– Да не так уж и страшно всё было. Просто… – он глубоко вздохнул, сцепил зубы, но всё же не выдержал и высказал чувства, которые долго скрывал от сестры, чтобы ещё сильнее не обременять её сожалениями: – Больно было смотреть на такую тебя. Я же видел, что ты мучаешься, и ничем не мог тебе помочь. Просто не знал как. Я с одной стороны, с другой, но ты… – он махнул рукой. – Я же тебя… ну это… люблю. А ты ходила как больная из-за нашей с тётей смерти.

– Это была моя вина…

– Только виноватым я себя чувствую, – поморщился Шерр. – Мало кто может похвастаться, что он чувствует вину за то, что умер. Что не смог защитить…

Дейна резко вскинула голову, услышав слова, которые терзали её саму. Она даже не подумала, что Шерра может терзать то же, что и её. Хотя и он стремился защитить близких. В один миг Дейна почувствовала себя эгоисткой, которая смотрела на свои чувства и эмоции, тонула в них и не замечала, что близкие терзаются тем же.

– Прости меня, Шерр, – она порывисто подошла и крепко обняла брата.

– Дура ты, – смущённо и растроганно отозвался Шерр и обнял её в ответ. – Да летите вы отсюда!

Он попытался выдуть светляки из волос сестры, но они лишь задорно закачались.

Вдруг в соседнем ответвлении вспыхнул свет.

Шерр тут же погасил светляки щелчком пальцев, и они с Дейной погрузились во тьму. В соседнем отвилке на стене блекло заиграли отблески, и Дейна отпихнула Шерра.

– Спрячься, – шёпотом велела она, напряжённо прислушиваясь.

Брат молча отступил во тьму и словно растворился в ней, но Дейна продолжала ощущать его присутствие. Тишину нарушала только далёкая капель, но свечение перемещалось по стене, приближаясь. Стало жутковато, холод коснулся щёк, и Дейна поспешила отрешиться от нарождающегося инфернального ужаса.

Свечение словно уцепилось за кладку, и из-за угла высунулась полупрозрачная голова с пустыми глазницами.

Дейна в ужасе шарахнулась прочь, когда в башке прорезался тёмный оскал рта.

– Ш-ш-ш-ш-ша-а-а-а-а-а…

За спиной в темноте судорожно вздохнул впечатлившийся Шерр.

– Дитя-а-а-а-а Ис-с-с-хе-е-едиара…

Из-за угла резко выпросталась высоченная – сажени полторы – полупрозрачная фигура. Бесформенная, напоминающая привидения на детских рисунках в виде летающей простыни. Только эта «простыня» мялась от каждого движения, и под ней угадывались очертания вполне человекоподобных рук и ног, длинных и сильных.

– И-и-иди-и-и-и ко мне-е-е-е, – вперёд выбросились пустые рукава полотнища, но воздух рядом с лицом Дейны они загребли вполне ощутимыми пальцами. Женщина едва успела побороть парализующий ужас и отскочить назад.

– Дейна, беги! – рявкнул Шерр, сообразив, кто пожаловал.

Знакомцы Деда из мира духов порой приходили из любопытства посмотреть на его смертных детей. Но они все были очень странными, вели себя крайне провокационно и сложно было отличить хороших знакомых Деда от его же врагов.

Дейна будто не услышала Шерра. Рванула зубами пуговицу на манжете и раскусила её, как сухую горошину. Капля силы Предка выплеснулась в рот, и следующее нападение «призрака» Дейна встретила ударом. Кулак столкнулся с бесформенной башкой, как с глиняным чугунком, и дух, вскрикнув, с грохотом влетел в стену.

– Иди отсюда, – не оглядываясь велела Дейна брату, сжимая покрытые чёрной дымкой кулаки. – У тебя сил не хватит его раскатать.

Шерр зло сплюнул, но не ушёл. Силы Предка позволяли вступать в схватку с другими духами, но физической силы не прибавляли. Можно сказать, что они лишь позволяли прикасаться и вредить. А то через тела некоторых духов насквозь можно было пройти без всякого для них вреда. Но себе вред причинить можно было.

– Я зову Деда! – крикнул Шерр и начал торопливо расстёгивать ремень на штанах.

– Ха-а-а-а… – «призрак» отлепился от стены и уставился чёрными провалами глазниц на решительно прищурившуюся Дейну. – Вы-ы-ы-ыросла…

«Полотнище» вильнуло из стороны в сторону и стремительно ширхнуло к хранительнице. Та едва успела перехватить его одной рукой пониже оскала, предположительно за горло. Полупрозрачная плоть смялась в месте хватки, Дейна ладонью почувствовала, как в чужой глотке заклокотали шипение и слова. Дух двинулся вперёд, сапоги женщины заскользили, но она упёрлась свободной рукой в плечо противника и сама шагнула навстречу, с большим трудом, но всё же тесня «призрака».

– Ты не она… – с неожиданной обидой выдохнул дух.

– А ты кого ждал увидеть? – сквозь зубы прорычала Дейна, впиваясь пальцами в горло противника.

– Пшёл прочь, сволота!

Шерр налетел на «призрака» сбоку и опять выбил его в стену. Ему-то силы Предка, чтобы сшибиться врукопашную, теперь нужны не были. Дейна поспешила прикрыть брата – она никак не могла привыкнуть, что Шерр теперь крепче неё.

– Зови Деда!

– Да я пытаюсь! Завязки найти не могу, – парень судорожно шарил в штанах. – Тёмные, портки задом наперёд надел!

– Двоеликие… – чёрные провалы глазниц стали почти круглыми от удивления.

– Чего тебе надо? – петухом взвился Шерр. – Иди к Деду и решай с ним свои дела. Нечего смертных обижать.

– Мне нужен его ребёнок…

– Извращенец несчастный!

– Шерр, не зли его!

– Обмен, – вдруг выдохнул дух. – Ты на неё.

И холодным потоком воздуха вновь ринулся на Дейну. Та рванула навстречу, и они сшиблись почти грудь в грудь. Ледяные невидимые пальцы вцепились в плечи женщины, та в ответ схватилась за прозрачную плоть на груди и дёрнула её на себя с такой силой, что та беззвучно треснула и разошлась. Разрыв стремительно пополз вверх и вниз. Вверх быстрее, чем вниз, и из чёрной трещины с неожиданно ярким блеском высунулась голова.

Дейна на миг оторопела. Дух перед ней не имел лица. На его месте была идеально гладкая, блестящая и светящаяся личина овальной формы. Её обрамляли золотые, солнечным светом горящие длинные локоны, а по бокам висели длинные серьги со множеством подвесок: с одной стороны это был волчий месяц в разных его фазах, с другой – луна, тоже в разных фазах. От всей головы шёл нестерпимо яркий свет, тёплый, в отличие от стужи внешнего призрачного покрова.

– Дейна, он тебя сейчас уволочёт! – заорал Шерр.

Опомнившись, женщина что есть силы долбанула лбом белую личину. Та хрустнула, словно гипсовая, и начала обваливаться с правой стороны лица.

Шерр в отчаянии застонал. Заметив, как сгущается тьма под ногами духа, он вообразил, что тот сейчас