Мне было по-настоящему их жаль, как птичек, отловленных на воле и посаженных в клетку. И хорошо еще, если клетка просторная, а птичка непритязательная. Мне казалось, что сама я ни за что не вынесу такой подневольной жизни. Ну разве что по очень сильной любви, когда собственные беды и желания становятся несущественны, а все мысли и стремления отданы господину своих снов. Но и тогда лучше сразу отвоевать себе отдельные покои с умывальней, чтобы хоть несколько часов в день посвящать личным интересам.

А теперь мне было смешно вспоминать те рассуждения и неимоверно жаль тех, кто считает так же, как до недавнего времени думала я, и ради спорной независимости лишает себя неимоверно приятного ощущения общности интересов душ и тел.

Хотя мне не пришлось уживаться с постоянным присутствием рядом мужа. Мы и так каждый день достаточно времени проводили в тесном куполе и привыкли понимать и поддерживать друг друга. Но это оказалось каплей в море по сравнению с тем, как я жила теперь… и ничуть об этом не жалела.

Лишь слегка досадовала, что несколько лет была наивной, запутавшейся дурочкой, да и то почти не всерьез. Ведь за эти годы мы оба поняли, чего хотим и стоим и чем не поступимся никогда.

– Мне даже представить страшно… – по-прежнему не открывая глаз, произнес Ренд вовсе не сонным голосом и, помедлив, договорил: – О чем ты думаешь уже полчаса, глядя, как я сплю, и заплетая мне тридцатую косу.

– Светлый лес! – глянув на ворох разнообразных косичек, веером разложенных по подушкам, охнула я. – Ну почему ты столько времени притворялся?

– Элни… – открыл он колдовские глаза и серьезно, с одуряющей нежностью глянул на меня, – светлое мое чудо… я ни грана не прикидывался… просто не мог и слова сказать. Это выше моих сил – отказаться от такой ласки. Да я от нее тихо с ума схожу и готов вернуться в прошлое и надавать себе увесистых оплеух и подзатыльников за все глупые сомнения, ошибки и обиды!

Мою талию обвили крепкие теплые руки любимого, а его счастливый взор обжег душу таким искренним восторгом, что все мысли и заботы мгновенно растаяли, как туман.

Мир покачнулся и понесся в бездонное синее небо, полное цветочных облаков, хрустальных колокольчиков и серебряного тополиного пуха.

Завтракали мы в своей гостиной, по молчаливому согласию ради желания продлить утро хоть на полчаса, достав из хранилища корзинку с едой. Но не успели спокойно допить чай, как связанный с портальным кругом амулет зазвенел и засиял зеленым светом, подавая весточку о появлении в башне гостей.

Слава всем богам, что это пока еще не было вызовом на дежурство, но мы оба понимали, что нас просто жалеют и потому вычеркнули из списка. На время, конечно… но кто-то из собратьев закрывает сейчас собой наши смены.

Поэтому поспешили выйти из своих покоев и в сфере отправиться навстречу прибывшим. Но неожиданно наткнулись на сумрачного Тумкела, сидевшего в удобном кресле напротив наших дверей.

– Что ты тут делаешь? – нахмурился мой муж.

– Жду, – пренебрежительно буркнул тот, и не думая вставать, и теперь рассердилась уже я.

В один миг оплела ножки сиденья лианой и перевернула, аккуратно, но безжалостно вытряхивая на пол бывшего управляющего. А пока он, сопя и ругаясь, поднимался на ноги, сунула кресло в ближайшие покои и закрыла дверь щитом, начиная жалеть, что еще с вечера не догадалась поставить защиту в начале коридора. Нечего всем кому не лень бродить тут в любое время суток.

– Что такое ты там бурчишь? – Голос Райва мгновенно стал холодным и недобрым.

Похоже, зря я не вслушивалась в злобное бормотание птичника.

– Меня сам князь поставил управляющим, и не вам снимать! – дерзко глянул на нас Тумкел. – Будет тут каждый наемник, который нажился на нашем горе, строить из себя цацу!

– Прихвати его, – бледнея от ярости, еле слышно процедил Ренд, – и едем встречать гостей. Только не сажай к нам.

И я была полностью с ним согласна.

В широкой галерее второго этажа, куда вел проход из портальной башни, властвовали неразбериха и суматоха. Шумная толпа одетых по-дорожному людей растаскивала по разным кучам мешки, ящики, свертки, тюки и корзины, сплошным потоком сыплющиеся на середину зала. Судя по всему, это кто-то из воздушников переносил сюда переправленный портальщиками багаж.

Присмотревшись, я начала понимать, по какому принципу они делят имущество: на каждом сундучке и коробке была привязана цветная ленточка – синяя, красная, желтая…

Посадив летевшего за нами в пузыре Тумкела на пол, привязала, чтобы не сбежал, и поспешила помочь прибывшим. Создала несколько сетей, разбросала по ним багаж и перетащила в соответствующую кучку.

– А вот и хозяева! – Ансельз улыбался добродушно и радостно, но выглядел утомленным, словно не спал несколько дней.

– Приглашаю всех позавтракать и побеседовать. – Сделанные мной выводы явно не прошли мимо внимательного взора Ренда. – К тому же мы собираемся судить одного из старожилов этого замка.

Прибывшие насторожились, обменялись хмурыми взглядами. Теперь, когда они стояли кучками возле своего багажа, было понятно, что Айнор отдал нам не одиночек, а полные семьи. По пять-шесть человек в каждой, и значит, наши предварительные расчеты, как их расселить, нужно срочно менять. Но пока мы собирались отвести всех вниз, к кухне, и я очень жалела, что не нашла вчера времени осмотреть комнаты первого этажа.

– Элни, – тихо позвал Ренд, и я тотчас прикрыла нас щитом от подслушивания, – пока мы идем с ними, попробуешь найти Фаринта и посоветоваться с ним?

Меня мало волновало, что подумали наши новые домочадцы, когда хозяйка растаяла у них на глазах. Придется им привыкать и не к такому, раз живут в доме магов.

Я мчалась вниз в невидимой сфере и улыбалась счастливо и гордо. Не знаю, где-то подслушал или сам нашел мой муж такие слова, которые ощущались не приказом и не просьбой, а доверием и желанием вместе разобраться в общей проблеме. Но они были именно теми, которые мне подходили, нравились и не вызывали возмущения или уныния.

Фаринт отыскался в просторной комнате рядом с кухней. Распахнув одно из окон, новый управляющий выставлял за него инструменты, заготовки и всевозможную утварь, без которой не обойдется ни один кузнец. Огромные чурбаки, кувалды, мешки и еще бог знает что.

– Добрый день! – окликнула я его, немного понаблюдав за ловкими, скупыми движениями. – Сделай передышку, Фаринт, мне нужен твой совет.

– К вашим услугам, госпожа, – вежливо кивнул он и деликатно предложил: – Здесь неподалеку кабинет управляющего, я уже выгнал оттуда Тумкела.

– Знаю, он сидел у наших дверей. – Подхватив кузнеца, я направила сферу в сторону зала. – Где этот кабинет?

– Вот, – показал управляющий на открытую дверь. – Там женщины сделали уборку, и теперь я жду, пока высохнут стены. Но стулья уже принес чистые.

– Он такой неряха? – изумилась я.