— Ни вы, ни я не видели их одновременно. — Дракон старательно подбирал слова. — Мы лишь слышали ругань, а затем видели Освальда. Потом — снова Меган.

Никки с подозрением прищурилась, потом взволнованно убрала лезущую в глаза челку.

— Вы хотите сказать, что это Меган была в облике Освальда?

— Вполне возможно. Мы не видели их вдвоем.

— Видели! Когда Освальд убил ту несчастную женщину!

— А вы уверены, что это был он? — тихо спросил Крэйг и добавил, пока Николь не пришла в себя от его заявления: — Все, что нам показали, выглядит слишком нарочито. Не знаю, как у вас, у меня ощущение, что я посмотрел постановку в театре.

— А у меня такое ощущение сейчас, — зло усмехнулась Николь. — А еще очень хочется спросить, что вы пили, лорд Эзраа.

В зеленых глазах затаилась тревога, слова дракона заронили в ее душу сомнение. Правда, когда знаешь человека почти всю жизнь, сложно поверить, что он совсем не такой, как ты думал.

— На трезвую голову такого точно не придумаешь! — Николь скрестила руки на груди, откинулась на спинку кресла.

Она старалась выглядеть уверенно, но Крэйг прекрасно видел, что девушка запуталась.

— Если я правильно поняла ваши намеки, вы утверждаете, что Меган специально все разыграла, лишь бы обвинить Освальда?

— Да.

— То есть ее нет в зеркалах? — прищурилась Никки.

Такой вариант Крэйгу тоже приходил в голову.

— Тогда все просто, пойдемте в лабораторию, — предложила Николь, поднимаясь с кресла.

— Не сейчас.

— Почему?

— Мы не знаем свойств ваших артефактов и моих зеркал.

То, что старые зеркала из лаборатории, — это артефакты, стало для дракона сюрпризом, как и существование связи между ними и ожерельем. Клейма на комплекте украшений не было, а вот на одном из зеркал оно проявилось. Вчера. Выступило в центре самого мутного. И это очень не нравилось Крэйгу.

— Но там Меган! Представьте, каково ей сейчас! — порывисто перегнулась через стол Николь. — Вы хоть раз были по ту сторону зеркала? Я была. Там нет звуков, запахов, ты словно попадаешь в заполненный перевернутыми предметами… вакуум, который постоянно прерывается, потому что переходишь из зеркала в зеркало. Чтобы что-то услышать, тебе нужно подойти к раме. Знаете, сколько раз я ходила зеркалами?

Николь взволнованно кусала губы, не замечая, что Крэйг всерьез размышляет, а не успокоить ли девушку одним весьма простым способом.

— Три раза! И я, зеркальщица, не хочу пробовать снова. А Меган не маг отражений, представляете, как ей сейчас страшно?

У меня было стойкое ощущение, что бьюсь лбом о стену. А «стена» невозмутимо гнет свое: все не так просто, все подозрительно. И самое паршивое, мне начало казаться, что Крэйг прав.

— Хорошо, пусть Меган разыграла сцену в спальне. Но до этого? Наша дружба? Наши посиделки? Они тоже фальшивка? Игра? — Я со вздохом опустилась обратно в кресло, потерла виски пальцами.

Казалось, еще немного — и услышу, как в голове сталкиваются два войска: за Меган и против нее. Причем последнее в меньшинстве, но очень упрямое. Ведь доверие — хрупкое стекло, достаточно легкого удара — и осыплется осколками. Дракон с размаху саданул по моему доверию к Меган, но я все равно упрямо хватала осколки, потому как не могла поверить, что совершенно не знаю подругу.

— Ваша дружба, скорее всего, была настоящей. Какое-то время. — Крэйг подцепил трость, с сожалением посмотрел на меня. — Не расстраивайтесь. Мы всегда видим крайности, а правда — ближе к середине.

Я не сдержала саркастической улыбки, хотя отлично понимала, что дракон прав, а самое простое решение не всегда самое верное. Кроме того, Крэйг, похоже, заразил меня подозрительностью. В том, что бабушкины украшения и его зеркала сделал один мастер, мне чудился некий скрытый смысл. Вспомнились лекции по взаимодействию артефактов, где целая глава была посвящена так называемым двойкам и тройкам. Делали их редко, в основном тогда, когда взаимодействие частей давало некое сложное свойство, которое нельзя воспроизвести в одном предмете.

У нас тут типичная двойка.

Одна часть — мои украшения, вторая — зеркала. Украшения защищают. Зеркала поглощают темную магию, они ведь не просто так умирают. И служат местом защиты — ведь именно с их помощью мы видели лабораторию. Что у зеркал и украшений за совместное свойство — неизвестно.

Прости меня, Меган, если ты действительно не виновата и сейчас находишься в зеркале. Но пока я не узнаю, что артефактор специализировался исключительно на разрешенной законом магии, в лабораторию не войду.

— Когда вам пришлют сведения о зеркалах?

— К завтрашнему утру придут бумаги из императорского архива. — Крэйг задумчиво покрутил трость.

Еще не все сказал. Я выжидательно уставилась на дракона.

— Я бы хотел попросить вас побыть ведьмой, пока мы не разберемся с нашей проблемой.

— Хорошо.

Мне не привыкать. К тому же покидать замок, пока не узнаю, что на самом деле случилось с Меган, я не собираюсь. Своего я добилась, расследование смерти подруги началось. Правда, все неожиданно запуталось. А еще не давала покоя мысль, что Освальд вполне может опять начать поиски своей… женщины.

— Зря вы дали ему расписку, — поднимаясь с кресла, вздохнула я.

— Не беспокойтесь, Уорнер не идиот. Больше он экспериментировать не рискнет. — Крэйг вытащил из ящика стола стопку бумаг, положил перед собой. — Он не настолько хорошо знает меня.

— То есть он будет считать, что вы нарушите слово? — Я удивленно остановилась у двери.

То, что Крэйг — человек слова, заметно невооруженным глазом. Но Уорнер, очевидно, считает по-другому. И, кроме того, есть же я — стервозная подруга Меган.

— Зачем же тогда он рассказал нам о своей тайне?

— Он выбирал между обвинением в убийстве и обвинением в незаконном использовании чар.

Понятно, за второе меньше дают.

Выйдя из кабинета Крэйга, я столкнулась с Хлоей и Фан. Судя по грустной морде объевшейся кошки, которую драконица тут же мне вручила, лечение сладостями не дало эффекта.

— Хлоя?

— Не надо. — Драконица уныло вздохнула, мотнула головой. Нерешительно взглянула на меня покрасневшими глазами. — Я хочу уехать. Куда-нибудь подальше. Туда, где море. Присмотри, пожалуйста, за дядей.

Я не сдержала улыбки.

— Не смейся, за ним надо присматривать, а то он так и будет со своими бумажками сидеть. Я бы сама… — Хлоя нервно сжала пальцами ладонь. — Но я не могу… Тут слишком много Освальда… Вот там он подарил мне васильки…

Она всхлипнула, судорожно вздохнула и выдавила вымученную улыбку: