- Хуже ещё не было, - честно призналась я.

- Раньше не пила? - он внимательно всматривался в моё лицо.

- Никогда и после такого точно не буду, спасите нас Эрик.

Он тихо рассмеялся. Мужская рука коснулась моего лба. Этот простой жест показался мне странно интригующим. А его взгляд таким завораживающим.

- Хорошо, будет вам и вода, и еда, и отдых. Лежите, страдалицы. Так уж и быть, ввиду полного раскаянья разрешаю завтра вам провести день в комнате. Возьму вам в лазарете освобождение. У медсестры там передо мной небольшой должок есть. Но если я ещё раз узнаю, что вы куролесили...

- Эрик, взгляните на меня, - я не дала ему договорить. - Вы, правда, думаете, что я и с первого раза не поняла.

Он замолчал и, криво усмехнувшись, закивал. А потом, внезапно склонившись, поцеловал в висок. По моей спине мгновенно пробежали мурашки, а внизу живота стало предательски жарко.

- Осторожнее, профессор, - шепнула я не своим голосом, - это нехорошая игра.

- Я таким не играю, Злата, - его дыхание опалило моё ушко. - Хочешь, я расскажу секрет, который знаю.

- Какой, - казалось, моё лицо пылает от дикого смущения.

- Тогда в твоей ванне было слишком мало пены, - в его глазах заплясали чертята, - у тебя родинка вот здесь. - Его рука легла поверх одеяла на моё колено и скользнула вверх по бедру, замерев на внутренней его стороне. Там у меня действительно была родинка. - Я увидел тогда так много, что до сих пор не могу забыть. Так что какие уж тут

игры, рыбонька моя.

- Вам не стыдно? - шепнула я, поражённая его откровениями.

- Ни капельки, ты ведь моя невеста, - выдохнул он так, чтобы было слышно лишь мне, и поднялся. - Будет вам и вода, и бульон. Лежите, потерпевшие.

Тихо рассмеявшись, Эрик вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Небо разорвала яркая вспышка молнии, и начался дождь.

Провалявшись на кроватях два дня, мы кое-как восстановили здоровье и снова влились в учёбу.

Но вот дела! Теперь после занятий и отработок мы с Агатой находили под нашими дверями приглашения на различные вечеринки. Немного поразмыслив, сообразили, что к чему. И вычислили, откуда у нашей неожиданной популярности ноги росли. Похоже, всё дело в том, что народ думает, будто у нас имеется зелье.

Вот и стараются заманить к себе.

Хех, наивные.

Дабы проверить эту теорию, мы с Агатой явились на одну такую вечеринку и убежали с неё спустя полчаса.

Да, так и получилось. Уже через десять минут нам стали активно намекать, что неплохо бы и выпить, и полетать. Признаться, меня такое отношение одногруппников немного обидело. Так просто дружить они не желали, а за Опьюн - все двери открыты и все такие радушные.

В общем, больше мы в "гости" не ходили, и приглашений не принимали.

Только через две недели шум вокруг наших персон поутих. Жизнь снова стала спокойной, а учёба размеренной.

Я стремительно выбивалась в лучшие ученицы группы, а Агата блистала лишь на тех предметах, что считала для себя полезными. К слову, таких дисциплин оказалось до обидного мало.

Зельеварение, ботаника и... всё.

Правда, увлечения ведьмочки были донельзя серьёзными и требовали от нас кое-каких свершений: да мы активно обносили ведьминские лаборатории, но и этого Агате было мало. Её запросы росли, равно как и количество часов отработки.

Вот и сегодня бодро шагая на урок "Садоводства" в теплицу, я с подозрением поглядывала на притихшую подругу. Как есть, что придумала. Она из нашей комнаты потихоньку оборудовала лабораторию. Количество сушёных трав, корешков, мха, камней и прочего увеличивалось. Её письменный стол прочно заняла горелка и с десяток баночек. Ну а в наши двери всё чаще стучались девчонки с соседних комнат, выстраивающиеся в очередь за кремами, которые я пока что получала первой и бесплатно.

- Злата, ты меня слушаешь? - в мои мысли вклинился недовольный голос Агаты.

- Что? - растерянно пробормотала я.

- Я говорю, скоро цветы Мурен-травы распустятся, а с них такая бодрящая настойка получается. Для экзаменов самое оно. Разошлось бы за день...

- Нет, в теплицу не полезу, - сразу осадила я пыл подруги. - У меня пять часов отработки на кухне за прошлые стебельки. А ещё я вечерами у Альтовски, а контрольных на его столе не уменьшается.

- Только контрольных? - Агата прищурилась.

- Нет, там и методички, и куча всего.

- И профессор тоже там, да? - взгляд ведьмочки стал до неприличия хитрым.

- На что ты намекаешь? - возмутилась я.

- Ну, как на что? - Агата мечтательно вздохнула. - Вечер, кабинет, ты и он!

- Ведьма, что творится в твоей голове? Чаще всего его нет. У Альтовски занятия с четвёртым курсом длится до отбоя. Из лабораторий порой такие жуткие звуки доносятся.

- А ночную нежить изучают, - отмахнулась подруга.

- Ага, её, - я кивнула. - Я когда ухожу, по стенке ползу и глаза закрываю, чтобы тот ужас не видеть. Не представляю, какие нужно нервы иметь, чтобы быть некромантом.

- Ой, да они ими рождаются. Детей с тёмным даром с детства видно.

Я передёрнула плечами и, придержав дверь, запустила подругу вперёд в теплицу.

В нос тут же ударил тяжёлый запах прелой земли. Влажность здесь была такая, что дышать сложно.

Пройдясь по дорожке, выложенной хрустящим гравием, мы вошли в небольшое учебное помещение.

Вся группа была уже в сборе, ждали только учителя. Полноватая госпожа Лаурес имела привычку опаздывать, при этом она нередко даже забывала о том, что у неё урок.

Просидев на невысоких стульчиках несколько минут, мы дружно покосились на старосту группы, но та предпочла не замечать наших взглядов. И я её понимала: разгуливать по теплице в поисках учителя ботаники опасно для здоровья. Не пчела, размером с кулак, ужалит, так какой цветочек тобой закусит.

Тут такое росло, что волосы порой шевелились.

Скрипнула металлическая дверь и, наконец, появилась учитель.

Госпожа Лаурес была взбудоражена: её обычно собранные в пучок тронутые сединой тёмные волосы казались растрёпанными. На белом халате виднелись тёмные разводы грязи, а запах от него исходил такой, словно учитель бочку компоста руками по грядкам раскидала. Но она этого по обычаю не замечала, и мы уже привыкли к столь неряшливому виду госпожи.

- Что-то случилось, учитель Лаурес? - не сдержала я своего любопытства.

- Случилось! Ой, случилось, - женщина всплеснула руками. - Жуаны расцвели не в срок! Женские особи уже тут как тут, бутончики к потолку задрали, а мужские ещё даже стручки не выпустили.