Наш сотрудник негласно их сопровождает. Сейчас он недалеко от вашей яхты.

– На каких основаниях вы за мной следите? – вскипел Дюбуа.

– Не за вами. Вы же не думали, что я просто так отпущу подозреваемых в убийстве и краже драгоценностей? Обычная практика – отпустить, чтобы выследить. Сейчас план поменялся. Зачем вы вообще устроили им эту яхтенную прогулку?

Дюбуа немного помедлил. И вдруг начал оправдываться:

– Сдуру. Пожалел. Я этих девиц не знаю. Они на вечеринке выпросили у меня визитку, потом позвонили из полиции, жаловались, что их несправедливо арестовали, просили дать адвоката. Я дал. Они снова позвонили, предложили встретиться, обещали рассказать необыкновенную историю. Да, я любопытный. А эти идиотки попытались втюхать мне под видом реликвии какую-то безделушку. Я уехал, велел высадить их в Ницце. Но вы же сказали адвокату – прямых улик против них нет?

– Нет. Я пока хочу допросить их как свидетелей. Позвоните на яхту, пусть передадут девиц моему человеку, он сейчас подойдет к борту. Если захотите – через пару часов я могу их вам вернуть.

– Нет уж, с меня довольно! Эти бывшие соотечественники – вечная головная боль. Сейчас скажу своим. Забирайте. Но у вас возмутительная манера вести дела!

Борис выдохнул. Залез в нутро катера. Достал оттуда синюю мигалку. Поставил на рубку, включил сирену. И понесся к яхте. Рулевой как раз держал у уха мобильник.

Но тут произошло странное.

Дурацкий план

– Так это он! – Глаза Машки засверкали. – Влад! Все сходится. Он – Розовая пантера! Глава банды! Отсюда деньги. И связи. Писали же про них, что это люди из высшего общества. Он организовал все кражи. А потом что-то пошло не так. Вот только откуда взялось это дурацкое зеркальце? И что там за история?

К этому моменту мы уже поколотили в дверь каюты, Машка поорала: «Выпустите нас, я известный журналист!» Я попробовала открыть иллюминатор – он не открылся, но мы все равно не смогли бы пролезть в узкий прямоугольник.

И теперь перед смертью занимали себя беседой.

– Допустим. Но кто тогда исполнитель? Ну, кроме моего вора, – сказала я. И сама удивилась такому обороту речи. – У них же должен быть сообщник из компашки Поля.

– Дурочка! Это сам Поль и есть! – воодушевилась Машка. – Он – племянник главного мафиози. А кругом пишут, что в Пантере действуют исключительно родственники. Он присутствовал при всех кражах. Помнишь, в ресторане поднял с пола сумочку Гусыни. Наверное, чтобы подбросить ключи, которые до этого спер. И он знал, что мы поедем с Катей в деревушку к Шагалу.

– Думаешь, и Длинного он отравил?! Но зачем?

– Затем, что тот его разоблачил. Начал шантажировать и болтать по пьяни. Я такой тип знаю: как напьются, все подряд несут. То, что в трезвом виде клещами не вытащишь. Наверное, Поль тоже об этом знал. Он и увел всех, как Длинный начал болтать, помнишь?

– Поль же тебе нравится? – подколола я подругу.

– Тебе твой Розовый пантер тоже нравится. И что? Он же от этого не перестает быть вором. Хотя, конечно, на убийцу Поль точно не похож. Ладно, хватит о мужиках. Давай думать, как будем выбираться.

Как по мне, думать тут было нечего. Мы – в закрытой каюте. Яхта – в море. Куда денешься? Но я давно заметила: Машку безвыходные ситуации только бодрят.

– Что на судне самое страшное? – спросила она. И сама себе ответила: – Пожар.

И полезла в сумочку. Достала зажигалку, которую таскала с собой еще с тех времен, когда курила. Огляделась:

– Бумаги никакой нет?

Я покопалась в сумке и вынула карту побережья, которую нам дали в отеле.

– Отлично! – воодушевилась Машка. – Теперь надо найти, чем ты его тюкнешь.

– Я?! Кого?!

– Матроса. Устроим тут задымление, он к нам войдет, ты дашь ему чем-нибудь – о! Вот этой пепельницей! – Машка схватила со стола массивную бронзовую дуру, изображающую обезьяну. – По башке. И мы выскочим наружу.

– Прекрасный план! – сказала я. – А там я перебью этой пепельницей остальную команду, встану за руль и приведу яхту прямо в порт, отстреливаясь окурками от преследователей. С ума сошла?

– Лучше ждать, пока нас здесь прикончат?

– Зачем им нас приканчивать?

– Затем, что мы поняли, кто такой Влад. Он знает, что я не дура и догадаюсь.

– Ну, план у тебя, если честно, дурацкий.

– Ты не дослушала. Если удастся вырубить этого матроса, у него наверняка в кармане есть телефон. Позвоним в полицию. Скажем, что нас похитили.

– Маша, а почему вырубать матроса пепельницей должна именно я?

Подруга посмотрела на меня с изумлением:

– Так ты же врач!

– Логично.

– В смысле, знаешь, куда надо бить.

– Ма-ша! Никого бить по голове я не буду.

– Ладно. – Машка вздохнула. – Тогда делаем так…

Она снова огляделась. На полке из красного дерева лежал ящичек с сигарами. Машка достала целую горсть, раскрошила. Подожгла плотную бумагу карты, поднесла ее к двери и завопила истошным голосом:

– Пожар! Горим!

Я закашлялась – дым от цветной краски повалил густой и едкий. Через пару минут дышать в закрытой каюте стало нечем. Но к нам никто не прибежал.

– По-моему, мы выполнили работу за них, – прохныкала я. – Кричи громче, не то задохнемся!

И затарабанила ногами по двери.

Наконец ключ в замке щелкнул.

Машка встала за дверь с зажатым в кулаке табаком от сигар. Его она собиралась бросить в лицо матросу, чтобы лишить зрения. Так показывали в каком-то идиотском боевике. Потом мы должны выскочить на палубу. И сигануть в море. Плаваем мы отлично, по заливу гоняет множество лодок, кто-нибудь нас подберет.

План дикий. Но я тоже понимала: лучше прыгнуть за борт самой, чем ждать, пока тебя выкинут с камнем на шее.

Крабистый матрос распахнул дверь. И закашлялся от дыма. Машка швырнула ему в лицо горсть табака. Но матрос не ослеп, а только заморгал от удивления. Тогда Машка просто со всей силы толкнула его в пузо со словами: «Пусти, козел!» и рванула вверх по трапу. Матрос, протирая глаза, ринулся за ней, я – за обоими.

…Когда Борис причалил к яхте, он увидел, как одна из девчонок выскакивает из кают-копании, за ней несется темнокожий амбал, утирающий на ходу слезы, а следом подпрыгивает Лена и что-то кричит.

– Всем стоять! Полиция! – гаркнул Борис, нахлобучив поглубже на глаза фуражку. Безумная беготня на яхте остановилась.

Рулевой, который в изумлении смотрел на эту картину, что-то сказал амбалу. Тот пожал плечами.

– Вы должны передать мне подозреваемых, – прокричал Борис, швартуясь. А сам прикидывал, что делать, если рулевой