– А как же твоя водобоязнь, Стас? Если честно, никогда в нее не верил.

– Что я тебе, бешеная собака, чтобы воды бояться? – огрызнулся я.

– Значит, все-таки не боишься?

– Опасаюсь, – сдержанно ответил я. – Ты вот тоже, когда дорогу переходишь, боишься, как бы не раздавили.

– А чего там дергаться? – удивился Толя. – Подожди зеленого света и шагай на здоровье по переходу.

– Давненько вы, гражданин Фиников, на Родине не были, совсем, можно сказать, оторвались от корней.

– А что такого?

– Ничего особенного. Просто в Москве сейчас пешеходов на «зебре» и при зеленом свете давят с особым цинизмом.

– Ужас!

– Точно, самый настоящий, – согласился я. – Скажи-ка мне лучше, дружище Грек, сколько у тебя при себе налички?

– Тысячи полторы в местной валюте.

– Это все?

– А зачем мне больше? – удивился тот. – Понадобятся деньги, воспользуюсь банковской карточкой…

– Какой?

– Например, этой.

– Давай сюда! – Я выхватил у него пластиковый прямоугольник и засунул себе в бумажник.

– По-моему, это называется ограбление. Совсем вы там, в России, одичали, – с грустью заметил Грек.

– Это наша Родина, сынок.

– Точно, она самая, – вздохнул он. – Ты бы хоть пин-код спросил, деревня. Привыкли там у себя…

– Спасибо, что напомнил. Обязательно спрошу, но чуть позже. Сейчас я наведу красоту и смотаюсь на пару часов в город на шопинг. Остаешься на хозяйстве. Если будешь хорошо себя вести, обещаю романтический ужин.

– При свечах?

– Непременно!

…Я внес в квартиру две здоровенные сумки, вышел и вскоре вернулся еще с одной.

– Обалдеть! – воскликнул Грек. – Это все мне?

– Не угадал, – отрезал я. – Тебе только вот это, – достал упаковку свечей и выложил перед ним на стол. – Как обстановка?

– Без происшествий, ваше превосходительство, – четко отрапортовал Толян. – И все-таки, зачем свечи?

– Держи! – Я извлек из шкафа тубус и положил на стол перед ним. – Зажги свечку и обработай стеарином.

– Где?

– Сам догадаешься. А потом у нас по плану испытания в открытом море. Роль моря в нашем случае исполнит ванна. Так что вечерок предстоит нескучный.

– Не возражаю. – Толя зажег свечу. – Как романтично! Слушай, Стас, покажи, что купил, интересно же.

– Да ради бога. – Я открыл сумку и начал выгружать на диван пакеты. – Здесь маска, тут дыхательная трубка, вот ласты.

– Это все?

– Ну конечно же. Надену и поплыву.

– Куда?

– Для начала в Турцию, а оттуда уже – самолетом, пароходом или трамваем.

– А если серьезно?

– Если серьезно, любуйся. – Я извлек из сумки очередной пакет. – Начнем с одежки.

– Что это?

– Так называемый «мокрый» гидрокостюм, по-иностранному, «wetsuit». Перевести?

– Спасибо, не надо. Лучше расскажи.

– Не вопрос. Повторяю для сухопутных крыс: монокостюм, тип «мокрый», сделан из неопрена…

– Погоди, почему «мокрый»? Он что, пропускает воду?

– Обязательно, но при этом сохраняется теплозащита, так что не замерзну. Некоторое время.

– Понятно. Приходилось нырять в таком?

– Ни разу, – признался я.

Когда-то, лет двадцать назад, я спускался под воду в отечественной «Чайке», позже в «Нептуне» и «Дельфине», несуразных с виду, но надежных и качественных костюмах. Этот, пару часов назад прикупленный мной, был гораздо компактнее, и, что самое главное, его можно было надеть и снять самостоятельно.

– Думаешь, справишься? – с долей сомнения в голосе спросил Грек.

– Куда я денусь, – отмахнулся я. – Итак, продолжаю, тип костюма – «Балтик», толщина покрытия пять с половиной миллиметров. Обрати внимание, молния на костюме спереди, очень удобно.

– Какой-то он тонкий. Точно не замерзнешь?

– По идее не должен…

– А что, нельзя было купить что-нибудь понадежнее?

– Можно, – охотно согласился я, – из хайпалона или титаниума.

– Тогда почему?

– Потому что, – любезно пояснил я, – их за наличку не купишь.

– А этот, значит, купил?

– Точно, – подтвердил я. – А еще теплоизолирующий шлем, я не очень утомил тебя?

– Нисколько, – изобразил легкий поклон Грек. – Продолжай, мне безумно интересно.

– Итак, шлем, носки, боты, пятипалые перчатки.

– Что еще?

– Акваланг марки «SCUBA» – с одним баллоном на десять литров.

– Это много или мало?

– В самый раз, больше не понадобится.

– Воздух в баллон закачал?

– Прямо в магазине и за очень небольшие деньги.

– Дальше.

– Дальше – по мелочам: мягкий грузовой пояс…

– На фига?

– Чтобы не всплыть, когда не надо. Часы, компас, наручный глубиномер, фонарь с аккумулятором и ножик.

– Все?

– В общем, да. Компенсатор плавучести для контейнера и подводный буксировщик, к сожалению, покупать не стал, стремно. Ах да, чуть не забыл, несколько детских надувных кругов для купания.

– Если я правильно понял, надувные круги для изделия?

– Браво. – Я пару раз хлопнул в ладоши. – Общение с интеллигентным собеседником пошло тебе, Грек, на пользу. Умнеешь на глазах.

– Сам чувствую. Буквально на глазах. Постой, а кто этот собеседник?

– Ну, за удачу! – Толя выпил, а я просто промочил губы. Перед завтрашним погружением пить не стоило, да и обжираться тоже не рекомендовалось. Самое гадское, что есть хотелось зверски. Это у меня всегда так, когда нервничаю.

– Интересно, а когда мы увидимся в следующий раз? – задумчиво проговорил я.

– Через двадцать лет, как мушкетеры у Дюма, – хохотнул Грек.

– Столько не протянем.

– Куда мы денемся! Скажи лучше, как все это будет?

– Подойдет яхта, будет ждать между скалами в фиорде, мы подъедем и остановимся неподалеку. Потом я натяну на себя костюм и уплыву. Собственно, все.

– И это будет небось «Пелорус» Абрамовича?

– Размечтался, у того корыто размером с хороший фрегат, еще не во всякий фиорд влезет. Скромнее надо быть, товарищ.

– Тогда что?

– Скромненькая посудинка польской постройки конца восьмидесятых, раза в три короче «Пелоруса».