они выиграли национальные элитные турниры, сказал Райнс. В конце концов, Картер был родом из Флориды, Брайант – из Пенсильвании, а Томас – из Нью-Джерси. Правила ЛСС того периода для команд-участников национального чемпионата были основаны на тех игроках, которые имели право участвовать в соревнованиях штата, отметил Райнс.

«На мой взгляд, это была лучшая команда ЛСС в истории, – позже сказал Брайант о команде из Нью-Джерси, оглядываясь назад в 2001 год. – Я выставил бы эту команду ЛСС против кого угодно».

В состав входили Брайант, Томас и Картер, а также лучшие игроки Эдмунд Сондерс и Кевин Фримен, вспоминал Брайант. «Мы каждый вечер обыгрывали других парней на 45 или 50 очков. На одном турнире, который мы провели в Университете штата Флорида, мы просто всех громили. Это был опыт, ведь я много слышал о Винсе Картере, потому что он был на год старше меня. Он был в том замечательном более старшем классе игроков, а Тим Томас, он был лучшим одиннадцатиклассником по стране в то время. Они поставили меня разыгрывающим, и я провел ту встречу, бросая закидушки и пасы не глядя, и это было весело».

И Райнс, и Ваккаро независимо друг от друга заявили в 2015 году, что на протяжении многих лет они замечали склонность Брайанта к рассказыванию всяких небылиц. Тем не менее, нет никаких сомнений в том, что Брайант иногда играл с командой Патерсона, и это возымело большой эффект.

«Очевидно, как только они увидели Коби, Сонни захотел убедиться, что он правильно выбрал Коби своим парнем», – сказал Райнс о Ваккаро. Но это не означало, что его заберут из команды Райнса.

Вслед за большим впечатлением, которое произвел Брайант в лагере АБСД 1994 года, Райнс предпринял дальнейшие усилия по укреплению состава. Самым большим дополнением был Ричард Рип Хэмилтон, атакующий защитник из Коутсвилла, к западу от Филадельфии, который, казалось, совсем не возражал против требований Брайанта к игровому времени.

«Рип в этом отношении невероятно спокойно принял свою бета-роль, – сказал Райнс. – На самом деле я должен уважать его за это, потому что он никогда ни о чем не говорил. Рипу было все равно, потому что мы могли подменять их обоих. Допустим, мы убрали Рипа; через три минуты мы снимаем Коби и выпускаем Рипа вместо него».

Хэмилтон, у которого будет выдающаяся карьера в НБА, был вполне способен заработать награды МВП на турнирах, играя с Брайантом, вспоминал Райнс: «Он не был лучшим игроком, но временами играл так же хорошо, как и Коби. Они были похожи на арахисовое масло и желе. Они были идеальной парой защитников. Идеальный тандем, очень жаль, что они никогда не играли вместе в НБА, потому что вместе они были просто невероятными. К разговору о невероятной сыгранности. Мы знали, что стоит Рипу поиграть с нами, и все».

В свое время Хэмилтон и Брайант даже играли в команде ЛСС Патерсона с Тимом Томасом и Винсом Картером на турнире в Университете Мэриленда. «Мы играли в турнирах на первой площадке в Коул Филд Хаусе, и рядом с нами шли другие игры, – вспоминал Райнс. – Им пришлось остановить одну игру на соседней площадке, убрать зрителей с нее, потому что около трехсот человек окружили нашу площадку, пытаясь посмотреть на игру Коби. Люди не могли смотреть другую игру, и игроки не могли начать играть другой матч. У Патерсона был Тим Томас; у них был Винс Картер, Эдмунд Сондерс, но Коби управлял этим шоу. Это была невероятная игра, частью которой каждый мечтает стать».

«Коби это понравилось, и он все это жадно проглотил. Коби хочет быть в центре внимания, как он одевается, ходит, разговаривает, – он хочет быть в центре площадки. К тому времени, как он перешел в десятый класс, он уже был шоуменом. Он был невероятным шоуменом, поскольку развлекал людей».

Несмотря на весь его рост в то лето как игрока, все еще были времена, когда он и Райнс спорили. «У нас были свои разногласия, у меня и у него, – сказал тренер, – потому что у меня с Коби было вот что: “Все это не может быть только про тебя одного. Не будь эгоистом. У тебя есть и товарищи по команде. Им тоже нужно попасть в колледж. Ты должен им помочь. Ты должен быть командным игроком”. Так что мы все равно пару раз сталкивались лбами».

Но к концу долгого сезона элитных турниров 1994 года их отношения начали улучшаться.

«Коби, я просто хочу, чтобы ты был лучшим на свете», – сказал ему тренер.

Это было именно то, что Брайант и хотел услышать.

«Он должен был пройти через ту стадию в игре, в которой хотел проявить себя, – сказал Райнс. – И все же он был довольно позитивным. Я не хочу, чтобы вы думали, что там был только негатив, негатив и еще раз негатив».

Донни Карр наконец увидел, о чем люди говорили по поводу парня из «Лоуэр Мерион». «Честно говоря, – сказал Карр, – летом Коби пошел в одиннадцатый класс, и все сошлось. Именно тогда он начал делать на баскетбольной площадке нечто особенное. Это было что-то вроде: “Вау, да это тот самый парень”. Когда он был моложе, у него был менталитет, у него была воля. Он был самым решительным человеком, которого я когда-либо видел, но полный цикл все еще не был пройден».

В течение двух лет Карр чувствовал, что он не просто превзошел Брайанта, но и доминировал над ним всякий раз, когда они встречались на площадке. Теперь все изменилось. Начиная тот год в одиннадцатом классе, Карр наблюдал за физическим развитием Брайанта. Кроме того, Коби провел много времени в Западной Филадельфии, где и Джо шлифовал свою собственную игру – на уличных площадках.

«К одиннадцатому классу он был, знаете ли, почти готовым продуктом, – заметил Карр. – Он стал гораздо более взрывным, гораздо более атлетичным. Можно было видеть, что его кости начали становиться сильнее, так что сразу стала видна его взрывная сила, его атлетизм. У него уже был интеллект. Несмотря на то что он жил в пригороде, он много играл в баскетбол в Западной Филадельфии. Лига Сонни Хилла, в которой он играл, находилась в Западной Филадельфии, и он проводил много времени в центре города. У него всегда был городской менталитет: парень, который хотел вырвать твое сердце».

Статус Брайанта тоже изменился. Он больше не был тощим сыном Джо Брайанта. Происшедшая благодаря его тяжелой работе трансформация застала людей врасплох, что, возможно, помогает объяснить, почему «Найк» не выбрала