53

Посланье это ты получишь точно,

Хоть стала уж гречанкой, может быть,

К тому же средь разлуки краткосрочной

Столь долгую любовь нельзя забыть;

Надеюсь я, что нас скрепила прочно

Священной дружбы золотая нить,

Навечно. Вот тебе мое посланье,

Прочти его и удели вниманье.

54

Коль было бы дозволено пенять

Рабу на господина, вероятно,

И я пенял бы на тебя, как знать,

Тем более что верил безоглядно

Твоей любви и в то, что обещать

Могла, клянясь бессмертными: обратно

Ко мне придешь на день десятый, мол;

Тебя всё нет, сороковой пошел.

55

Но так как что тебе по нраву, то и

По нраву мне должно быть, не корю,

А лишь пишу письмо в любовном зное,

Где, как могу, смиренно говорю.

И также пламя жжет меня иное:

Услышать я желанием горю,

Как жизнь твоя теперь во вражьем стане,

С тех пор как выдали тебя трояне?

56

По мне, как я понять тебя могу,

Иль лести уступила ты отцовой,

Иль отдала любовь свою врагу,

Или Калхас – что было б вовсе ново,

Ведь редко видишь скрягу и брюзгу

Великодушным – добрым стал из злого,

Но вижу, что намеренья твои

Противоречат клятвам и любви.

57

И то, что ты настолько превышаешь

Тот срок, когда вернуться уж должна,

Коль скоро верность слову соблюдаешь,

Будь первое иль третье, ты должна

Мне пояснить, поскольку, как ты знаешь,

Что ни захочешь, всё приму сполна

И это должен выносить с терпеньем,

Каким не обернулось бы мученьем.

58

Я сильно опасаюсь одного:

Что новая любовь тому преграда.

Будь это так, то было бы всего

Больнее мне, подобно пыткам ада.

А если пыл мой заслужил того,

Тебе об этом знать сейчас не надо,

Поэтому мне в страхе жить невмочь,

Бегут надежда и отрада прочь.

59

Сей страх к истошным крикам побудитель,

А мне всего желаннее покой;

Сей страх всех дум моих поработитель,

Не знаю я, как дать ему мне бой;

Сей страх, увы, безжалостный губитель,

Нет от него защиты никакой;

Сей страх меня приводит к краю бездны,

Венере я и Марсу бесполезный.

60

С тобой в разлуке слезная волна

Скорбящие мне затмевает очи,

Ни пищи мне, ни отдыха, ни сна,

Я в стонах провожу все дни и ночи,

А на моих устах лишь ты одна,

По имени зову тебя что мочи,

Об утешенье и любви прошу,

Лишь потому я до сих пор дышу.

61

Представь же, что я сделаю с собою,

Коль подтвердится то, чего боюсь.

Конечно, я убью себя, не скрою,

В твоей измене коль определюсь.

Зачем же дальше жить мне под луною,

Когда уже надеждами не льщусь

На преданность твою, моя отрада,

Из-за кого мне жизнь – мученье ада?

62

Круг молодежи, песни, звоны лир,

И псы, и соколы, и променады,

Честные дамы, храмы, пляски, пир —

Всё, прежде доставлявшее услады,

Постыло, я бегу их, мрачен, сир,

При мысли, что тебя, моей отрады,

Моей надежды высшей, больше нет,

И далеко ты от меня, мой свет.

63

Ни травы, ни цветы, благая донна,

Что распестряют долы по весне,

Не могут вырвать душу из полона,

Из-за тебя горящую в огне.

Мне та лишь часть отрадна небосклона,

Под коей ты, как думается мне.

И небу я, в него вперяя взгляды:

“Ты видишь ту, от коей жду награды”.

64

Смотрю на горы, что вокруг стоят

И от меня тебя скрывают где-то,

Со вздохом молвлю: “Полно им отрад,

Хотя для них непостижимо это:

Они глаза возлюбленные зрят,

А я вдали томлюсь, лишен их света.

О, стал бы я горой или, на пик

Поднявшись, созерцал небесный лик”.

65

Смотрю на воды, мчащиеся в море,

На берегу которого ты днесь,

И молвлю: “Бег свершая на просторе,

Однажды, воды, будете вы здесь,

Где этот свет божественный, что в горе

Глаза мои не зрят. Измучен весь

В несчастной жизни, почему же с вами

Не притеку я к несравненной даме?”

66

Когда смотрю на солнца я заход,

Завидую светилу, ибо мнится,

Оно быстрей обычного взойдет,

Тебя увидеть жаждет, чаровница.

Вздыхаю, к солнцу ненависть растет,

И паче оттого душа томится,

Боюсь, тебя отнимет у меня,

И ночь зову я, долгий день кляня.

67

Я часто слышу, называет кто-то

То место, где ты есть, иль кто-то к нам

Придет оттуда, на сердце забота

С мучительным желаньем пополам;

Охватывает душу, как тенета,

Отрада потаенная, и сам

Себе твержу я: «Вот и мне туда бы,

Откуда он, о луч надежды слабый!»

68

Но посреди воинственных мужчин,

Меж грубых рыцарей неблагосклонных,

Там, где для страха множество причин,

В шатрах под шум прибойных волн соленых,

Под лязг оружья вражеских дружин

Как ты живешь в краях суровых оных?

Не правда ль, донна, тяжкая юдоль —

Вольготно в Трое жить, как ты дотоль?

69

Тебе, и правда, сострадаю боле,

Чем самому себе, хоть заслужил.

Так возвратись, как ты клялась дотоле,

Не то придет и к худшему Троил,

Тебе прощаю я