мой московский мир заключался в работе и в Стасе с Иванычем. Со Стасом мы вместе росли, с Иванычем служили — я срочную, а он был моим командиром. Года через три после службы я встретил его. Иваныч искал работу: после очередной командировки и ранения он был комиссован. Мне удалось пристроить его в нашу фирму заместителем начальника службы безопасности, с тех пор мы и подружились.

Сейчас Иваныч был где-то под Краснодаром на похоронах очередного сослуживца. А вот Стас, по моим расчётам, уже дня четыре как приехал в Поляны и, скорее всего, знать не знает о происходящем. Нужно было ехать за ним и как-то выбираться, как-то выживать.

За годы нашей дружбы Иваныч приучил меня в экстремальных условиях действовать быстро, полагаясь на инстинкты, а не на доводы рассудка. «Пока ты будешь соображать, тебя восемь раз шлёпнут», — приговаривал он. Почему именно восемь раз, я не знал, но Иваныч никогда этот прогноз не менял. Всегда ровно восемь.

Поэтому я быстро залез в шкаф, за десять минут собрал одежду, взял армейский фонарь, рассовал по карманам запасные аккумуляторы к нему, достал из сейфа свой «вальтер», внимательно огляделся, не забыл ли чего и через пять минут уже ехал в машине, направляясь к Каширскому шоссе. Периодически я набирал маме, но она не брала трубку.

Я ехал по сравнительно свободным вечерним улицам и думал, что уже завтра здесь всё будет запружено машинами, стремящимися на юг. Когда пройдёт первый шок, люди начнут думать, где им будет легче выжить, и, поскольку все люди мыслят плюс-минус одинаково, большинство ринется на те же дороги, по которым нынче ночью проеду я.

Я уже представлял себе и ужас, который охватит москвичей, и панику, которую посеет этот ужас. Я видел толпы бегущих и едущих людей, выбирающихся из мегаполиса и понимал, что сейчас на свет божий попрёт вся чернота и грязь из людских душ. Моей задачей этой ночью было уехать как можно дальше от цивилизации и инстинктов моих сограждан.

До Полян я обычно доезжал часов за семь-восемь. С учётом того, что, наверное, придётся объезжать города и крупные посёлки, я накидывал ещё два часа. Ещё столько же я планировал потратить на то, чтобы затариться в каких-нибудь магазинчиках на трассе продуктами. Из Москвы я выехал около одиннадцати вечера, значит, в Полянах буду часам к одиннадцати утра.

Трасса была свободна, и ехал я быстро. Километрах в семидесяти от Москвы остановился возле будки с надписью «Продукты». Полночь, чистое небо, и высоко в этом небе сияла проклятая красная Немезида, которая совратила нашу Землю с пути истинного. Чуть в стороне от неё висела огромная Луна золотистого с кровавым оттенком цвета.

В магазине было пусто, за прилавком, положив голову на руки, дремала молодая девушка. Звон колокольчиков заставил её поднять голову. Она нехотя поднялась со стула.

— Что будете брать? — девушка немного картавила.

— Всё, — улыбнулся я. — Всё, что смогу унести.

И принялся выбирать. Я планировал увезти из этого магазинчика полный багажник. Деньги всё равно в ближайшие дни обесценятся, нужно было как можно скорее обменять их на то, что будет представлять ценность в новом мире: продукты, топливо, одежду…

Пока я выбирал, а продавщица выставляла на прилавок отобранное, в палатку вошли два типа, один маленький и коренастый, второй огромный как шкаф. Оба были пьяны, и вид у них был агрессивный. «Началось», — подумал я. Я не ожидал, что мародёры и грабители так скоро сообразят, что государству теперь не до них. Думал, что пара дней у нас всё-таки есть.

— Эй, корова… — прогундел здоровяк. — Давай-ка сюда всю наличность и вот сюда складывай водяру и жратву, — с этими словами он бросил ей большую сумку.

— Вы что… — растерялась девушка. — Я не могу… меня же заставят выплачивать… уйдите, пожалуйста.

— Ты чё, тварь! Не поняла? Быстро делай, что тебе сказали! — выкрикнул маленький. — Я тебя, сука, сейчас прямо тут…

Я понял, что пришло время мне вмешаться. «Вальтер» лежал у меня во внутреннем кармане, грабители были пьяными и для меня совершенно неопасными.

— Парни, давайте потише, — попросил я. — И встаньте в очередь, пожалуйста, сейчас я отовариваюсь.

— А ты дядя, валил бы отсюда, пока и тебя не окучили, — с угрозой в голосе сказал огромный. — Хотя нет, пока не вали. Из карманов всё доставай, потом вали.

Я кивнул головой.

— Хорошо, я сейчас всё сделаю, — и полез правой рукой во внутренний карман.

Маленький ухмыльнулся, да так мне и запомнился с ухмылкой на лице. В следующий момент я выхватил «вальтер» и выстрелил гиганту в ногу. Тот взвыл от боли. Маленького как ветром сдуло, а громадный, хромая, поскакал к двери, выкрикивая на ходу:

— Сука, мы сейчас вернёмся, готовься…

— Это он кому, как вы думаете? — спросил я у напуганной и плачущей продавщицы. Я говорил намеренно иронично, чтобы её успокоить.

— Наверное, мне… — сквозь всхлипы пробормотала девушка.

— Тогда дело плохо, — сказал я. — Они наверняка вернутся.

— Наверное, надо вызвать полицию, — всхлипывая, предложила девушка. На бейджике у неё было написано «Асеева Людмила».

— Люда, — сказал я. — Вызвать вы, конечно, можете. Только кажется мне, что полиции сейчас не до вас. Вряд ли они приедут, а если и приедут, то тогда, когда уже будет поздно. Вам надо бы уходить отсюда.

— А как же… я ведь здесь за всё отвечаю… мне потом всё отрабатывать…

— Люда, — обратился я к ней со всей возможной строгостью. — Если эти недоумки вернутся, а они вернутся и, скорее всего, не вдвоём, то во второй раз мы с вами уже можем не отбиться. Поэтому давайте я быстренько расплачусь, потом мы загрузим мои покупки в багажник, и я отвезу вас, куда скажете.

— Мне некуда ехать… — тихо сказала Людмила. — Я живу здесь, в подсобке. Я сюда зарабатывать приехала, у меня нет денег, чтобы снимать жильё, — она достала откуда-то салфетку и стала вытирать глаза и нос.

«Вот это поворот, — подумал я. — Теперь нужно ещё думать, куда её эвакуировать».

Формально я был виновником её несчастий. Была вероятность, что налётчики ограбили бы магазин, а её не тронули. Но после того, как я подстрелил одного из них, на их снисходительность рассчитывать не приходилось.

— Тогда быстро берите свои личные