– Да нефиг нам бояться! – уверенно заявляет герцог Норфолк. – Власти кардинала приходит конец. У короля есть такой документ, после которого Вулси в своем кресле не удержаться. С ним покончено.

– А вы повторяйте, повторяйте, – медоточиво тянет Серри. – Век бы слушал такие радостные известия.

– Дело верное, – продолжает вещать Норфолк. – В деле о разводе он страшно прокололся.

– И как это всплыло? – любопытствует его сынок Серри.

Нам тоже любопытно. Сейчас все и узнаем!

– Вообще-то история более чем странная, – задумчиво рассказывает Сеффолк. – Вулси написал Папе письмо, а оно каким-то образом попало к королю. Ну, король и прочитал, само собой. А в письме Вулси прямо умоляет Папу притормозить дело о разводе и не утверждать его, потому что король собирается жениться не на французской принцессе, как мы с вами думали, а на Анне Болейн, фрейлине королевы.

«Мы с вами думали»! Особенно Сеффолк, конечно, думал. Ближайший многолетний друг короля – и не знал, с кем Генрих шуры-муры крутит и ради кого затеял развод? Сомнительно как-то.

– Ух ты! Выходит, король теперь знает о двуличии кардинала? – спрашивает Серри.

– Именно что! – подтверждает Сеффолк.

– Думаете, из этого что-то выйдет? – снова спрашивает Серри. – Уверены, что король отреагирует так, как нам надо?

– Король не потерпит, чтобы кто-то действовал у него за спиной ему же во вред, – говорит камергер. – И даже если Вулси попытается исправить ситуацию, все его потуги будут как мертвому припарки: король-то уже обвенчался с Анной.

– Ох, хорошо бы, чтобы так и вышло, – с надеждой вздыхает Серри.

– Да выйдет, не сомневайтесь, – заверяет его Сеф-фолк.

Все трое радуются, не скрывая. Сеффолк, будучи лицом, приближенным к королю, знает больше всех и щедро делится информацией:

– Уже есть приказ готовить коронацию Анны. Но это совсем свежая новость, мы ее пока разглашать не будем.

И начинает петь панегирик Анне: уж так она прелестна, так хороша, и от ее правления на Англию сойдет благословение на долгие годы. Ну как же без этого!

А Серри то ли трусоват, то ли чрезвычайно предусмотрителен, то ли большой пессимист по жизни. Все никак не успокоится со своими тревогами:

– А вдруг король не разберется в письме?

– Да не трясись ты, – говорит всезнающий Сеф-фолк. – Там не одно только письмо, вокруг короля куча народу, и все жужжат в правильном направлении. Кардинал Кампейус вообще свалил обратно в Рим и ни с кем даже не попрощался. Это о чем говорит? Они с Вулси были заодно, пока думали, что речь идет о французской принцессе, а как только выяснилось, что союза с Францией не будет, Кампейусу вся возня перестала быть интересной, он бросил дело о разводе на полдороге и уехал. Генрих как узнал об этом – так прямо зарычал от злости.

– А когда вернется Кранмер? – интересуется Норфолк.

– Так он уже вернулся, – информирует Сеф-фолк. – Все известнейшие ученые Европы сошлись во мнении, что королю необходим развод. Так что скоро, наверное, будет оглашение второго брака и коронация Анны. И Екатерину теперь нельзя больше называть королевой. Надо говорить «вдовствующая принцесса», типа вдова принца Артура.

– Хороший парень этот Кранмер, – замечает Норфолк. – Отлично потрудился на благо нашего короля.

– Вот посмотрите, он еще архиепископом станет, – прозорливо предрекает Сеффолк.

Входят кардинал Вулси и Кромвель.

Вот и еще одно новое лицо в пьесе: Томас Кромвель, поверенный Вулси, личность необыкновенно интересная. На данный момент он служит у Вулси (хотя момент весьма условный, ибо настоящий Томас Кромвель перешел на службу к королю Генриху года за четыре до того, как тот женился на Анне Болейн). Выходец из низов, как и сам Вулси, сын кузнеца, с малолетства зарабатывавший себе на пропитание, сбежавший от побоев отца куда глаза глядят, воевавший в качестве наемника во французской армии, работавший… да кем только не работавший! Человек, сделавший себя сам полностью. Владеющий несколькими языками и обладающий невероятной памятью. Вот такой у нас Томас Кромвель.

Норфолк тихонько замечает своим друзьям, что у кардинала весьма мрачная физиономия.

Вулси спрашивает у Кромвеля, отдал ли он королю пакет.

– Да, вручил ему в опочивальне.

– Он посмотрел документы?

– Да, пакет сразу же распечатал и первую бумагу прочитал очень внимательно. Видно было, что встревожен. Потом велел вам передать, чтобы вы его ждали в приемной.

– И скоро он выйдет? – нетерпеливо спрашивает Вулси.

– Думаю, что ждать осталось недолго.

– Ладно, иди, – говорит кардинал, отпуская своего поверенного.

Вулси размышляет:

– Я женю короля на герцогине Алансонской, сестре короля Франции. Какая еще Анна Болейн? Кто вообще это такая? Ну, милая мордашка, и дальше что? Болейн! Просто смешно! Никаких Болейнов возле трона нам не надо! Маркиза Пембрук, ядрена кочерыжка! Что ж Рим так долго не отвечает на мое письмо?!

– Он раздражен, – отмечает востроглазый герцог Норфолк.

– Наверное, узнал откуда-то, что король на него зуб точит, – предполагает Сеффолк.

– Вот бы ему небо с овчинку показалось, – мечтает о кренделях граф Серри.

А кардинал между тем продолжает жевать свои тревожные мысли:

– Дочь простого рыцаря, фрейлина королевы – и вдруг встанет на несколько ступеней выше самой Екатерины! Да мыслимое ли дело? На такую хилую свечку достаточно один раз тихонько дунуть – и она погаснет. Ну, допустим, она действительно достойная и добродетельная девица, но ведь она лютеранка! Королем и без того уже становится трудно управлять, а что будет, если еретичка-лютеранка пролезет к нему в постель? А тут еще Кран-мер этот, тоже записной еретик, королю нашептывает…

Норфолк, внимательно наблюдающий за кардиналом, сообщает друзьям, что Вулси разъярен. Серри, как обычно, мечтает:

– Хоть бы у него от этого аорта лопнула!

– Король идет! – предупреждает Сеффолк.

Входят король Генрих, на ходу читающий бумагу, и Ловел.

Генрих на ходу продолжает разговор:

– Да уж, наворовал он прилично и тратит, не считая. Надо же, как ловко он все это обстряпал!

Генрих Восьмой читает опись имущества кардинала Вулси

Замечает присутствующих лордов и спрашивает, не видели ли они кардинала.

Вот уж непростая задачка для режиссера и декораторов: организовать мизансцену в приемной короля так, чтобы лорды видели Вулси, сам Вулси не замечал бы, что лорды за ним наблюдают, король видел бы лордов, но не видел Вулси (иначе откуда бы взяться вопросу лордам о кардинале), кардинал не слышал бы того, что говорят лорды, а зрители видели бы и слышали всех. Кошмар! Мое скудное воображение такую картину представить не может. Разве что приемная имеет форму лабиринта…

Норфолк пространно описывает королю состояние кардинала:

– Мы тут за ним понаблюдали, милорд, он какой-то