Тут было довольно просторно, квадратура была не меньше двадцати метров. В углу, действительно, была топка, отгороженная от остальной части помещения. Котельная была на угле, и здесь была даже лента транспортёра для загрузки угля с улицы. Судя по угольной пыли, всё это эксплуатировалось.

— Газовый котёл обогревает первый этаж, а угольный — второй, — пояснил Егор, который подошёл вслед за мной. — Когда не очень холодно, мы топим только внизу. Если холодает, подключаем уголёк.

— А уголь есть? — спросил я.

— Да, угля много, во дворе стоит бункер. По транспортёру мы его загружаем сюда, когда нужно. С топкой один человек справляется, мы по очереди кидаем.

«А тут можно зимовать», — подумал я.

— Куда ваши-то могли деться, ты как считаешь? — спросил я.

— Сам не понимаю… Мы уехали три дня назад, нас отвезли на микроавтобусе в посёлок и должны были вчера забрать, но никто не приехал. Мы ждали, ждали и пошли на трассу.

— А жили-то эти два дня где?

— У братьев во Христе. Там живут несколько человек из нашей общины. Мы с ними делились своими наработками…

«Наработками…» — удивился я, а вслух сказал:

— Думаю, ваши братья и сестры, — я произнёс это с лёгким сарказмом, которого Егор не заметил, — откочевали к югу, узнав новости.

— Какие новости? — спросил Егор.

— О звезде, конечно.

— О какой звезде? Что за новости о звезде? — удивился Егор.

— А вы не в курсе? — спросил я. — В небе горит красная звезда, которая сбила с пути нашу планету, и теперь она летит чёрт знает куда.

— Чёрт знает? — переспросил Егор и зашевелил губами, видимо, какой-то псалом или молитву и после паузы продолжил: — А откуда же взялась эта звезда?

— Это мне неизвестно, я как-то не успел вникнуть. Как только узнал, сразу сел за руль и поехал за другом в Тамбовскую область, подробности не выяснял. Сейчас ведь всё начнёт рушиться. Вот смотрите: газа у вас уже нет. Через несколько дней не будет и электричества. А через пару месяцев наступит межпланетный холод.

— Да, вы правы, — спокойно сказал Егор. — Всё в руках Божьих, да будет по воле Его.

Я знал, что сектанты все не от мира сего, но его равнодушие к собственной судьбе и судьбе своих детей меня поразило.

— Так-то оно так. Но по его воле вы здесь через пару месяцев умрёте. Нужно что-то делать, чтобы подольше пожить…

— Зачем цепляться за жизнь земную, когда стоишь на пороге жизни вечной? — спросил Егор, повернулся и вышел из подсобки.

«Ну и ну, — подумал я. — Ему действительно всё равно, что ли?»

Я внимательно осмотрел котельную. Обнаружил в полу крышку, поднял её. Это оказался погреб, в погребе наверняка запасы еды. Сектанты со своей котельной продержатся: большой запас угля, да ещё и дрова за окошком… А мне нужно было ехать за Стасом. Я вышел из подсобки и подошёл к Маше.

— Маша, скоро наступят сильные холода…

— Да, я знаю, муж мне уже сказал, — глаза у неё были заплаканные.

— У вас котельная, это очень хорошо. Вам здесь нужно переделать систему отопления, весь дом обогревать не нужно. Вас всего четверо, этого зала вам за глаза. Перенесёте сюда кровати…

Маша опустила голову и быстро закивала. Я понял, что она плачет. «Легко сказать «переделать систему отопления», — подумал я. С одной стороны, там нужно-то всего-навсего трубы с газового котла перекинуть на угольный. Но с другой, Егор не был похож на человека, который смог бы это сделать. Теоретически им можно было оставаться на втором этаже, там будет тепло. Но тогда в котельную нужно будет ходить через размороженный первый этаж. Да и вряд ли на втором этаже есть ещё одна кухня. Кухня без газа, конечно, достаточно условна, но можно было бы придумать что-нибудь в котельной, соорудить какую-то плиту.

Словом, размещаться было выгоднее на первом этаже, а отапливать в настоящее время можно было только второй.

— Покажите, где у вас инструменты, Маша, — попросил я. — Пойду перекручу вам трубы.

Маша благодарно посмотрела на меня и пошла со мной в подсобку. В углу была дверца в стене, а за ней кладовка, буквально битком набитая разными инструментами, любой слесарь позавидовал бы.

— Георгий Андреевич всё это собирал, он занимался у нас хозяйством, — пояснила Маша.

Я позавидовал Георгию Андреевичу. Здесь было всё. Я нашёл даже сварочный аппарат для полипропилена, что здорово упрощало дело: трубы у котлов были как раз из этого материала.

Провозился я чуть дольше, чем рассчитывал, но, даже несмотря на это, спустя час всё было готово.

После этого убедился, что транспортёр пока работает, открыл окошко, выпрыгнул наружу и накидал лопатой из бункера угля на транспортёр. Залез обратно, включил, лента поехала. Проверил котлы.

Через полчаса в топке весело полыхало, к девяти утра в доме прогрелось и стало уютно. Выслушав благодарности от хозяев, я стал прощаться.

— Может быть, останетесь у нас? — предложил Егор.

— Не могу, ребята, — ответил я. — Друг у меня в Тамбовской области, я за ним ехал. Вот Люсю лучше приютите… — я посмотрел на девушку и увидел в её глазах колебания.

Маша с Егором закивали головами.

— Ну что, Люся… останешься? Ехать тебе всё равно некуда, оставайся, вместе как-нибудь продержитесь, — и я пошёл к двери.

— Нет, — услышал за спиной. — Я поеду с тобой.

Хозяева помолчали. Затем Маша сказала:

— А вы возвращайтесь к нам вместе с другом, места хватит.

Я неопределённо покачал головой, и мы с Люсей вышли.

— Почему ты не осталась? — спросил я. — Здесь лучшее место из тех, что можно сейчас найти. Я бы и сам остался, если бы не Стас…

— Я их совсем не знаю, — сказала Люся.

— А меня? — спросил я.

— Тебя уже знаю.

Мы сели в машину и через пятнадцать минут выехали из Каюжного. Прояснилось, в небе горела проклятущая звезда. Через полчаса тряски по грунтовке мы приблизились к шоссе. Уже издали я увидел, что всё оно запружено автомобилями. Подъехав, попытался втиснуться в крайний ряд, но шоссе двигалось очень медленно, все ехали буквально впритык друг к другу. Я махал руками, сигналил, но никто не желал уступить мне место. Один