смутилась и почувствовала, что краснеет. Встав с противоположной стороны, она смотрела в пол, боясь встретиться с ним взглядом. Только сейчас к ней пришло осознание, что одержимый кошмар позади, и она поняла, что оказалась не готова к встрече с настоящим Нэта.

Наконец, в зал вошла Ханн, а за ней Кай с каменным выражением лица. Он посмотрел прямо в глаза Кану и прикоснулся к плети, висевшей у него на поясе. Элена с Ханн переглянулись, но Кай демонстративно встал у дальней стены, не сводя глаз с лидера.

Иль Кан поднял руку вверх, призывая к вниманию. Отряд посмотрел на него и притих в ожидании:

— За прошедшие несколько месяцев, в отряде произошло множество изменений. Мы приобрели ценное пополнение в лице воинов из Даркайна, но потеряли троих людей. С этого рокового дня, жизнь в отряде изменилась не в лучшую сторону. И виной всему — я.

Члены отряда недоумевающе переглянулись, а Кан продолжил.

— В тот день, когда погибли Айя, Лейн и Лина, случилось ещё кое-что. Вы знаете, что после того задания, я отдалился от вас, замкнулся в себе и стал проводить всё время один. Больше всего, от моих агрессивных действий пострадала Элена, новый член нашего отряда. Вам не показалось, я действительно пытался убить её тогда на утёсе, но в итоге она одолела меня. Лишь благодаря ей, мы все живы.

— Кан, что ты имеешь ввиду? — недоумённо посмотрел на него Мунхо.

— В день гибели отряда…я подвергся воздействию Глаза Тьмы. Я стал одержим.

— Но Глаз Тьмы — всего лишь страшилка, которой пугают детей, — пробормотала Расана.

— Как оказалось, это была кошмарная реальность. Я пытался бороться с тьмой внутри меня, поначалу, мне казалось, что я одерживаю верх, но я ошибался. С каждым днём, демон проникал в мою душу, причинял мне сильную боль и наполнял меня жаждой крови. Я не мог позволить, чтобы кто-то ещё пострадал из-за меня, и держался на расстоянии от всех. Лишь один человек знал об одержимости…пока не появилась Элена. Я не знаю, как, но она сразу увидела тьму внутри меня. Вместо того, чтобы сбежать в испуге, она приняла вызов и стала бороться с демоном. Я ненавидел её, желал её крови, ослеплённый демоном, я пытался убить её, но каждый раз терпел поражение, распаляя тьму ещё больше. Покинув отряд, Элена не прекратила попыток избавить меня от одержимости, не дав мне окончательно подчиниться тьме и перебить всех вас. Сегодня, у неё получилось… Я осознаю, что, будучи одержимым, причинил слишком много боли нескольким людям и подверг смертельной опасности остальных, поэтому, я готов снять с себя лидерство, и прошу Мунхоррайна стать новым главой отряда. Со своей стороны, я сделаю всё, чтобы оправдать ваше доверие и искупить вину за то, что натворил. Также, если моё присутствие будет тяжким для всех — я покину отряд.

Среди отряда прокатился изумленный шепот, лишь Кай усмехнулся и скрестил руки на груди.

— Что ж… — протянул Мунхо, — ты говоришь, что Элена спасла всех нас от одержимого убийцы?

Кан молча кивнул.

— Иль Кан, я знаю тебя не так давно, но слышал о тебе много хорошего от Феррайна. Здесь в отряде, ты проявил себя как истинный Нэта. Даже будучи под влиянием Глаза Тьмы, ты старался уберечь всех нас от себя. Я против того, чтобы ты покидал пост главы отряда, — громко произнес Мунхоррайн. — Но я считаю, что решение должна принять Элена. Раз она была готова принять неравный бой против одержимого, и в итоге одолела тьму, то именно за ней финальное слово.

Отряд посмотрел на Элену, отчего та смутилась и все слова вылетели из её головы.

— Ну же, — подбодрила её Ханн.

— Я не хочу восхвалять себя, я лишь отдала долг за своё спасение перед вами, — запинаясь, начала Элена. — Я не раз слышала о том, как все любят и ценят Нэта, каким справедливым и добрым он был, и это никак не вязалось с тем, что видела я. Вины Нэта Кана в том, что случилось — нет. Давайте оставим этот кошмар позади и продолжим двигаться дальше. Уверена, Нэта Кан, снова покажет себя достойным лидером, нет причин выгонять его из отряда.

Отряд закивал головами, поддерживая её, и лишь Кай стоял, не сдерживая ухмылки.

— Но подожди, — спросил Дхарран, — ты сказал, что лишь один человек знал об одержимости. Кто это был?

Кан с болью в глазах посмотрел на друзей и произнес.

— Одержимость — дело рук Каррины. Она единственная, кто знал обо всём что творилось. Она обманула меня.

— Не может быть, — охнула Расана, закрыв рот рукой. — Она же любила тебя.

— Сомневаюсь, — покачал головой Иль Кан. — Всё, что случилось, было планом Каррины. Она пользовалась моим состоянием, внушив, что только она способна избавить меня от проклятия. И именно она обвела меня вокруг пальца, заставив поверить в то, что Элена — шпион Императора.

— Вот тварь! — крикнула Сарайя, но Мунхо так посмотрел на неё, что она быстро притихла.

— Каррина представляет для всех нас смертельную опасность, — продолжил Кан. — Вы должны понимать, что подход к крепости ей воспрещён. Она пока не знает, что её план раскрыт, поэтому, на нашей стороне внезапность. Ваша задача — обезвредить её при подходе к крепости и ни в коем случае, не дать уйти. Если мы её упустим — готовимся к худшему, она может привести за собой Имперский Отряд и захватить крепость. Я надеюсь, все понимают серьёзность ситуации.

Мунхо снова поднял руку вверх, и Кан предоставил ему слово.

- Вы знаете, что я, Сарайя и Дхарран прибыли сюда из Даркайна. Наш город был разрушен в результате кровавого похода Императора. В горах, неподалёку от Даркайна, есть школа, которая готовила лучших воинов для обороны города. Есть вероятность, что часть воинов выжили и остались в горах. Если мы с Дхарраном отправимся туда и поговорим с ними, есть шанс, что они присоединятся к нам. Мы не знаем, сколько их осталось — может пять человек, может пятьдесят. Может уже никого. Но это наш шанс.

— Сколько времени вам потребуется на дорогу туда и обратно? — спросил Кан

— Я думаю, неделя, но не больше десяти дней, это точно.

— Это слишком долго, задумался Кан, — но у нас нет выбора. Какую цену они попросят за помощь?

— Они могу попросить только людские ресурсы, чтобы отстроить Даркайн заново. Если город начнут восстанавливать, многие беженцы вернутся обратно.

- Даже если их будет пятьдесят, нас ещё слишком мало, чтобы открыто противостоять Императору. И нам неоткуда взять людские