Лишь исчезнув полностью, Маргарита наконец увидела Джона.

Глаза… Яркие, голубые. Растерянный взгляд. Взъерошенные темные волосы. Красиво очерченные чувственные губы, вкус которых Рита помнила до сих пор. Родинка на щеке…

Он назвал ее Софи. Тогда, давно. Но не теперь.

Сейчас Джон прекрасно знал, кто перед ним, но целовал не менее страстно. Маргарита отвечала ему со всем пылом, обнимала крепкие плечи, закрывала глаза и приподнималась на цыпочки…

«Еще!»

Кроватей вокруг не наблюдалось, впрочем, как и стен. Джон уложил ее прямо на мягкий ковер травы и принялся раздевать. От внешнего мира их скрывал исполинский разлапистый клен, сквозь густую крону которого пробивались теплые золотые лучи. Пахло липами и полевыми цветами.

Обнаженный Джон походил на Аполлона. Не на американскую космическую станцию, но на древнего бога: рельефные мускулы казались высеченными из камня. Он покрывал легкими поцелуями каждый миллиметр ее тела, и Рита тихо стонала, растворяясь в блаженной неге. Желание сладко пульсировало внизу живота и растекалось по венам раскаленной лавой. Хотелось большего. Очень хотелось…

Джон лег сверху. От его тяжести вконец снесло крышу, и Маргарита, раскрывшись, подалась навстречу, готовая ко всему. Голодная, горячая, она решила немного помочь любовнику и протянула руку… но того, что нужно, так и не обнаружила.

«В смысле?»

Сбитая с толку чуть больше, чем полностью, Беликова распахнула глаза и наткнулась на пустой безучастный взгляд…

– Принять имя Джон в качестве позывного?

Автопилот спамил инструкции нежным девичьим голоском. Интересно, кто его так настроил? Явно кто-то с фантазией.

– Система жизнеобеспечения отключена, – сообщил компьютер. – Все показатели в норме. Разгерметизация капсулы прошла успешно. Внешняя среда не токсична.

– Мм… – промычала Рита, отключая себя от гнезда, в котором проспала последние несколько…

Месяцев? Недель? Она не знала. Мысли в голове путались, мышцы одеревенели.

Беликова айкнула, почувствовав укол в бедро, – система капсулы ввела восстановительную сыворотку. Крышка капсулы с жужжанием отъехала в сторону. Маргарита выползла из нее, но встать на ноги так и не смогла: все вокруг кружилось, словно в центрифуге. Перед глазами плясали алые пятна, а в ушах шумело.

Она жадно вдохнула, но чужой воздух обжег легкие, и на глазах выступили слезы. Кишки скрутило узлом, и Риту вывернуло наизнанку. Чем именно ее тошнило, Беликова так и не поняла, однако когда последний рвотный спазм утих, она благополучно потеряла сознание, уткнувшись лицом в густую лиловую траву.

– Курлы-курлы… – Что за странный звук? – Курлы-курлы…

На голубя похоже. Хотя… откуда тут взяться голубям?

Маргарита застонала и приподнялась на локте. Моргнула раз-другой, чтобы картинка перед глазами перестала расплываться.

– Курлы-курлы! – Звук издавала ящерица. Самый что ни на есть натуральный велоцираптор. Только крошечный. Размером с кошку. Может, детеныш?

– Курлы! – Существо потянулось к ней мордой, и Беликова заметила, что ящер покрыт не только чешуей, но и желтоватыми перьями. Короткие передние лапы странной твари напоминали когтистые крылья. – Курлы-курлы!

– Кыш! – Рита попыталась махнуть рукой, но сил не хватило.

– Крррр… – заурчало создание и принялось ластиться к ней. – Кррр…

– Уйди, слышишь? – сердито прикрикнула Беликова. – Не до тебя сейчас!

– На твоем месте я бы не грубил птавну, девушка, – раздалось рядом. – Он может плюнуть кислотой, если его напугать.

Маргарита ахнула, подобралась и выхватила из поясной кобуры небольшой, но смертоносный атомизатор. Вскинула руку. Прицелилась аккурат промеж глаз говорившему. Существо, названное птавном, растопырило лапы-крылья и, гортанно заклокотав, нырнуло в фиолетово-желтые заросли. Ярко-синие бутоны на кустах противно захихикали.

«Ты кто такой?» – вознамерилась спросить Беликова, но горло жгло огнем, а язык не слушался.

Незнакомец созерцал ее с тем интересом, с каким интуристы рассматривают гениальные полотна передвижников в Третьяковке. Он сидел чуть поодаль на чем-то, отдаленно напоминающем пень, и держал в руках странного вида шляпу – островерхую и широкополую, один в один как у Гендальфа. Долговязый, нескладный и лысый, беседовать этот тип явно не торопился. Сидел. Смотрел. Ждал.

Чего ждал?

И тут до нее дошло.

– Керр реке син де лус а сетеррата ве де лу? – прохрипела она, еле ворочая языком.

Незнакомец нахмурил брови, и Рита поняла, что ляпнула что-то не то.

– Керр-реке… – начала она снова, одновременно коснувшись крошечного, размером с прыщик, бугорка за ухом. Адаптационный лингвистический имплант мгновенно синхронизировался с речью. – У вас продается метапространственный шкаф?

– Шкаф продан, – отозвался лысый. – Осталась только гравикровать.

– С тумбочкой?

– С тумбочкой, – кивнул лысый, поднялся, шагнул к ней и протянул флягу: – Пейте.

– Ч-то это?

– Местная вода.

Маргарита благодарно припала к горлышку, но тут же зашлась кашлем: внутренности опалило огнем. На глазах выступили слезы. Ничего себе водичка!

– Ох ты ж… – От продолжения фразы она воздержалась, но связной верно уловил посыл.

– У нее особая молекулярная структура, – пояснил он. – Те, кто не пьет эту воду, – меняются.

– Меняются?

– Сереют.

Да уж, исчерпывающий ответ, ничего не скажешь. Но сереть Рита пока не планировала, поэтому, пересилив себя, поднесла флягу к губам.

– За ВДВ, – выдохнула она и сделала пару глотков. Желудок мгновенно взвыл, однако Беликова сумела-таки удержать пойло в себе.

– Ты помнишь свое имя, девушка? – вопросил связной, когда Рита снова смогла нормально дышать.

Какой, однако, глупый вопрос! Маргарита уже открыла рот, чтобы выпалить ФИО, но мгновенно осеклась.

Ах да, точно. Она уже не Маргарита Павловна Беликова. Она…

– Аллегра Терциум Хорта, – представилась Рита. Чужое имя скрипело на зубах, точно песок.

– Кто ты?

– Дочь колониста с планеты Сигма-шесть.

– Сколько тебе лет?

– С-семь, – запинаясь, выдавила Беликова. Связной точь-в-точь повторял вопросы Кобры. Совпадение? Вряд ли… – Скоро исполнится восемь.

– Цель визита на Олимпус?

– Может, хватит уже? – сердито сдвинула она брови.

– Цель визита на Олимпус? – бесстрастно повторил связной.