Никто на меня не набросился, и это воодушевило. Я подняласьна третий этаж и нажала кнопку звонка. Дверь открыть не пожелали. Я опятьпозвонила, не зная радоваться или кусать пальцы от отчаяния — прийти сюда вовторой раз будет еще труднее.

— Открыто, — вдруг услышала я откуда-то издалека итолкнула дверь. Увидела знакомый коридор, пустой и темный, и совсем былособралась войти, но тут дверь соседней квартиры распахнулась, и появиласьженщина с огромной собакой на поводке. Мы едва не столкнулись с ней, и собака сперепугу залаяла.

— Тихо, — приструнила ее женщина и подтянула ксебе, захлопнув свою дверь и одновременно давая мне возможность пройти. Я всееще стояла перед распахнутой дверью и смотрела в коридор. Никто не появился ине поинтересовался, кто пришел и почему дверь открыта. Довольно странно… Япопятилась, а потом в три прыжка догнала женщину с собакой, так и не закрыв засобой дверь.

— Простите, вы сегодня не видели Светлану? —дрожащим голосом спросила я.

— Какую Светлану? — нахмурилась женщина.

— Вашу соседку. Там открыто, а никого нет.

— Никакую Светлану я не знаю. А сосед наш скорее всегопьян в стельку, причем со вчерашнего дня, дверь у него всегда нараспашку, всяместная шелупонь собирается.

— Он один живет?

— Должен один, а ночуют как на вокзале. Когда-нибудьпожар устроят, вот помяните мое слово…

— А сосед ваш художник?

— Художник, — презрительно фыркнула она. — В«Факеле» работает, в кинотеатре, афиши малюет.

Мы вышли на улицу, и женщина заторопилась со двора, спустивс поводка собаку. А я повертела головой, пытаясь решить, стоит ли возвращатьсяв квартиру. Из разговора стало ясно: Светлана здесь не живет, но, возможно,хозяин-пьяница знает, где ее найти. Я почти надумала вернуться, но тут одна измашин на стоянке сорвалась с места и покатила прямо на меня. Я, вскрикнув,бросилась бежать, ловко перемахнула через заборчик и вылетела на улицу.

Светло-серая, видавшая виды «Ауди» мой маневр повторить немогла, ей пришлось развернуться, а затем объехать здание, я очень надеялась,что за это время мне удастся затеряться среди домов. Не успела я себяпоздравить с удачей, как сообразила, что парни на «Ауди» пасли меня не одни. Янеслась по тротуару, когда раздался первый выстрел, потом второй, третий, рядомзакричала женщина, молодой парень упал на асфальт, инстинктивно закрыв головуруками, а я взвыла от отчаяния, потому что возле следующего дома был поворот —там-то меня скорее всего и перехватят. Ни одного подъезда рядом, ни одной щели,куда можно забиться. И тут произошло нечто в высшей степени неожиданное:темно-синий «БМВ» взгромоздился на тротуар, подминая чахлые кусты, отделявшиеего от проезжей части, стремительно поравнялся со мной, передняя дверьоткрылась, и кто-то рявкнул:

— Садись!

Рявкал Леха, это я поняла сразу, запрыгнула в кабину и хлопнуладверью.

Нарушая все мыслимые правила, он лихо развернулся и помчалсяв противоположном направлении. «Жигули», из которых стреляли, попробовалиповторить его маневр, но были отрезаны от нас потоком машин.

— Может, ты заткнешься? — жалобно спросил Леха. —У меня уши заложило.

Тут я поняла, что тоненько повизгиваю, прикрыла рот,посмотрела в заднее стекло, ни «Жигулей», из которых стреляли, ни «Ауди» необнаружила, но появившееся было чувство облегчения мгновенно испарилось, и япринялась вертеть головой во все стороны. Однако продолжалось это недолго. Лехасвернул в проулок и вскоре въехал в открытые ворота какого-то заводика, на видброшенного за ненадобностью еще несколько лет назад. Он остановился, а яспросила испуганно:

— Чего ты встал? Надо сматываться отсюда. Они наверняказапомнили номер.

— Это не страшно, — заявил он, а я, кажется,онемела от возмущения — правда, всего на несколько секунд.

— Может тебе не страшно, а вот мне даже очень.

— Само собой, — пожал он плечами. — Чего жхорошего, когда по тебе палить начинают. Может, объяснишь, за что ребята такосерчали?

— Понятия не имею, — пожала я плечами, стараясь несмотреть на Леху. — Какие-то психи.

— Ага, — обрадовался он, точно я сказала что-то ввысшей степени приятное.

— Чего «ага»? — насторожилась я.

— То самое. Ты прячешься в пригородном доме,раскатываешь на такси, как будто у тебя нет машины и кого-то ищешь, а когда язадаю вопрос, вполне естественный в такой ситуации, ты отвечаешь, что знатьничего не знаешь.

— Я в самом деле не знаю, — пожаловалась я. —Честно. Пытаюсь понять, но мне не везет, ты сам мог убедиться в этом, все концыобрублены.

— Ну, сейчас-то тебе повезло.

Не согласиться с этим было трудно.

— Да… слушай, а как ты здесь оказался? — осениломеня.

— Я за тобой от самого дома ехал. Решил сопровождатьнегласно, любопытство одолело. А машину в счет долга забрал. Вернет бабки,верну тачку. Все честно.

Я пристально посмотрела в Лехины глаза, пытаясь решить, какследует отнестись к его словам. Исключительно честные глаза, правда, с легкойпридурью.

— Хорошая машина, — кашлянув, сказала я.

— Мне тоже нравится. Так что там насчет стрельбы?

— Говорю, понятия не имею. Я хотела найти одну женщину,Светлану, это она познакомила меня с Кириллом Сергеевичем.

— А Кирилл Сергеевич тебе зачем?

— Мне обязательно надо его найти, чтобы… в общем, надо.Светлана утверждала, что живет здесь, я даже была у нее в гостях, и сегодняприехала, чтобы поговорить… А тут эти…

— Ага, — вновь обрадовался Леха, затем извлек изкармана газету, расправил ее на колене и протянул мне, ткнув пальцем в нужнуюзаметку. Само собой, речь в ней шла о недавней аварии и моей предполагаемойгибели.

— Только не говори, что на похороны приехал, —съязвила я.

— Нет, что ты, — ответил он серьезно. — Газетамне случайно на глаза попалась. Я когда прилетел, сначала к тебе на квартируотправился, на Бабеля.

Никого. Ну, я купил газетку и пристроился на скамейке,думаю, авось появишься.