попросил в следующих сезонах немного срезать «детскость» голосов, поблагодарил всех за усердный труд и откланялся.

Теперь — на студию «Мелодия». Легендарная «лока», так-то, и даже избалованный хайтеком (тем, что в наши времена называют "хайтеком") я остался доволен местным оборудованием.

— Совсем ох*ела ваша Примадонна, — Сидя в выделенной нам студии, покосившись на часы, пожаловался я посольскому — Пугачева опаздывает уже на пятнадцать минут. Привык я к пунктуальности.

Николай Степанович поморщился и выдал разрешение:

— Можем уйти в любой момент, и никто вас не осудит — ее многие не любят, а такое отношение к высоким гостям нашей страны — настоящее свинство.

— Еще три минуты ждем, — Великодушно решил я.

Алла Борисовна соизволила прибыть через две.

— Извините за опоздание, водителя я уже уволила! — С поклоном заявила она.

— Пофигу, — Отмахнулся я: — Давайте к делу сразу, время уходит.

— Конечно-конечно! — Засуетилась она, ловко скрыв недовольство.

— Народные мотивы убираем, пойте в своем стиле — под вас и писалось же, просто у меня под рукой не оказалось профессиональной певицы, — Отдал я распоряжения, запихнул Примадонну в кабинку, звукач дал отмашку, и она записала все как следует с трех дублей [ https://www.youtube.com/watch?v=Hbq1iE3sMdM&ab_channel=TicTac ].

— Всё, так и должно звучать! — Одобрил я, машинально поблагодарил персонал за работу, подобрал девочек и посольского, и мы двинулись на выход.

Само собой, Примадонна решила нас проводить, скрасив дорогу отборным «булщитом» на тему: «Возьми меня на разогрев к кому-нибудь из своих в зарубежную гастроль».

— Жесть! — Охренел я от такого захода: — У вас что, совсем самоуважения нет, Алла Борисовна? Отстаньте от меня, пожалуйста, я не собираюсь тратить время на того, кому и так поклоняется вся страна.

Пугачиха покраснела, прошипела извинения и свалила.

— Правильно, Иоши-кун! — Одобрил такое поведение Николай Степанович: — Любит она страну позорить — на открытии гостиницы «Космос» выступала, оплату попросила импортной сантехникой, а потом на весь мир об этом рассказала — мол, Джо Дассену 40 тысяч долларов заплатили, а ей — унитазом.

— Бог ей судья, — Отмахнулся я: — Лишь бы палки в колеса вставлять не начала.

Посольский хохотнул и хлопнул меня по плечу:

— Куда уж ей!

Глава 19

Первый день отдыха (Москва не в счет!) выдался по-настоящему жарким, и из Симферопольского аэропорта мы выходили, нарядившись в футболки и шорты советского образца. Хэруки привычно выделялась зелеными оттенками, а от пестроты остальных ребят натурально рябило в глазах. Перед заходом на посадку Чико откуда-то («Это моя секретная техника!») притащила кучу соломенных шляп, в которые мы немедленно облачились. Сама девочка старалась попеременно держаться поближе к «Мари-семпай» и «Хиро-куну». Ну хоть на имена мелкий шнырь с моей драгоценной сестренкой перейти не успел! Впрочем, если от в скором времени обещающей нахлынуть на него славы пацан не потеряет голову, к окончанию старшей школы (в которую, в отличие от Окады, ему придется пойти — тупо дед заставит) будет реально большим человеком и уважаемым членом общества, так что я, скорее всего, не буду против.

Дед Казума нарядился в клетчатую рубашку, подвернул рукава, а на ноги натянул джинсы. Так сразу и не скажешь, что японец — вполне похож на натурализовавшегося корейца, например.

— Дедушка похож на дядю Федю! — По-хозяйски заставив меня наклониться к ней, тихонько хихикнула Чико.

— Только борода мешает! — Согласился с ней я.

Дед, заподозрив неладное, пошевелил бровями, и я решил купировать угрозу:

— Как вчера день провел?

— Спал, медитировал и тренировался, — Улыбнулся он: — Отдохнул как следует!

— Это хорошо, — Покивал я.

— Иоши-семпай, а здесь есть парусные деревянные корабли? — Спросил любитель пиратов Эйитиро Ода.

— Николай Степанович? — Перенаправил я вопрос компетентному человеку.

— Я не знаю, — Не оправдал он моих ожиданий и обратился к деточкам: — Сейчас мы с вами отправимся на стоянку троллейбуса, там нас ждет экскурсовод. Все вопросы зададите ему, хорошо?

Ребята покивали, я облегченно выдохнул — моя просьба по возможности обходиться без вертолетов услышана! — и мы вышли из терминала, сразу упершись в кучку местных журналистов. Пришлось рассказать про большое желание посетить прославленный «Артек» и дать возможность ребятам рассказать на камеру, насколько им понравилось в Москве и насколько им интересно побывать в Крыму. Мы с ними репетировали!

Погрузились в поблескивающий свеженькой краской, но подозрительно скрипящий красный «Рафик», и нас повезли к автовокзалу. Ехать было недолго, но мы успели полюбоваться интернациональными отдыхающими, архитектурой и заценить парочку «стихийных рынков» со всем подряд — от последних Николай Степанович почему-то комплексовал.

— А тут неплохо! — На правах бывалого туриста заявил Кейташи: — Я ожидал чего-то типа Йонагуни!

Кохэку и Хэруки согласно покивали, первая опомнилась, поджала губки и демонстративно отвернулась к окну.

— Столица Крыма же! — Ответил я: — А «Йонагуни» начнется ближе к морю, да, Николай Степанович?

— Я на Йонагуни не был, поэтому, к сожалению, не могу сравнивать, — Покаялся посольский и честно признался: — Но да, некоторые местные дома выглядят не настолько хорошо, как мне бы хотелось.

Ребята оживились и начали пытаться высмотреть за окном руины. Я же понизил голос и поблагодарил:

— Спасибо, что ради очковтирательства не стали перекрашивать каждый забор на нашем пути!

— Решения принимаю не я, Иоши-кун, — Улыбнулся он: — Но, если бы их принимал я, количество встреченных тобой ремонтов сильно бы сократилось. Я своей родиной горжусь, и не вижу никакого смысла стыдливо заметать мусор в темный угол. Ты правильно тогда заметил — минусы есть везде, а идеальных стран не существует. Увы, нашим любителям «Потемкинских деревень»… — Николай Степанович дождался моего кивка — знаком термин, мол, и продолжил: — Этого не объяснить.

— Азия! — С улыбкой развел я руками: — Демонстрации силы, чинопочитание, кумовство и понты… — Указал на очень удачно выходящего в этот момент из «Волги» толстенного армянина в джинсах (в СССР это до сих пор статусный атрибут) и шелковой расстегнутой рубашке, на шее которого висела былинная цепь толщиной в палец, а собственно пальцы украшали инкрустированные всем подряд перстни: — …Наше все!

— Кооператор, наверное, — Проводив солидного человека взглядом, предположил Николай Степанович.

— Или «смотрящий», — Кивнул я: — Или «общак» местный держит. Или цеховик подпольный, легализовавшийся. Или одна из шишек диаспоры. Или директор магазина. Или…