бы для начала не представиться?

— Меня зовут Харуто Оотори. Я прибыл сюда из другого мира… гм-м, госпожа Владыка…

— Ах, мне не нравится это имя. — Она звучала недовольно. Харуто сразу же пожалел, что пытался заговорить с ней.

— Раньше у вас не было проблем с этим именем, не так ли? — спросил Закуро.

— Я изменила своё мнение.

— Вам не кажется, что это слишком грубо по отношению к нему?

— Ты можешь обращаться ко мне просто по имени.

— Хм… могу я спросить, как вас зовут? — смог выдавить из себя Харуто.

— Ты хочешь сказать, что даже не знаешь, как меня зовут? — Она казалась е6ще более недовольной, но даже Харуто счёл это неразумным. Он не слышал ни малейшего намёка на то, как её могут звать, не говоря уже о самом имени.

— Если честно, я тоже не знаю вашего имени, — добавил Закуро.

— Закуро, ты заходишь слишком далеко. Даже моё безграничное милосердие имеет свои пределы.

— Но вы однажды сказали, что как сильнейшему существу в мире вам не нужно имя, поэтому вы стёрли его из всех записей и памяти каждого. Так что, конечно, оно было стёрто и из моей памяти.

— Хм. Разве я это сделала? Думаю, да.

— Значит, Владыка — подходящее имя, не так ли?

— Подождите! Ничто из сказанного мной не может быть отменено! Поэтому вы больше не можете называть меня Владыкой!

— Тогда как мы должны называть вас?

— Хм… хороший вопрос. Очень хорошо. Давайте теперь определимся с именем.

— Минуту назад вы так старались уничтожить всё живое в этом мире. Вы уверены, что хотите тратить на это время?

— Я не против. У меня нет необходимости завершать их уничтожение так быстро. Я буду тратить столько времени, сколько пожелаю, вселяя отчаяние во всё живое здесь, пока мне не надоест. В конце концов, все, кто живёт в этом мире, были соучастниками моего заточения. Я заставлю их всех пожалеть об этом!

— Хорошо. Тогда, пожалуйста, идите вперёд и придумайте имя.

— Хм… временного имени должно быть пока достаточно. Имя, которое вселит страх в сердца всех, кто живёт в этом мире. Закуро, у тебя есть какие-нибудь идеи?

— Не очень.

— Тогда ты, Харуто. У тебя есть предложение?

Харуто дёрнулся, когда разговор внезапно перешел на него. Его разум сковал страх, делая почти невозможным думать, но он не мог просто сказать "нет". Если он сейчас отступит, его убьют. Таково было впечатление, которое он получил.

— Хм… как насчёт имени, относящегося к тому, богом чего вы являетесь?

— Хм… но я бог всего сущего. Единый Бог. Абсолютный Бог. Высший Бог. Ни одно из них не звучит особенно хорошо, не так ли?

— Тогда как насчет имени, основанного на вашей цели?

— Понятно. Моя цель — уничтожить всё живое в этом мире. Очень хорошо! Зовите меня Богом Окончательного Истребления, БОИ!

— Отлично. Если бы я знал, что именно здесь мы окажемся, я бы постарался придумать что-нибудь. Бог Окончательного Истребления, да? Вы уверены, что вам это подходит? — Голос Закуро был наполнен сожалением. Казалось маловероятным, что что-то сможет изменить её мнение.

— Конечно! Можешь представить меня людям этого мира как такового. Услышав это имя, все обитатели этого мира упадут в пучину отчаяния!

[Наверное, сокращение совпадает с английским именем из-за автоматического перевода?]

Это было ужасное имя. Они все так думали, но никто не мог выразить свои чувства. Независимо от причины, если бы их чувства стали известны, они были бы немедленно убиты. Харуто отчаянно пытался не допустить, чтобы на его лице появились следы этих мыслей.

— В любом случае, мы были в центре событий. Попробуй поговорить со мной. У тебя ещё одно странное выражение лица, так что, похоже, тебе что-то пришло в голову. Ты можешь спрашивать меня о чём угодно.

По позвоночнику Харуто пробежал холодок: ему показалось, что она прочитала его мысли. В конце концов, она была богом. Прочитать его мысли было для неё проще простого. Харуто умоляюще посмотрел на Закуро.

— Просто будь честен. Владыка… э-э-э, госпожа БОИ, да? Как бог, её слова абсолютны, и это относится и к тому, что она говорит о себе. Она никогда не откажется от своих слов. Верно?

— Да, конечно. Какими бы глупыми или возмутительными ни были твои слова, я не стану тебя наказывать.

— Кстати, если только это не что-то действительно важное, мы не читаем мысли людей. Так что с тобой всё будет в порядке, что бы ты ни сказал. Просто расслабься и отвечай.

— Ну, если вы проинструктируете его, чтобы он солгал мне, это перечеркнет всю цель. Неважно. Я не буду такой строгим.

После всего этого Харуто не мог просто молчать. Но, конечно, он всё ещё не мог сказать, что ее имя звучит глупо.

— Тогда… Вы упомянули, что вы были сильнейшим, высшим богом. В таком случае, что заставило вас оказаться запертым в таком месте?

— Ах, мне тоже интересно это узнать, — добавил Закуро. — То, что вас заперли, объясняет, почему вы не вернулись домой после того, как ушли по прихоти, но то, что кто-то смог заманить вас в ловушку, само по себе странно. Что случилось?

Это были честные вопросы, но они могли быть восприняты как сомнение в её силе. Харуто пожалел о своих словах, как только произнёс их, но он почувствовал облегчение от того, что Закуро повторил вопрос.

— Ну, видите ли… хотя в моём положении самого могущественного бога сомневаться не приходится, даже будучи сильнейшей, я могу быть побеждена. Например, допустим, моя сила равна ста. Если второе по силе существо будет девяносто, а третье — восемьдесят, то их совместная сила составит сто семьдесят. Даже такой могущественный человек, как я, будет бороться с такими шансами, не так ли?

— По-моему, звучит как оправдание. — Закуро озвучил мысль, которая сразу же пришла в голову Харуто.

— Что?!

— Но что более важно, если второй по силе человек всё ещё здесь, не думаете ли вы, что уничтожить всё живое в этом мире может быть немного сложно?

— Хотя я лишь смутно осознаю, что произошло после того, как меня заманили в ловушку, похоже, что второе по силе существо тоже было запечатано, хотя до сих пор я воспринимала это как полусонное состояние.

— Понятно. Значит, ваша истерика была вызвана тем, что вы ещё не совсем пробудились?

— Если оставить это в стороне, то в настоящее время я не чувствую никаких существ, способных представлять для меня угрозу.

— Вы сказали, что не хотите уничтожить всё живое здесь разом, так как именно вы хотите это сделать?

— Если