…

– Не прогнал! Я сама…

– Но люди видят то, что видят, – повторила Алена свои прежние слова. – Говорят еще, что посланные Иваном люди ищут вас по всему городу… Кто знает, может быть, он от вас избавиться хочет?

– Ну, это вряд ли, – поморщилась Герда. – Проблема в том, что он меня действительно любит.

«А я его люблю?» – Стоило, наверное, ответить и на этот вопрос.

– Я тоже не думаю, что они ищут вас именно для этого, – согласилась Алена. – Но по факту вы скрылись и неизвестно где находитесь, а он вас по всему Новгороду ищет, вот и прикиньте, что должен думать простой человек.

– Да уж…

Обо всем этом стоило бы подумать чуть больше, чем одну минуту, но заняться этим у Герды не получилось. Пришла старуха Неревина и сказала, что к ней по просьбе князя Ивана пришел один ее дальний родственник. Князь знает, что Неревины ночевали в его дворце и участвовали в ночном бою. Предположив, что, возможно, Анна знает, где находится принцесса Герардина, он просит об одном – передать ей письмо.

– Что вы ему ответили? – Герда не знала пока, хочет ли она получить это письмо. Но ее нерешительность объяснялась обычным страхом. Она боялась прочесть там что-нибудь такое, отчего окончательно падет духом. Горечь очередного поражения и так уже ощущалась на губах, зачем же посыпать раны солью?

– Я сказала, что найду способ передать, – Неревина достала из-под накинутого на плечи платка сложенный вчетверо и запечатанный сургучными печатями лист бумаги. – Вот.

– Значит, он знает, что я здесь.

– Думаю, это было несложно узнать, – чуть улыбнулась старая ведьма.

– Спасибо, – Герда взяла письмо и, сломав печати, развернула лист.

«Здравствуй, Герда! Пишу тебе это письмо, находясь в ужасном непокое. Голова идет кругом, и мысли разбегаются. Впрочем, это лишнее. Хочу, чтобы ты знала, моя любовь к тебе истинна и неизменна. Думаю, что у тебя нет причин в этом сомневаться, и все-таки повторю: я тебя люблю, и ничего в этом смысле не изменилось и вряд ли когда-нибудь изменится. Изменились обстоятельства. Однако ничего непоправимого пока не произошло. Поэтому прошу тебя не принимать никаких бесповоротных решений, не поговорив прежде со мной. И еще одна вещь, о которой прошу. Возвращайся, пожалуйста, в Полоцкое подворье, там твой дом. Я же обещаю тебе, что без твоего приглашения туда не приду. Возвращайся. Отдыхай. Я приказал, чтобы все подчинялись тебе, как подчиняются мне. Потом, когда сможешь, встретимся. Захочешь, приедешь в Великокняжеский терем, не захочешь, я приеду к тебе. Завтра, послезавтра, когда захочешь. Твой Иван».