соседнее кресло, и сразу, не утруждаясь вступлениями, перешел к делу.

— Ринья, в округе последние дни упорно ходят слухи, что вы переманиваете чужих крестьян, обещая им деньги за переезд в ваши пустующие деревни. У меня самого снялись с места и съехали сразу две семьи. Некрасиво так поступать с соседями, ринья. Неправильно это.

— Я? Переманиваю? — искренне изумилась я, пораженная такой наглостью. — Вы определенно что-то путаете, рин. Мои крестьяне некоторое время назад пришли к вам на заработки, осели в вашей деревне, а теперь я всего лишь возвращаю их обратно.

— Глупости, — недовольно скривился граф. Как же, какая-то девчонка посмела перечить ему, важной шишке в данном крае. — Полная чушь. Но даже если и так, они уже давно считаются моими.

— Замок, — приказала я, решив не спорить с его сиятельством, — доставь сюда хартию императора Артониуса.

Получив желаемое, я открыла документ на нужном месте и с выражением зачитала:

— «Если один из слуг или жителей деревни незаконно, без выплаты тройного оброка, перейдет к другому хозяину и заведет там семью, его первый хозяин может потребовать возвращения не только беглеца, но и всех его близких родственников, как то: супруга/супруги, детей с супругами и чадами, если таковые имеются, внуков с супругами и чадами, если таковые имеются». — И уже графу: — Вы готовы заплатить за ушедших крестьян тройной оброк, рин?

Нет, конечно, никакого оброка никто платить не собирался. Не с чего было графу платить оборок. Иначе он появился бы здесь в другом, новом костюме, а не показывал бы, насколько беден, приходя в гости в очередной раз в том же самом наряде.

Граф резко свел густые черные брови к переносице. Он явно не ожидал такого отпора. Да и вряд ли был знаком с хартией. В ином случае не пытался бы сейчас устраивать разборки и стоять на своем.

— Мне нужно несколько дней, чтобы принять окончательное решение, — заявил он, рывком поднялся из своего кресла и вышел из гостиной. Молча. Не прощаясь.

Я только головой покачала. Местные аристократы совсем не были осведомлены о простейших правилах приличия, что уж говорить об этикете, принятом в столице. Никакой вежливости по отношению к незамужней леди никто соблюдать не собирался.

— Верни хартию на место, в книгохранилище, — приказала я замку.

Миг — и документ исчез из моих рук.

Глава 52

Чтобы развеяться, я вышла из гостиной и неспешно оправилась к столярам, на этот раз своим ходом, без помощи замка. Там, в отведенных им помещениях, вовсю кипела работа. Стулья, кресла, столы — вся необходимая мебель создавалась с нуля, приводилась в божеский вид, красилась перед тем, как отправиться служить в жилых комнатах. Часть мужиков занималась ремонтом гостевых комнат. Другие чинили крышу — как оказалось, в нескольких местах она протекала, и на чердаке во время осенних ливней образовывались приличные лужи.

В общем, крестьяне трудились не покладая рук. Только бондарей и кузнецов не хватало. Я оценила то, что было сделано, заплатила за это и вернулась в гостиную на первом этаже.

Там меня уже ждали швеи. Они пришли немного раньше оговоренного времени и готовы были трудиться дальше.

— Мне нужны домашние платья и белье, — объявила я, оценив сделанное и заплатив за него. — А также накидки на мебель на террасу. У вас есть необходимая ткань для этого?

— Для накидок найдем, ринья. Для нарядов, думаю, тоже, — ответила Орта. — А вот белье… Поискать надо.

Что ж, вполне ожидаемо. Вряд ли у крестьян были кружева, тюль или нечто подобное.

— Тогда делайте то, на что хватит ткани. Выбирайте весь свой запас, не скупитесь. Здесь очередной список, — бумажка с написанным традиционно перекочевала в руки Орты. — И задаток. — Туда же отправились серебрушки.

Террасы у замка не было. Но только пока. Я планировала пристроить ее, как только замок станет моей собственностью, то есть сразу же после свадьбы с Витором. Ну или чуть позже, когда закончится зима и настанет теплая весна. А вот мебель и чехлы для то террасы лучше было приготовить уже сейчас. Потом они пригодятся в любой момент.

Швеи удалились. Я откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Отлично. С небольшими проблемами разобрались. Теперь следовало ожидать крупные. Алексис должен был появиться уже завтра. И завтра же меня ожидала не особо желанная встреча с родителями Витора. Общаться не хотелось ни с одним, ни с другими. Я понятия не имела, как объяснить Алексису инцидент в оранжерее. И не очень-то горела желанием улыбаться и строить из себя пай-девочку перед незнакомыми оборотнями.

Впрочем, первого и не понадобилось. Судьба или боги все решили за меня.

До обеда оставалось не больше часа, когда в мою спальню прибежала взволнованная служанка из деревенских и сообщила, что в холле ждет меня «рин, молодой, красивый». Я удивленно вскинула брови. Из всех моих знакомых под это описание подходили несколько. Но ждала я только одного. Алексис? Здесь? Так быстро? Он же должен был появиться на другой день?

Пришлось вставать из кресла перед камином и спускаться в холл, смотреть, что же за рин там объявился.

Предчувствие меня не обмануло — в холле действительно стоял Алексис. Немного бледный и слегка осунувшийся, в остальном он выглядел как обычно. И как обычно же был наряжен по последней моде.

— Добрый день, ринья Вильгельмина, — оскалился он в улыбке. — Я приношу свои извинения за то, что произошло в оранжерее. Вы, наверное, сильно испугались. Если бы я знал, что этот увалень оборотень решится навесить на вас магическую защиту, то, несомненно, действовал бы по-другому. Но, уверен, как только мы поженимся, любой маг сможет снять эту гадость. И мы с вами… Вы ведь выйдете за меня, ринья Вильгельмина?

Я стояла, недоуменно хлопала глазами и молча смотрела на горе-жениха. Подобие шока накрыло меня с головой, не позволяя выплыть в реальность. Какой «замуж»?! Что значит «Вы ведь выйдете за меня, ринья Вильгельмина?»?! Эти два идиота в своей охоте на меня совсем с ума посходили?!